Птичка - Арина Теплова

– Так вот, – медленно сказала она и уперлась в его красивое лицо решительным холодным взором. – Мой ответ нет! А теперь прошу, оставьте меня! Мне необходимо разобраться с бумагами.

– Я не тороплю Вас, – тихо произнес Дмитрий, не спуская с нее взгляда и чувствуя, что кровь прилила к его вискам. – Вы можете подумать.

– Зачем? – пожала она плечами. – Я не изменю своего решения. Я не буду Вашей женой.

Она встала и, отвернувшись от него, отошла к окну, показывая всем видом, что разговор окончен. Скарятин долго смотрел на ее стройную спину, обтянутую черным бархатом, и ощущал, что ему не хватает воздуха. “Вот так. И поделом тебе, – думал он про себя. – Еще сдержался и не сказал что любишь. Выглядел бы полным идиотом”. Лицо его от негодования и унижения пошло пятнами, и он тихо сквозь зубы процедил:

– Тогда завтра же Ваш приют закроют за долги, – с угрозой произнес Дмитрий.

– Вы не посмеете! – Аглая резко повернулась, и устремила полный возмущения взгляд на его мрачное лицо.

– Еще как посмею… Все долговые расписки у меня… И Ваши детишки окажутся на улице… – он говорил зловещим тихом баритоном, подтверждая свои жуткие слова взглядом в котором читалась тьма.

Она поджала губы, не спуская с него нервного взора.

– Ну, Вы и подлец! – воскликнула Глаша в сердцах, заламывая руки. – Вам отказали, и теперь вместо того чтобы с достоинством уйти, как и подобает настоящему мужчине, Вы пытаетесь шантажировать меня детьми?

– Согласитесь, стать моей и мне не надо будет совершать подлость, – заметил он тихо, опуская глаза, не в силах выдержать укора ее темных блестящих глаз. – Поверьте, я пойду на все, чтобы вернуть Вас…

Она долго немигающим взором смотрела в его лицо. Он вновь поднял на нее глаза. Его твердый напряженный страстный взгляд говорил ей, что он уперся и вряд ли изменит свое решение. Она знала этот взгляд. Он был у него, когда впервые он соблазнял ее, и в тот день, когда он прогонял ее из дома за поцелуй с Николаем. Она пыталась распознать по его лицу, говорит ли он искренне, или лишь напугает ее. Его взгляд, лихорадочно горящий и жесткий, сказал ей, что он настроен решительно.

– Мне кажется, я никогда не знала Вас по настоящему, – произнесла Аглая тихо, как бы самой себе. А про себя подумала, ”Неужели я любила этого мерзавца когда-то?” и мрачно добавила. – Неужели Вы всегда были таким?

Скарятин напрягся и глухо произнес:

– Я решил, что Вы будете моей женой. Я все равно не отступлюсь.

Долгое молчание воцарилось в комнате, во время которого, Дмитрий напряженно ждал от нее хоть какого-нибудь ответа. А Глаша, вновь отвернувшись к окну, мрачно размышляла над своим возможным будущим. Смотря в одну точку, она перебирала в своей головке все доводы за и против. Она думала напряженно и долго, понимая, что должна пожертвовать собой ради несчастных детей. Ведь они не виноваты, что она, когда-то спасла от смерти этого негодяя, который отчего-то никак не мог забыть ее прелести и пытался добиться ее всеми способами. Наконец, она приняла тяжелое решение, и медленно развернувшись к нему, вздохнула и твердо произнесла:

– Хорошо, я стану Вашей женой.

– Чудно! – воскликнул Скарятин облегченно, двинувшись к ней. Но она остановила его жестом.

– Но сегодня же Вы должны выплатить долги. А позже, как и пообещали найти покровителей.

Он вдруг улыбнулся ей и сладко произнес:

– Я обещаю Вам это, моя птичка.

– Когда Вы намерены обвенчаться? – спросила она.

– На днях, – не раздумывая, ответил он. – И мы сразу же уедем. Через месяц я должен вернуться на корабль.

– Договорились, – кивнула она. – Наш брак это сделка. Мое тело в обмен на спокойствие детей.

– Весьма приятная сделка, – заметил он довольно и приблизился к ней на шаг. Поняв, что он хочет обнять ее, Аглая резко отшатнулась назад, выставив перед собой руку.

– Прошу Вас не надо!

– Вы дали согласие, и теперь Вы моя невеста, – начал Дмитрий нахмурившись.

– Вынужденное согласие, не забываете об этом сударь, – заметила она холодно, еще отходя от него на шаг.

– И что ж мы даже не скрепим нашу помолвку поцелуем? – спросил он, опешив и нахмурившись.

– Нет, – ответила она, прищурив глаза. Она видела, как его взгляд, на миг ставший ласковым, вновь превратился в жесткий.

– Я подожду Аглая Михайловна. Но уж после… – добавил он с такой угрозой в голосе, что Глаше стало не по себе. Он окинул ее властным и угрожающим взглядом с головы до ног и произнес словно приговор. – Я пришлю нарочного с письмом, где и когда состоится свадьба.

Затем Скарятин резко развернулся и стремительно вышел из комнаты.

Напряжение Аглаи достигло пика едва они вышли из церкви. Осознание того, что этот ненавистный человек теперь ее муж и господин, вызывало в ее существе чувства горечи и несправедливости. Именно Дмитрия Скарятина она винила во всех своих несчастиях. Именно он разбил ее сердце, именно он клеветал Николаю на нее, именно он не давал ей спокойно жить многие годы, отравляя своим ядом и злодеяниями ее жизнь, наконец, именно он был виновен в гибели обоих ее не рожденных детей. Сейчас она ненавидела его всеми фибрами души. И теперь победная наглая улыбка на его лице, обращенном к ней, казалась молодой женщине насмешкой над всеми ее страданиями. Она отчетливо понимала, что никогда не позволит этому человеку приблизиться к себе, никогда по собственной воле она не отдастся ему.

Четверть часа назад они стояли рядом в церкви, держа венчальные свечи, как и положено. Когда священник читал необходимые молитвы, Глаша никак не могла отделаться от мысли, что совершает самую страшную ошибку в своей жизни. Когда то давно, она безумно желала, стать женой Дмитрия, теперь же до безумия не хотела этого. Неделю назад Скарятин прислал ей прелестное шикарное платье из нежного розового шелка с жемчужной вышивкой и кружевами. А так же туфельки, белье и фату. Тогда смотря на все это великолепие, Глаша прослезилась, осознавая, как чудесно платье и как печальна ее судьба.

Все эти девять дней до венчания, Аглая не желая видеть Скарятина, велела не пускать его на порог приюта, в котором жила вместе с сиротами-детьми. Пару раз он пытался войти, но лакей заявлял, что барыня не желает принимать его. Дмитрий смирился и перестал докучать ей. Даже сегодня они встретились лишь на паперти церкви. Первый вопрос, который она задала при встрече с ним, был сухим и коротким:

– Вы принесли бумагу?

Дмитрий кивнул и протянул ей сверток. Аглая несколько раз пробежалась глазами по строкам заверенного нотариусом письма. В нем сообщалось, что все долги уплачены и приюту пожертвована солидная сумма. Только после этого, аккуратно спрятав драгоценный документ в белую маленькую сумочку, она подала ему руку. Скарятин мрачный, с темным напряженным взглядом, повел ее в церковь. Ей невольно вспомнился момент венчания, когда в тишине церкви раздался вопрос священника: