Сотник из будущего. Начало пути - Андрей Булычев

Ну, вот и ещё один круг по опостылевшему маршруту двора. Вдруг возле самой конюшни с её внешней «лесной» стороны что то зацепило глаз Сверчка, то ли заяц беляк проскочил, то ли вообще что-то померещилось в сгустившейся темени ночи и он напрягшись покрался за угол.

Раз! Сбоку и сзади вылетела огромная белая тень и накрыла сторожа сверху. Разбойник и пискнуть не успел, как оказался связан по рукам и ногам, а в его рту торчала какая то тряпка, мешая не то что говорит и кричать, а вообще даже и дышать захлёбывающему от волнения человеку.

По двору же разбойного стана как ни в чём не бывало, продолжала вышагивать фигура в сторожевом тулупе. Всё как обычно. Только заячья шапка была надвинута у неё по самые глаза, и воротник тулупа задран вверх до предела не оставляя вообще ничего наружу кроме глаз. Ну что же сделать, бывает…

Ведь холодно же человеку полночи стоять на морозе!

В овраге около куста на подставленной колоде сидел зрелый воин начальственного вида и строгим сверлящим взглядом вглядывался в Сверчка. Посадите его рядом! И два хищного вида дружинника бросили его под ноги командиру.

–Кто такой? Откуда? Изо рта Сверчка вытащили тряпку, но он молчал. Сколько вас вообще в ватаге?! Ты меня слышишь?! Сверчок продолжал молчать. Он не был героем, но всё прекрасно понимал. И точно знал, что живым ему отсюда уже не уйти. А значит, вы меня тут так просто так вот не возьмёте! – и он злобно зыркнул на Сотника глазами.

–Ага. Герой значит…

Вот есть в нашем народе такое. Вроде бы хилый человек с виду. И ничем особо непроявил себя по жизни. Так, как говорится, живёт и живёт с краю да на отшибе жизни. Но вот случится что-то такое страшное у него. И просыпается в нём и осознание уважения к себе, и сила духа, откуда-то вдруг находится. Так вот и теперь. Хоть жги ты его или на куски режь. Будет орать, да материться, однако ничего никому не скажет, ну или, во всяком случае, продержится столько времени, сколько выдержит само его сознание.

У Андрея не было времени на все эти филосовствования. Ещё меньше его было на серьёзное дознание. Да и не хотелось этого, если уж быть до конца честным. И тогда Андрей принял решение. Митяй, быстро мне подай медицинскую сумку! В темпе только, в смысле, поскорее давай шевелись!

И уже открыв её, начал там что то «химичить»: В стакан влить сто грамм самого крепкого ставленого вымороженного мёда, не уступающего по крепости спирту, туда же закидываем полынь, сушь метёлок конопли ну и т.д. ( весь список тут прописывать, явно не стоит). Затем всё перемешивается и быстро вводится в глотку потенциального «языка». Вот тебе и «сыворотка правды» из тринадцатого века. Через пять минут, когда на глазах у рядом стоящих дружинников пленный вдруг резко расслабился и перестал сверкать глазами, то вот тогда собственно и состоялся между ними нормальный диалог. Чуть замедленно затягивая слова и предложения, поведал Сверчок, что всего разбойников будет общим числом 22, ну а без него 21 соответственно. Было их раньше больше, но троих они потеряли на последнем караване с сильной охраной. Помогло только то, что били ватажники с удобной позиции в восемь луков да самострелом. И уже в самом конце добивали торгашей секирами, мечами да копьями. Старших ватажников зовут Цеп и Ухват, и мира среди них нет.

–Нет, самострел сейчас не работает. Этот дурачок Хлыщ, когда болты в последней засаде кидал, что-то там с ним сделал не так и, щёлкнув в последний раз, самострел уже больше уже не взводится. Отчего и получил Хлыщ обещание от Цепа, что если через седьмицу он не сможет поправить оружие, то засунут они ему его туда, куда он сам очень этого не захочет. Менять их будут и правда уже очень скоро, может быть даже меньше чем через седьмицу. И пора бы уже им в нормальную баню сходить, а то смердит ото всех как от козлов вонючих. Что-то ещё рассказывал Сверчок не умолкая не на секунду. Бурным потоком шла его речь, да недосуг уже было его слушать. И так слишком много времени было потеряно и вот – вот уже начнёт светать. Опять заткнули рот пленному и связали крепко.

Сотник построил свою дружину и утвердил окончательный план действий.

–Три лесовика Варун, Сева и Родька занимают свои позиции с луками в засидках на деревьях. И не выдают свою засаду никаким движением до самой последней развязки или команды.

Напротив двери дома ставится стенка с длинными пешими щитами. В центре её сам Андрей, с левого бока Вторак и Климент. А с правого Ивор с Филатом будут стоять. По лучникам так: с левого бока из-за конюшни работает Никодим. Справа из-за толстой сосны Азат. Дело же Митяя не высовываться, а бить из самострела по продухам и окошку, что было единственным возле входа. Можно будет работать ему и по самой двери, по верху над самыми головами нашей копейной стенки. Если успеешь, по крыше тоже можешь дать несколько выстрелов. Помнишь наверное, как в прошлый раз один «хмырь» тылами через неё ушёл.

–Подводим итог. До поры до времени наша стенка прячется в конюшне и строиться только тогда, когда я сам команду подам. А до этого мы должны сделать всё, чтобы как можно больше одиночек вырезать. Родька, на тебе дым. Как подам команду, бегом к задней стенке, поджигаешь и всё закидываешь в продухи. Шашки надеюсь готовы?

–Готовы хозяин! И Родька показал толстую кожаную сумку, где лежали пять самодельных дымовых шашек.

–Ну, вроде бы всё тогда. Помолимся. И помните ребята, что это разбойники! Что каждый из них по несколько невинных душ загубил, в том числе и девчонок, женщин и детей. Да вы и сами всё-то знаете. Что уж мне тут вам рассказывать.

–Начали!

Климент уже два часа вышагивал по двору в сторожевом тулупе Сверчка. И правда же холодно вот так то по пол ночи ходить!– подумал он про себя. Меня то вон азарт скорого боя бодрит, а этим то каково было? Скорее бы, что ли смена пожаловала или ещё кто ни будь вылез бы из избы – согреемся.       Но на полянке было спокойно. Как будто не сгрудились в доме больше двух десятков разбойников, а по широкой дуге невдалеке от строений не лежали более десяти готовых к бою воинов. Вот тихо слетел с высокой сосны снег, да поскрипывал под войлочными сапогами-валенками при ходьбе.

И когда уже заалело с востока небо, а рассвет разогнал ночной сумрак на поляне… Скрипнула дверь и показался наконец то долгожданный сменщик.

–Сверчок! Иди уже спать! Да тулуп к ближе очагу повесить не забудь как вон в прошлый раз. А то там Зверун с обеда в сторожу вставать будет. Всю морду тебе разобьёт опять коли забудешь. У него же рука тяжёлая. Не то что у тебя мелкого и громко засмеялся, подходя вплотную. Вот ты закутался то! – продолжал он посмеиваться, когда разошлись в сторону воротники тулупа, и глазам открылось совсем не то лицо, которое он ожидал увидеть.

Собеседник Климента остолбенел, открыл рот и начал резко хватать им морозный воздух.

–Не надо этого! Выдохнул Клим и резко ударилразбойника кулаком в кадык. Тот уже начал оседать, когда с боку выскочили две фигуры в белых накидках и быстро утащили в лес болтающееся мешком тело.

И снова на полянке стало тихо.