Он, другой и ты - Ольга Пожидаева

губе, прося разрешения и тут же получая его. Саша разомкнула губы, позволяя ему углубить поцелуй. Его язык тут же сплелся с ее, губы продолжали синхронно двигаться, соединяя поцелуем две жаждущие души.

Дима едва сдерживал себя. Он изо всех сил старался остаться в уме, сохранить рассудок, не позволить лишнего. Сашин горячий, влажный рот сводил его с ума. Она отвечала ему так пылко, так чувственно, подхватывая каждое его движение, угадывая все, что он хотел. Девушка продолжала гладить его волосы и прижималась к нему всем телом. Токарев просто не мог держать руки при себе, это было выше его сил. Он позволил ладоням блуждать по ее бедрам, гладить живот, спину, ласкал пальцами Сашино лицо, а потом топил их в мягком каскаде длинных волос. Дима отчаянно старался избегать груди, задницы и того места, где сходятся ноги, потому что знал – слишком рано, слишком много и так.

А Саша и вовсе пребывала в каком-то трансе. Она цеплялась за Димины плечи и шею, водила рукой по колючему ежику на затылке, ощущая, как приятно покалывает пальцы. Девушка тонула в поцелуе, в запахе, которым пропитывалась, вжимаясь в Токарева. По ее телу шли то ли токи, то ли вибрации, которые грозили напитать ее до полного насыщения и разорвать в клочья. С каждым движением губ и языка Димы Сашка как будто проглатывала острую иглу, которая прямой наводкой устремлялась к ее паху, где пульсирующей, тянущей, безумно приятной болью колол тугой узелок возбуждения. Нестерова была откровенно благодарна своему бывшему боссу за то, что он первым разорвал поцелуй, и она не дошла до кондиции, когда начала бы его умолять взять ее прямо здесь, стоя у двери.

А Дима оторвался от Сашиных губ только потому, что знал, они не смогут остановиться, если сейчас не снизят темп. И вряд ли утром Нестерова будет в восторге от жаркой ночи. Но он определенно не был готов закончить и пойти спать. Слишком долго он ждал, чтобы она сделала этот шаг сама. Токарев не отпускал Сашку. Его руки нырнули под майку и растирали спину девушки. Он покрывал легкими влажными поцелуями ее щеки, шею и даже добрался до плеч. Благо майка была широкой и позволяла немного оголить кожу.

– Сейчас невозможно нормально поужинать в ресторане, – приглушенно проговорила Саша, уткнувшись носом в Димину грудь.

– Что? Почему? – не понял Токарев. Его язык проложил путь от плеча к основанию шеи.

– Одни корпоративы. Все орут, шумят. Конкурсы эти нелепые, – продолжала лепетать Нестерова, поворачивая голову так, чтобы Диме было удобнее добраться губами до ее уха. – Невозможно нормально поесть, спокойно поговорить.

– У меня в ДТ корпоративки только в малом зале, – Токарев начал понимать, о чем зашел разговор. – Можем спокойно посидеть в випе. Подойдет?

– Я никогда у тебя не была. Готовят прилично?

Дима аж хмыкнул ей в шею, оторвался от покусывания нежной кожи и, заглянув девушке в глаза, не без бахвальства ответил:

– У меня лучшая еда в городе.

– Как всегда, – Сашка не могла перестать улыбаться.

– Завтра? – предложил Дима, решив не откладывать в долгий ящик и ковать, пока куется.

– Нееет, – Саша провела пальчиками по крепкому прессу Димы, заставляя мышцы напрячься, а его самого громко выдохнуть. – Завтра я буду трусливо скидывать твои звонки и придумывать причину, чтобы отказаться.

– Ну да, это, конечно, важно, – покивал Дима со всей серьезностью. – Понедельник?

– В понедельник у меня верстка – буду много материться и ужинать за полночь. Вторник?

– Черт, у меня дела в соседней области, тоже приеду ближе к ночи. Среда?

– Подходит. В семь?

– Да. И ни одна отмазка не принимается.

– Но я все же придумаю парочку. Вдруг повезет.

– Не повезет, – он крепко прижал девушку к себе, давая понять, что больше не отпустит ее.

Сашка буквально задыхалась в его объятиях. Ей было и тепло, и страшно, и она не знала, чего больше. Димкин запах в густой концентрации превратился в стихию, которая накрывала ее с головой. Она изо всех сил держалась за крепкое тело Димы, надеясь, что не совершает ошибку. Все ее естество тянулось к этому мужчине, и она просто устала бороться одновременно и с ним, и с собой. Как оказалось, поддаваться обаянию Токарева все так же приятно. Саша старалась не думать о будущем, а просто попробовать, как предлагал Дима.

– Спокойной ночи, – Дима оставил на ее губах легкий поцелуй и аккуратно подтолкнул Сашку к кровати.

– Пока, – улыбнулась ему Нестерова через плечо и прежде, чем он зарыл дверь с той стороны, в очередной раз поинтересовалась. – Дим, что у тебя за парфюм?

Он назвал марку, которую Саша не смогла вспомнить утром.

Глава 17. Ничего, кроме правды

Саша заглушила мотор, но выйти из машины не спешила. Она припарковалась на стоянке у «Салуна ДТ» в среду в семь вечера, как они и договаривались. Нестерова до победного боролась с собой, труся и колеблясь.

С самого воскресенья Сашка загонялась. Она встала рано, подняла Костю, едва позволив ему выпить кофе, и погнала к машине, за руль которой милостиво села сама, потому что Бирюкова конкретно штормило. Она отвезла друга домой, заскочила чмокнуть Маринку и вызвать такси, после чего уехала к себе. Там Сашка весь свой законный выходной подскакивала каждый раз, когда ее телефон подавал признаки жизни. Но к счастью или к сожалению, Дима ее ни разу не побеспокоил. Кое-как девушка дожила до понедельника, который закружил ее обычной психушкой верстки перед сдачей номера. В конце дня она из последних сил торчала в офисе, ожидая отзвона из типографии, когда на ее имя доставили роллы. Посыльный денег не потребовал, только вручил три контейнера с едой. Сашка не без удовольствия цепляла палочками роллы, жуя и одновременно тыкая смс Диме.

Саша: Безумно вкусные роллы. Твоя работа?

Дима: Нет, их лепил повар из моей любимой японской забегаловки. Я только заказал. Приятного аппетита.

Саша решила сначала доесть, а потом уже подумать, стоит ли продолжать переписку, но Дима сам продолжил, не дожидаясь ее.

Дима: Среда в силе? Или ты еще загоняешься?

Саша: Дим, благодаря тебе я первый раз за день что-то ем. Кофе и орешки не в счет. Да, все в силе. Нет сил отказать тому, кто спас меня от голодного обморока.

Дима: Я возьму под контроль твое питание. Увидимся в среду.