Я - сталкер. Сага смерти. Петля Антимира - Андрей Левицкий

Ворг с рыжим гребнем и с коричневой перчаткой без пальцев на правой руке сидел на стуле, а в дверях стоял бородатый сталкер. Его Ворон видел раньше, хотя сейчас не мог вспомнить имени.

– …не ждать утра, – долетел до него обрывок фразы, которую произнес бородач.

– У Ведьмака великий шаман? – проговорил рыжий с сильным акцентом.

– Не знаю таких. Это кто?

– Шаман по имени Артур.

– А-а, этот… Да, у Ведьмака. Вас ждут, поторопитесь.

– Пойдем втроем. Мои человеки останутся ждать. Так?

– Точно, – хмыкнул бородач. – Человеки останутся, а мы пойдем. Иначе в Аэродроме народ занервничает, если вы все туда завалите, еще стрелять начнет… Скажи своим, что быстро вернетесь.

– Ведьмак с нами? Сюда назад тоже пойдет?

Бородач погладил бороду:

– Слушай, я планов Ведьмака не знаю. По-моему, – да, он тоже в поход собрался с вами и с этим… великим шаманом Артуром, но ты сам у него спросишь, лады? Мое дело вас к нему провести.

Он повернулся, вышел наружу. Рыжий, взяв со стола автомат, пошел за ним, и вскоре из соседней комнаты донеслись голоса.

Красный Ворон отскочил от окна, пересек двор и успел присесть за грудой ящиков, когда из двери показались трое. В розоватых отблесках он разглядел бородача, рыжего и еще одного ворга.

Первым двигался сталкер с фонариком, смуглые шли за ним. Ворон вспомнил: Чабан. Точно, это он, известный ходок по всяким опасным местам. Так случилось, что Красный Ворон с Чабаном почти не сталкивался, лишь видел пару раз мельком, вот и не вспомнил сразу.

Троица не пошла к воротам – обогнула заводское здание и скрылась за ним. Свет в одном окне погас, во втором по-прежнему горел, там стояла тишина. Наверное, оставшиеся выставили часового в коридоре и залегли спать. Выйдя из-за ящиков, Ворон пошел вслед за троицей. На заднем дворе он очутился, когда ворги с Чабаном уже выбирались наружу через дыру в заборе.

Позади завода лежал пустырь, дальше, за рядом тополей, начинался длинный пологий склон, который вел к долине с Аэродромом. Красный Ворон был уже на середине пустыря, когда его снова скрутило, но теперь не ногу, а руку. Пальцы аж крючками согнуло. Приступ боли был так силен, что он едва не упал, даже опустился на колени. Зрение помутилось, луна в черном небе закачалась, расплылась в мутное пятно. Пришлось побыстрее доставать огневку – он так спешил принять ее до того, как упадет в обморок, что едва не выронил шкатулку.

Когда Ворон пришел в себя настолько, что смог идти, ворги с Чабаном уже пропали из виду. Он пересек пустырь, заспешил между деревьями, задевая кусты, и с вершины склона увидел внизу Аэродром: озаренную кострами проплешину между лесистых холмов. Над тушами самолетов возвышался темный силуэт вышки, на вершине ее мерцал свет, у подножия горела пара фонарей – электричество давал ветряк.

Силуэты воргов и проводника едва виднелись в нижней части склона. Нет необходимости дальше следить за ними, Ворон знает, куда они идут.

Он, спустился по склону, поднял воротник плаща и дальше пошел очень медленно, стараясь никому не попадаться на глаза. Красный Ворон не хотел, чтобы на Аэродроме узнали о его появлении. Не то, чтобы обычные бродяги могли создать ему большие проблемы, но за последнее время кое-кто прослышал о том, каким ремеслом он занимается. Хотя Ворон всегда осторожно брал заказы и выполнял их чисто, не оставляя свидетелей, по Зоне теперь гуляли люди, жаждущие его смерти.

