Одноразовые люди. Новое рабство в глобальной экономике - Кевин Бэйлз

Революция 1988 года

В конце 1988 года Ремат Масих столкнулся с серьезной проблемой. Ремат, рабочий по производству кирпичей, принадлежал к нуждающейся семье христианского вероисповедания, которая была освобождена от работы на печи, где они терпели грубые унижения. Трое членов этой семьи были вновь схвачены владельцем печи, и вся семья чувствовала себя в опасности, понимая, что за ними ведется охота. Они перебрались в город Лахор, но у них не было ни еды, ни крыши над головой. В конце концов найдя убежище у местных активистов и работников профсоюза, Ремат обратился к юристу правозащитной организации Асме Джанхангир и предпринял смелый шаг, послав телеграмму следующего содержания:

Председатель Верховного суда Мухаммад Афзал Зулах был тронут обращением рабочих и послал курьера к начальнику полиции в Пенджабе, приказывая ему лично расследовать случай и немедленно доложить. То, что начальник полиции проигнорировал приказ, многое говорит об отношениях между судом и полицией в Пакистане. Начальник полиции передал приказ своему заместителю, который передал его руководителю районной полиции, который спустил приказ в местный полицейский участок, где его в конце концов вручили полицейскому. Полицейский, вооруженный приказом председателя Верховного суда Пакистана, отправился прямо к владельцу печи и вручил этот приказ ему. Предупрежденные, полиция и владелец печи немедленно возбудили дело против освободившихся рабочих, обвиняя их в том, что они получили в качестве аванса 400 000 рупий ($8000), а затем сбежали с деньгами. Полиция нашла и арестовала 14 из обвиняемых рабочих.

Когда председатель Верховного суда спустя две недели начал расследование, ситуация усложнилась еще больше. Трое рабочих, которых удерживали как заложников в обеспечение долга, просто исчезли. Некоторые рабочие, которые пришли в суд, казались запуганными полицией и едва отвечали на вопросы, которые им задавал судья. Многие очень беспокоились о родственниках, которые все еще содержались полицией в заключении. Двое рабочих, которые казались наиболее испуганными, были осмотрены председателем Верховного суда, на их телах были обнаружены шрамы и кровоподтеки, полученные во время пребывания в заключении. Несмотря на это, они отказались подавать жалобу. Один из них, согласно записи судебных заседаний, был «запуган и практически ничего не сказал, когда его спрашивали об обстоятельствах, в которых он был, как утверждают, лишен свободы и получил физический ущерб»[87].

В ходе дачи показаний председателю Верховного суда полицейский, который передал приказ суда владельцу печи, сознался и подтвердил, что рабочие были заперты и избиты полицией, которая получила за это деньги от владельца печи. На следующей день в суде появилось больше заложников, которые под присягой показали, что были запуганы и прятались. В конце дня все заложники, чье насильственное задержание первоначально породило расследование, дали показания. Председатель Верховного суда, тем не менее, продолжил слушания, чтобы дать возможность рабочим, владельцам печей, местным религиозным лидерам, чиновникам, отвечающим за социальное благосостояние, вместе выработать долговременные меры, которые предотвращали бы долговое рабство на кирпичных печах. Некоторые из социальных работников и рабочих подтвердили в своих показаниях, что полиция работает на владельцев печей и практикует «противоправное задержание, пытки и возбуждение ложных расследований». После этого группы ринулись в атаку друг на друга. Рабочие жаловались на принудительный труд и унижения, в то время как владельцы упрекали их и профсоюз «в жульничестве, должностных преступлениях и угрозах».

Через неделю после всего этого председатель Верховного суда прекратил слушания и издал судебное постановление. Кроме прочего, в нем декларировалось, что:

Все стороны согласились с этим постановлением, и суд приступил к рассмотрению того, какие новые законы следует принять на эту тему. Но то, что казалось победой в зале суда, разбилось вдребезги через неделю о реалии жизни.

Через несколько дней после постановления Верховного суда рабочие по всему Пакистану стали массами покидать печи. К замешательству управляющих и владельцев печей рабочие предъявляли официальный мандат, освобождающий их от долгов по постановлению Верховного суда. Некоторые из владельцев печей реагировали яростно, пытаясь силой вернуть рабочих на печи, но пользы от этого было мало: ушли практически все рабочие, их оставалось слишком мало для того, чтобы поддерживать работу печи. Неожиданно рухнула вся отрасль по производству кирпичей. Запасы быстро исчерпались, некоторые печи обанкротились и вынуждены были закрыться. Все владельцы печей, подвергали они своих рабочих жестокому обращению или нет, потеряли деньги, которые они выплатили рабочим в качестве аванса. Нынешний руководитель профсоюза рабочих-кирпичников Инайат Масих объяснил мне, что после того как постановление Верховного суда было опубликовано в газетах, многие рабочие поверили, что правительство аннулировало их долги. Рабочие собирались вместе и окружали владельцев печей, размахивая газетами с опубликованным постановлением. Поскольку рабочие многократно превосходили по численности владельцев печей и действовали сообща, то мало что можно было сделать, чтобы остановить их. Предполагается, что примерно 500 000 семей покинуло печи в то время.

Опираясь на общественный резонанс этого дела, профсоюз рабочих-кирпичников извлек все, что мог, из постановления суда, превратив его в прямые действия. Через 4 недели после постановления председатель Верховного суда снова вызвал всех для расследования. Смущенный массовым исходом рабочих, председатель Верховного суда начал понимать происходящее, когда, как зафиксировано в записях суда, произошло следующее.