100 великих авантюристов - Игорь Муромов

Бегство Казановы из Пьомби наделало много шума в Европе и принесло известность авантюристу.

Париж восторженно встретил молодого повесу. Он вошел в доверие к министру Шуазелю, получил от него поручение и успешно его выполнил. Он пробовал свои силы в бизнесе и торговле, но блистательно прогорал, тем не менее у него продолжали водиться деньги. Он вновь пустился в странствия: по Германии, Швейцарии, встречался с Вольтером, Руссо. Из Швейцарии он двинулся в Савойю, оттуда вновь в Италию. Во Флоренции он общался с Суворовым. Но из Флоренции Казанову выгнали, он перебрался в Турин, где его тоже встретили неблагосклонно, он вновь отправился во Францию.

Он даже испытал себя в роли тайного агента. Аббат Лавиль в 1757 году послал его в Дюнкерк проинспектировать стоявшие на рейде французские корабли и щедро заплатил за сведения.

Государства Европы Казанова расценивал с точки зрения успеха своих авантюр. Англией, к примеру, он остался недоволен: в Лондоне его обобрала француженка Шарпийон, а ее муж чуть не убил Джакомо.

Снабженный письмами к высокопоставленным русским чиновникам, Казанова отправился в Россию и поселился в Санкт-Петербурге в скромной квартире на Миллионной.

«Петербург, – писал Казанова, – поразил меня странным видом. Мне казалось, что я вижу колонию дикарей среди европейского города. Улицы длинные и широкие, площади огромные, дома громадные. Все ново и грязно. Его архитекторы подражали постройкам европейских городов. Тем не менее в этом городе чувствуется близость пустыни Ледовитого океана…»

Живописуя нравы и быт России, Казанова часто допускал курьезы, сообщая соотечественникам о том, что русские под тенью клюквы пьют чай, закусывая кусочками самовара и сальными свечами.

Казанова отправился в Москву вечером в конце мая, когда над Петербургом стояли белые ночи. Древняя столица гостеприимно встретила Джакомо. «Тот, кто не видел Москвы, – утверждал он, – не видел России… Особенно любезны московские дамы: они ввели обычай, который следовало бы распространить и на другие страны, – достаточно поцеловать им руку, чтобы они поцеловали вас в щеку». Трудно представить себе число хорошеньких ручек, которые Казанова перецеловал во время своего пребывания в древней столице.

Он хотел стать личным секретарем императрицы или воспитателем великого князя. Трижды удостаивался аудиенции у государыни. Однако счастье не сопутствовало Казанове, и он не нашел здесь того, что искал, – доходную службу. Осенью того же года авантюрист покинул Россию.

В Варшаве наделала много шума его дуэль с графом Браницким, причиной которой была танцовщица Казаччи. Выстрел Казановы едва не стал для графа роковым. Казанова бежал в Дрезден, потом переехал в Вену; здесь он нашел случай представиться императору, познакомился со знаменитым поэтом Метастазио и, наконец, торжественно был изгнан из Вены полицией. Потом он вновь появился в Париже, но его и оттуда выгнали. Он отправился в Испанию и вследствие разных приключений попал в тюрьму. После того Казанова еще долго скитался по Италии, примирился с венецианским правительством, оказав ему кое-какие услуги, и одно время жил в Венеции.

Кем же все-таки был Казанова? В разные времена знаменитый авантюрист выдавал себя то за католического священника, то за мусульманина, то за офицера, то за дипломата. Похождения Джакомо Казановы дают лучший ответ на вопрос, каким был знаменитый собеседник коронованных особ, узник европейских тюрем и завсегдатай игорных домов и вертепов. Он пользовался милостями прусского короля Фридриха Великого, советовавшегося с ним в делах государственного управления, был советником штутгартского князя, прививая его двору французские нравы, обедал у супруги Людовика XV, вел беседы с маркизой Помпадур.

Просто не верится, что при таком обилии поездок и различных приключений (амурных и иного характера) Казанова умудрялся выкраивать время для азартных игр. Но игра, по сути дела, была единственным настоящим интересом его жизни. Его постоянно бросало из роскоши в нищету и обратно. Благодаря недюжинному уму и полному отсутствию каких-либо моральных устоев он каждый раз неизменно находил способ полностью оправиться от очередной финансовой катастрофы и вновь бросить вызов фортуне.

Вершиной игорной карьеры Казановы стало его участие в организации государственной лотереи в Париже в 60-х годах XVIII века. Один из вельмож потребовал от французского монарха 20 000 000 франков в обмен на свои услуги по открытию и содержанию военного училища для отпрысков дворянских семейств. Король страстно мечтал о создании подобного военного заведения, но в то же время опасался во имя даже возвышенных целей окончательно опустошить государственную казну или увеличивать и без того немалые налоги. Казанова, прослышавший о финансовых затруднениях французского короля, предложил ему организовать лотерею (кстати, спасительная идея принадлежала не столько ему самому, сколько одному из его знакомых, Кальзабиджи, ставшему впоследствии компаньоном).

Вначале власти испытывали вполне объяснимые сомнения относительно осуществимости заманчивых планов. Но Казанова убедительно доказывал, что народ с готовностью будет раскупать лотерейные билеты и вырученные деньги наверняка принесут королю прибыль. Лотерея должна была проводиться под эгидой короны, а не от лица частных предпринимателей, что значительно укрепило бы доверие к ней со стороны обывателей и рассеяло любые сомнения относительно честности и порядочности устроителей. В конце концов предложение было принято, и Казанова был назначен официальным представителем короля, ответственным за проведение лотереи. Было открыто несколько контор по продаже лотерейных билетов, одну из которых Казанова возглавил лично.

«Общая сумма, полученная от продажи во Франции лотерейных билетов, составила два миллиона франков, а чистый доход устроителей достиг шестисот тысяч франков, из которых только на Париж пришлось не менее ста тысяч. Это было совсем неплохо для начала».

Казанова больше всего ценил в жизни три вещи – еду, любовь и беседу. Свои приключения он немедленно облекал в увлекательные истории, которыми занимал общество. Он с юности умел расположить к себе слушателя, заставить сочувствовать своим невзгодам (в этом, как он подчеркивал, одно из слагаемых успеха).

В середине жизни наступило пресыщение, подкрадывалось утомление. Казанова приступил к пространным воспоминаниям своего века. Они долго не печатались, ибо издательства, видимо, боялись его откровенностей, а следующее поколение романтиков не верило в существование самого Казановы.

…Три просторные комнаты в северном крыле старинного замка в живописном уголке Северной Чехии стали последним пристанищем авантюриста и писателя Джакомо Казановы. Гонимый Казанова на пути из Вены в Берлин в 1785 году встретил графа Вальдштейна, предложившего дряхлеющему старцу (Джакомо шел седьмой десяток) стать библиотекарем в его замке.

Здесь из-под пера знаменитого венецианца вышли мемуары, пятитомный роман «Иксамерон»; он вел оживленную переписку с многочисленными адресатами в разных городах Европы. В музее, расположенном в замке, стоит кресло, табличка на котором сообщает посетителям, что 4 июня 1798 года в нем скончался Джованни Джакомо Казанова, а церковная метрика, представленная в экспозиции, подтверждает смерть графского библиотекаря.