История и культура индийского храма. Книга II. Жизнь храма - Елена Михайловна Андреева

древнетамильский жанр тируппаллиежуччи (tiruppaḷḷiyeḷucci), или «поднятие со святого ложа». Во времена Санги данный жанр был связан с образом жизни царского двора и представлял собой утренний гимн для пробуждения правителя, для возвращения его сакральной энергии к активному состоянию (Бычихина, Дубянский, 1987: 16, 63). Пройдут века и точно так же в храме будут пробуждать божество песней храмовые певцы одувары и деварадияр (до 1947 года)[161]. И такой ритуал пробуждения божества, как и сама утренняя песнь, будет называться точно так же – тируппаллиежуччи.

Роль женщин в храме

Из надписей мы узнаем, что уже в средние века женщины выполняли в храмах различные виды работ. Причем речь идет не только о деятельности, не требующей специальной квалификации, но и об участии в ритуалах – как ежедневных, так и праздничных. Чаще всего надписи сообщают, что женщины занимались уборкой помещений, шелушением риса, нарезкой овощей, рисованием колама (с помощью белого рисового порошка), а также совершали дипарадхану (dīpārādhanā) и исполняли песни или танцы перед божеством.

В период правления династии Чола помимо выполнения своих прямых обязанностей женщины щедро одаривали храмы, в которых они работали. Как правило, они дарили земли, деньги и драгоценности, что было зафиксировано в многочисленных надписях. Иногда храмы получали какое-либо имущество по завещанию. К примеру, одна надпись, относящаяся к XIII веку, сообщает, что некая женщина по имени Перарулалан Котри (Perarulalan Korri) завещала храму после своей смерти 100 кули земли, купленной за счет продажи драгоценностей. А в некоторых случаях женщины еще при жизни могли отказаться от своей собственности в пользу храма, продолжая при этом выполнять в храме свои функции и оставаясь незамужними (См. Raman K. V. The Role of Temple in the Socio-Economic Life of the People // Temple India. Vivekananda Kendra Patrika. P. 119).

Тем не менее, большую часть храмового персонала составляли мужчины – и в качестве работников, и в качестве администраторов, и именно мужчины занимали в храме ответственные и важные должности. Для мужчин храм был основным местом работы, работа – наследственным занятием. А для некоторых категорий женщин, в частности, для девадаси, их связь с храмом была особенной и уникальной, потому как образовалась и в дальнейшем укреплялась за счет совершения даров. В отличие от женщин, мужчины, работавшие в храме, сравнительно редко одаривали свой храм (Orr, 2000: 96). Связь с храмом у мужчин установилась намного раньше, что, в общем-то, закономерно, поскольку мужчины изначально были связаны с храмовым божеством, являясь служителями культа. То есть, их связь с храмом с самого начала основывалась на деловых отношениях, в то время как связь храмовых танцовщиц с храмом основывалась на патронаже. По мнению Л. Орр, эта сторона отношений девадаси с храмом была наиболее важной, а вот рабочая сторона, предполагающая выполнение соответствующих функций, была на втором месте. К тому же, необходимо учитывать, что выполнение в храме этих самых функций, как и получение за них оплаты в каком-либо виде, считалось не столько работой, сколько привилегией (Orr, 2000: 97). Именно в обмен на совершенный дар женщина в качестве привилегии могла получить право исполнять перед божеством гимны или танцы, находиться в непосредственной близости к божеству во время праздничной процессии или же получить право на пищу, приготовленную в храме.

Существовала довольно обширная сфера храмовой деятельности, из которой женщины исключались – как во времена Чолов, так и в последующие века. В надписях в качестве основной обязанности для женщины чаще всего упоминается исполнение танца, который, как показала в своем исследовании Л. Орр, не являлся предметом первой необходимости во время богослужения (Orr, 2000: 94). Что касается обычной работы или же совершения ритуалов, то все самые важные функции в храме были закреплены за мужчинами. А если же говорить об участии в ритуалах женщин, то в целом всю их деятельность можно свести к четырем основным функциям: они принимали участие в религиозных праздниках (исполняли танцы), составляли ближайшее окружение храмового божества, держали возле божества опахала (создавая приятную прохладу) и совершали дипарадхану. Чольские надписи довольно часто упоминают об этих функциях, которые считались привилегиями, так как давали женщине возможность принимать участие в храмовом богослужении, а значит, быть в непосредственной близости к божеству, которая обозначалась термином «мейккатту» (meykkāṭṭu). А чем ближе к божеству было позволено находиться человеку, тем выше был его социальный статус. При этом ни одна из вышеперечисленных (четырех) функций не являлась исключительно женской, мужчины тоже иногда выполняли такую работу. В надписях очень часто говорится об этих видах деятельности как о приобретенном женщинами праве в результате совершенного ими дара, однако мужчины подобным образом никогда не получали работу в храме как некое исключительное право или же привилегию. Они просто работали в храме. Но что касается женщин, то они одаривали храм не столько для того, чтобы получить в храме работу в смысле обретения основного источника дохода, сколько для того, чтобы получить признание и статус – через приобретение права выполнять в храме функции, которые считались почетными.

По словам Л. Орр, изначально для женщины работа в храме не рассматривалась как основной источник существования, но была, скорее, просто дополнительным заработком или маркировкой статуса (Orr, 2000: 134). Таким образом, во многих случаях женщины получали право работать в храме (как и оплату от храма) с целью усиления и сохранения уже достигнутого высокого положения в обществе. То есть, для женщины, работающей в храме, главное – это ее статус, в то время как выполняемая ею работа и соответствующая оплата от храма – это всего лишь дополнение к полученному уже статусу.

Надпись из дистрикта Тирунельвели, относящаяся к XIII веку, сообщает о том, что женщины получили привилегию чистить и украшать пол в храме, а также смазывать изображения храмовых божеств каппу (kāppu), то есть сандаловой пастой, которая использовалась в целях ритуальной защиты или же просто в качестве украшения (Orr, 2000: 114). Это почетное занятие, и в то же время необязательный вид работы, которую мог выполнять кто-нибудь другой. По сути, в данном случае снова речь идет о праве находиться в непосредственной близости к храмовому божеству, о мейккатту. К таким почетным функциям относилось обеспечение мурти приятной прохладой с помощью опахала из ячьего хвоста – чамарей (там. сāmarai или kavari, от санскритского сāmarā). Чамарей издавна являлся маркером высокого статуса и ассоциировался с фигурой царя, окруженного красивыми женщинами, которые стояли с обеих сторон от трона, держа в руках опахала. Такую картину можно было наблюдать во дворцах. Но поскольку многие