Демон с соседней улицы - Андрей Белянин

– Командир, тормози!

Сунув водиле пятихатку, сдачи не надо, я выпрыгнул из такси, за ухо вытаскивая своего крылатого друга. Моя тихая, скромная, милая, старенькая «шкода» стояла в центре песочницы на детской площадке. Выкатить её в четыре руки было непросто, но мы справились, Альберт очень сильный.

– Залезай! Значит, говоришь, в ТЮЗе тебя не было, тогда кто же…

Мой взгляд упал на резиновый коврик под ногами, там валялся смятый пригласительный в ТЮЗ. Получается, что со Стасом Михайловым так обошёлся… я?! Нет, нет, нельзя, он же наш человек, мы ему все концерты организовываем, всю рекламу проплачиваем, меня ж потом фанатки в Пекле за весёлые валдайские бубенчики подвесят!

– А можно мне ещё кофе?

– Можно, – не оборачиваясь, бросил я, поскольку третья (четвёртая, пятая, шестая?) здравая мысль мелькнула у меня в голове. – Сейчас доедем до перекрёстка. Только не высовывайся!

Я сбегал до магазинчика, купил ему ещё капучино в автомате, объяснил подошедшим полицейским, что делает голый ангел в моей машине, три раза извинился, на четвёртый послал их лесом, обвинив в эксгибиционизме, и уехал, не дожидаясь худшего.

Потом по совету Альберта включил планшет и с тихим повизгиванием смотрел на приключения нашей пятёрки, выложенные свидетелями в Ютубе. Да уж, там и кроме всего вышеперечисленного было на что полюбоваться…

– Мы пили прямо в винном бутике из горла коллекционные вина по двадцать пять тысяч рублей и плевались, что кисло?!

Ангел быстрого реагирования, прихлёбывая кофе, кивал головой, как китайская собачонка, на заднем сиденье.

– Разогнали митинг молодых коммунистов, при этом споив шестнадцать девушек и… двоих увезя на танке в Германию?! Альберт!!!

– Не знаю, не помню, не участвовал…

– Ворвались в здание городской думы, набили морду председателю, обвинили мэрию в коррупции, поздравили с этим перепуганного мэра и ушли через окно третьего этажа?!

– Полковник прихрамывал, – вспомнил белый ангел, изо всех сил морща высокий лоб. – Возможно, именно поэтому он и говорил о пользе серных ванн! А твой начальник сказал типа нет проблем, на раз, кипяток и серу он ему обеспечит в любых количествах.

– Шеф своё слово держит, – подтвердил я, вспомнив свой звонок секретарше нашего отдела. – Могу позвонить, и его вернут назад, довольного и отдохнувшего, как после курорта.

– Там ещё что-то про драку с кавказцами у мечети и пьяном дебоше в стоматологической клинике, – осторожно заглядывая мне через плечо, сообщил ангел быстрого реагирования.

Я с тоской провёл языком по зубам и едва не подпрыгнул, словно от удара током.

– У меня пломба!

– Я же говорю, стоматология…

– Альберт, у меня во рту серебряная пломба, мать её, в задницу Вельзевулову!!!

– Серебряные пули были только у полковника, а ты поспорил с Толстым на чебурек, что серебро – фигня и на таких крутых парней, как ты, реально не действует.

– Я тебя убью!

– Я тебя отговаривал…

– Всё равно убью, если выживу, – с тоской заключил я, прекрасно понимая, что с серебряной пломбой во рту (сколько бы там ни было миллиграмм благородного металла) жить мне максимум до вечера, а потом Захария останется сиротой, растущим без папы.

– А что мы пили?

– Как всегда, – не очень уверенно ответил Альберт. – В смысле всё.

– Наркотики?

– Нет, что ты! Ни я, ни полковник этим не балуемся. Разве что…

– ?!

– Твой шеф…

Я тихо застонал сквозь зубы. Да, если по совести говорить, то мой непосредственный начальник и не на такое способен. Он же демон, ему только в радость испортить чей-либо праздник, даже если это мальчишник твоего подчинённого демона.

Для него законы не писаны, он их сам творит, по воле своей левой пятки. Ему можно, он сам себе подотчётен, а если на него кто и наезжает, то лишь местный рэкет, а не грешное вышестоящее руководство. Хотя, по сути, если вдуматься, то какие законы в Аду? Я и сам говорил, что по определению никаких!

В этот момент традиционно неожиданно в кармане зазвонил телефон.

– Да, дорогая?

– Милый, я ненадолго. Не хочу тебя отвлекать, ты ответь, просто скажи, сколько ещё твой шеф будет терроризировать меня в нашей кровати?

– Что-о-о?!!

– Э-э-э, ой… возможно, я не так выразилась, и ты меня уж точно не так понял, – быстренько исправилась моя жена. – Короче, он храпит здесь уже часа три, а мне надо выгуливать сына. Может быть, ты как-то вернёшь это пьяное мурло в Пекло?

Абзац…

Когда я сидел дома у кровати сонного Захарии и он, засыпая, сжимал мой мизинец в кулаке, Азриэлла тихо распахнула дверь.

– Дорогой, уже час дня, я пошла. Раньше утра не жди, мы с девочками гуляем.

– Мм… но…

– Ничего не знаю, наша очередь. Чмоки-чмоки!

Вот с этого «чмокающего» момента и начинаются все проблемы. В смысле все наши мужские проблемы, а женские нет. У них как раз всё в полном порядке. Они вообще во многих вопросах куда мобильнее и психологически устойчивее нас.

– Я буду писать тебе каждый час и, если что, сразу позвоню!

Моя дражайшая супруга резко исчезла из комнаты, оставив после себя характерный запах серы с женскими феромонами. Я им наслаждаюсь. Честно.

Звонок на мой сотовый раздался буквально через минуту, по-моему, Азриэлла даже не успела выйти из подъезда.

– Да, пока не забыла, через полчасика придёт няня. Одного ребёнка я с тобой ни за что не оставлю!

Уф, ну вообще-то я слегка выдохнул. Не то чтобы мне так трудно посидеть с ребёнком, помыть его в душе, попробовать накормить, сменить памперс или что там ещё надо, у меня проблемы с укачиванием. В смысле со сном. Не у меня. Задница Вельзевулова…

То есть чтоб малыш уснул, его же укачивать нужно и колыбельные ему петь, а я в плане голоса не внук Эдиты Пьехи. Нет, какой-то слух имею и орать могу, но вот петь… да ещё и колыбельные… увольте.

– Да, дорогой, – ещё раз позвонила моя жена, – няню зовут Фаечка, и если я только узнаю, что ты к ней приставал… Хотя бы глазки строил… всё!

– В смысле?

– На завтрак у меня будет яичница! Намёк понял? Понял, ты у меня не дурак и жить хочешь, в том числе полноценной жизнью. Ну, всё-всё, умничка, целую, ненавижу и люблю!

– Ты хоть видел эту Фаечку? – задумчиво спросил я у сына, вешая трубку.

Захария таинственно улыбнулся, протягивая ко мне ручки. Я поднял его, покружил по комнате, пощекотал, порычал, изображая раненого льва на арене Колизея, и вернул его в кроватку, обсикавшегося от впечатлений, но вполне довольного увиденным шоу! Мы, мужчины, всегда понимаем друг друга, нам лишние телячьи нежности ни к чему, мы и так сами с усами. Верно же?