Идти нужно к вышке Ведьмака, в этом сомнений не было. Слишком плотно исследователь и скупщик артефактов замешан в историю с деньгами и «доминатором». Ради чего майор Титомир с капитаном Ковачем пришли на Аэродром, проделав тот же путь, что и Ворон с бойцом из Комплекса? Ясно же: ради «доминатора». А тот находится у Ведьмака, значит, Титомир крутится где-то поблизости, выискивая способ добыть легендарный артефакт.

Красный Ворон обходил костры и освещенные участки, по широкой дуге миновал рынок, где шумели и стучали кружками. По выкрикам он догадался, что сталкеры отмечают окончание боев на Арене. Прокравшись мимо закрытого самолетного ангара с огромным рисунком на стенке, он очутился между ТУ-134, переделанным под гостиницу, и вышкой. Там по-прежнему светились окна пентхауса. Ворон встал на краю очищенного от кустов участка, окружающего ограду. Кусты тихо шелестели на ветру, луна тускло серебрила ветки. Ему вдруг пришло в голову, что уже давно не было «вспышек тьмы», как их называл Пригоршня. И на горизонте со стороны Петли чисто – ни зарева, ни всполохов в небе. Непонятный процесс, который начал развиваться после выброса, сам собой угас. Или дело в том, что больше не видны его внешние проявления, но в центре Зоны что-то зреет?

А ведь он совсем недавно побывал там, в центре. Почти возле него. Если только Блуждающий город не был видением, галлюцинацией.

Ведущие во двор ворота были заперты, как и дверь рядом с ними. Возле двери валялась пара ящиков, а за оградой горели два фонаря. Один торчал над сараем на высоком железном крюке, в его неярком свете Ворон разглядел пролом в скошенной крыше. Второй фонарь светил над входом в вышку, отблески играли на лоснящейся поверхности «ватника», облепившего ее основание.

Хотя стояла тишина, Ворон был уверен: во дворе за оградой прохаживаются несколько часовых. Да и наружу кто-то наверняка выглядывает. Вон тот небольшой темный выступ левее ворот – не голова ли одного их охранников? Кажется, человек стоит на помосте прямо за оградой и смотрит наружу.

Что ему делать дальше? Если заполучить «доминатор», можно использовать его как приманку для майора. Но артефакт внутри вышки, скорее всего, наверху, в лаборатории Ведьмака. Красный Ворон многое умел, но он не представлял, каким способом ему проникнуть в здание, которое охраняет не меньше двух десятков бойцов.

Вслед за Ведьмаком в подвал вошел Архар, встал под стеной, сложив руки на груди. Кажется, в коридоре остался кто-то еще – отсюда не разглядеть.

Пригоршня мысленным усилием пригасил буйство аномального свечения. Стало видно, что на Ведьмаке всё то же меховое пальто, из-под него выглядывали брюки с желтыми лампасами, заправленные в черные сапоги. Палка в руках – обычная трость вроде тех, с которыми ходят старички, только в «Т»-образную рукоять вставлен артефакт. Он смахивал на цилиндрик из раскаленного металла, с пылающе-белой сердцевиной.

Сильно подволакивая правую ногу, Ведьмак приблизился к решетке. Взгляд правого глаза жег огнем, широкая повязка перечеркивала морщинистое лицо косой белой полоской. Гипер зашипел, Ника Кауфман пробормотала что-то сквозь зубы. Ведьмак остановился возле клетки, навалившись руками на трость, но не касаясь артефакта.

– Ты из людей Титомира?

Его рокочущий голос заполнил подвал. Как будто в камнедробилку сыпались булыжники, трещали и грохотали….

Черты лица у хозяина вышки были очень крупные: большой нос, большой пухлый рот. Кожа серая, скулы широкие, необычно глубокие морщины, в которых залегли тени. Как трещины на мрачной роже истукана, вырубленного в скале. И глаз этот, не скрытый повязкой… Пригоршне захотелось отвернуться. Будто дыра, наполненная раскаленной лавой.