Не жилец! История медицины в увлекательных заметках - Андрей Сазонов

Перкуссию, суть которой заключается в анализе звуков, появляющихся при выстукивании различных участков тела, первым начал применять австрийский врач Леопольд Ауэнбруггер. Метод был прост, как все гениальное. Здоровая легочная ткань при выстукивании дает звонкий звук, а воспаленная, словно бы пропитанная жидкостью — глухой. Таким образом можно при помощи пальцев и уха устанавливать диагноз пневмонии, воспаления легких. Это только один из примеров, причем достаточно грубый. Звуки, образующиеся при выстукивании, позволяют не только выявлять поражения внутренних органов, но и определять их границы (у каждого органа свой звук). Перкуссия служит превосходным дополнением для пальпации или прощупывания.

Новое, даже если оно безусловно полезно, далеко не всегда бывает принято сразу. Труд о перкуссии под названием «Новый способ, как при помощи выстукивания грудной клетки человека обнаружить скрытые внутри груди болезни» Ауэнбруггер опубликовал в тысяча семьсот шестьдесят первом году, а широко применять перкуссию стали только в первой половине XIX века.

Другому методу обследования пациентов — аускультации, или выслушиванию, повезло больше. Будучи предложенной в начале XIX века, она стала применяться практически сразу же. Ничего удивительного в этом нет, потому что время уже было другое, более прогрессивное, не склонное противиться внедрению новых методов.

Французский врач Рене Лаэннек изобрел не только аускультацию, но и специально предназначенный для нее инструмент — стетоскоп. Если сама аускультация была плодом наблюдений и размышлений, то стетоскоп был изобретен случайно. Однажды Лаэннеку понадобилось выслушать молодую даму. Он постеснялся прикладывать ухо к ее груди, как он делал обычно, и воспользовался трубкой, которую сделал из бумажного листа. Оказалось, что через бумажную трубку сердечные шумы были слышны лучше, чем при прикладывании уха к телу. Так появился стетоскоп — деревянная трубка для выслушивания. Первый стетоскоп Лаэннек сделал собственноручно из орехового дерева, которое было выбрано им за свои акустические свойства. Первоначально прибор назывался «цилиндром», а затем стал «стетоскопом». Вы не находите ничего необычного в этом названии? Греческое слово «скопио» означает «смотрю». На «-скоп» обычно оканчиваются названия медицинских инструментов, предназначенных для осмотра — ларингоскоп, бронхоскоп и т. п. «Стетоскоп» переводится как «осматривающий грудь», хотя на самом деле это выслушивающий грудь инструмент, которому больше подходит название «стетофон».

Судьба Лаэннека — типичный пример врачебной самоотверженности. Специализируясь на болезнях сердца и легких, он, в частности, занимался изучением туберкулеза и первым в истории детально описал клинику туберкулеза легких и изменения, происходящие в них при этом заболевании. Вскрывая трупы умерших от туберкулеза, Лаэннек заразился этой болезнью и умер от нее в сорокапятилетнем возрасте.

Детальные описания отдельных болезней, сделанные с научных позиций, — это особенность или, если хотите, «фишка» XVIII и XIX веков, особенность, которая отличала этот период от прошлого времени, когда в моде были энциклопедии и руководства. Но, как известно, нельзя объять необъятное. Если изучать заболевания с научных позиций, то есть подтверждать каждый вывод многочисленными наблюдениями, а каждое описанное изменение в организме — многочисленными примерами, то на изучение множества болезней просто не хватит жизни. Другое дело — если создавать учение посредством одной лишь логики. Гипотезы выдвигаются гораздо быстрее, чем подтверждаются.

Золотым веком хирургии стал не XVIII, а XIX век, о котором пойдет речь в следующей главе. Но и в XVIII веке было немало сделано для развития этого направления медицины. Главное событие произошло в тысяча семьсот тридцать первом году в Париже, где была основана Королевская хирургическая академия. Хирурги стали считаться врачами, а хирургия — одной из медицинских наук. О былом «родстве» с цирюльниками хирургам можно было забыть, как о страшном сне. Спустя двенадцать лет академия была уравнена в правах с университетами и могла присваивать докторские степени! Многие из первых претендентов на докторскую степень начинали свою практику еще в качестве цирюльников-ремесленников.

«Ремесленником» был и Жан-Луи Пти, один из основателей и первый директор Королевской хирургической академии. Пти по праву считался лучшим хирургом своего времени, что подтверждается его членством в Парижской академии наук, причем произошло это задолго до основания Королевской академии наук, в тысяча семьсот пятнадцатом году, когда хирурги еще не считались врачами.

Вклад Пти в развитие хирургии трудно переоценить. Он совершенствовал анатомические знания, разрабатывал новые методы лечения грыж, а также новые методы операций на желчном и мочевом пузырях и на кишечнике, занимался операциями на суставах. Много внимания Пти уделял военной хирургии, по какому поводу даже удостоился внимания короля Людовика Четырнадцатого, правда, внимание это носило ироничный характер.

Пти был рьяным сторонником ампутаций конечностей. Он считал, что лечить следует только те травмы рук и ног, которые хорошо поддаются лечению, а во всех сомнительных случаях лучше сразу делать ампутацию. Нельзя сказать, что Пти был прав на все сто процентов, но он так считал и внедрял такой подход в практику военных хирургов. Людовик же однажды сказал, что ножи французских хирургов гораздо опаснее для рук и ног французских солдат, чем вражеское оружие.

Некоторые идеи Пти сильно опережали свое время. Например, он предложил убирать подмышечные лимфатические узлы при раке молочной железы. Правда, он ошибался, путая причину со следствием. Пти считал, что в лимфатических узлах находится причина болезни, а на самом деле там могут находиться метастазы раковой опухоли. Но в то время онкологии вообще не существовало, так что правильного объяснения Пти дать не мог.

Если раньше европейская хирургия была преимущественно «хирургией ран», то теперь она стала превращаться в «хирургию болезней», или, если точнее, в «хирургию болезней и ран». Новые способы полостных операций начали активно разрабатываться во всех европейских странах.

Одним из примечательных хирургических событий XVIII века стало первое в истории удаление воспаленного аппендикса (отростка толстой кишки), которое выполнил в тысяча семьсот тридцать пятом году в Лондоне королевский хирург и руководитель госпиталя Святого Георгия Клод Амьян. Не удивляйтесь французскому имени, Амьян был одним из французов-гугенотов[127], переехавших в Англию из религиозных соображений.