Три принца для Золушки - Дарья Калинина

– Это кто же такой? – совершенно забывшись, вылез вперед Кантемиров. – Где служит? В каком отделе? Как фамилия?

Оля кинула на него враждебный взгляд:

– А тебе-то что? – спросила она у следователя. – Ты что, мент?

– Я? Нет, конечно!

– Вот и нечего лезть в мою личную жизнь. Парень этот ни при чем. Про мои делишки ничего не знает. Догадываться, может быть, и догадывается, но и только. Да и вообще, он криминалом занимается. Настоящим. Убийствами, грабежами, нападениями. Ему мои делишки до лампочки. Через него такие матерые преступники проходят, перед которыми я, словно пылинка перед слоном!

– И что же? Этот твой приятель и сообщил тебе об убийствах твоих дружков?

– Ну да. Этот майор, он ведь тоже был с ними знаком. И лично, и по моим рассказам хорошо их знал.

И, заметив недоумевающие взгляды, постаралась объяснить:

– Я ему говорила, что мы вместе занимаемся в театральной студии. Он хороший человек, этот... И он тоже... Впрочем, это сейчас совсем неважно. Одним словом, он мне сообщил об этих убийствах. И спросил меня, не знаю ли я, в чем тут дело.

– И что ты?

– Разумеется, я ему ничего не сказала, а просто схватила сумку и сбежала из дома. Пока спускалась, все время тряслась, как бы меня не прирезали, как Вадьку или Левку. Но ничего. Обошлось. Из дома я удрала, ну а дальше вы уже сами знаете.

И Оля обвела глазами собравшихся. Сейчас в них стояли слезы. А мгновение спустя две прозрачные капли сбежали по ее щекам.

– Вы мне поможете? – тихо произнесла мошенница. – Да? Ведь поможете же? Так не хочется умирать!

И слезы потекли из ее глаз полноводной рекой. Ни Кира, ни Леся, ни тем более Фима или даже Ходка не дали бы за эти слезы и грошика. Но ведь они и сами были женщинами и превосходно знали все эти женские штучки и увертки. А вот мужская часть компании во главе с Лисицей тут же кинулась утешать рыдающую Олю. И клясться ей в том, что они пластом лягут, но сумеют выручить прекрасную даму из беды.

Уединившись подальше от театрально рыдающей Ольги, девушки стали держать на кухне свой собственный боевой совет.

– Не верю я ни единому ее слову!

– Я тоже!

– И я!

Ходка, которая разговаривать не умела, коротко гавкнула. А сидящая на шкафу Фатима утверждающе махнула хвостом. Вся женская часть аудитории была настроена против Оли и против того, чтобы верить мошеннице. А мужская... Мужская, включая кота Фантика, сейчас толпилась в столовой, где каждый норовил поближе притиснуться к рыдающей Оле и под видом утешения подержать ее за руку или как-то иначе прикоснуться к ней.

– У мужиков при виде красивой бабы крышу начисто сносит.

– Ага. Тем более когда она такая... такая... легкодоступная!

– Но что же нам делать?

– А ничего. Если это Хорек убил Вадима и Хомячкова, то он и должен отправиться за решетку, а никак не Фима!

– Правильно! – оживилась Фима. – Не хочу отдуваться за какого-то Хорька. Тем более что я его даже не знаю!

– А если бы знала, то захотела?

Фима немного подумала и покачала головой:

– Нет. Тоже бы не захотела.

– Вот и молодец!

– Прогресс налицо!

– Бесспорно, эта история пошла тебе только на пользу!

Подруги чокнулись бокалами с красным вином, которым они потихоньку заливали свою досаду на мужскую часть аудитории, так поспешно перекинувшуюся на новый объект, и разговор продолжился:

– Но чтобы доказать, что Хорек убил этих двоих, нужно...

Кира замялась, подыскивая подходящую мысль.

– Нужно... Нужно...

– Нужно его для начала найти!

– Правильно! – обрадовалась Кира. – Нужно его найти. А как это сделать?

Самим подругам это явно было не под силу. И хочешь или не хочешь, а пришлось им возвращаться обратно в столовую. Там они с большим трудом вытянули из толпы Кантемирова, который занял твердую позицию по правую руку Оли.

– Ты чего делаешь? – сердито прошипела ему на ухо Кира. – Ты что, забыл, что она преступница?

– Преступница? Ну да, я помню. Но разве вы не собирались ей помогать?

– Нет!

– Зачем же вы тогда притащили ее в свой дом?

Вопрос поставил Киру в тупик. Действительно, зачем? Они вполне могли вытрясти всю информацию из Оли в лесопарке. Оля жаждала пообщаться с ними на эту тему. И совсем не было никакой острой необходимости тащить Олю к себе в гости. А сделала это Кира по одной-единственной причине – исключительно поддавшись чувству жалости к голодной, дрожащей и явно давно не принимавшей душ девушке.

– Хорошо, пусть я ее и привезла к нам, но это совсем не значит, что теперь она белая и пушистая. Она – преступница. Ты и сам отлично слышал ее рассказ!

– Слышал.

– Ну? И что ты думаешь?

– Насчет чего?

– Насчет этого Хорька и насчет Клауса.

– Впервые слышу про этих людей, – признался Кантемиров. – Понимаешь, наркоторговля – это не совсем мой профиль. Вернее, даже совсем не мой. Я занимаюсь убийствами. И поэтому меня так заинтересовал этот знакомый Оли. Она сказала, что он тоже служит в уголовке.

– Не о том думаешь.

– А о ком я должен думать? Об этом Хорьке? На кой он мне сдался? Я не занимаюсь наркотой!

– Убиты два человека, – напомнила ему Кира.

– Да. Это ты права. Хорошо, я попытаюсь что-нибудь узнать у своих коллег про Хорька и Клауса.

– Не что-нибудь, – строго произнесла Кира, – а самую подробную информацию. И не постараешься, а сделаешь!

– Вот ты какая!

Кантемиров не договорил и остановился, подбирая подходящие слова. Но Кира не стала ждать продолжения, а сама воскликнула:

– Да! Я вот такая!

– Сухая и черствая!

– И еще равнодушная!

– Готова до нитки меня обобрать!

– Было бы что брать! – фыркнула в ответ Кира, отдавая себе отчет в том, что их разговор со следователем все больше напоминает сварливую перебранку двух супругов с солидным супружеским стажем.

Какой ужас! А где же их медовый месяц? Где свадьба с белой фатой, голубями и веселым тамадой? Где конфетно-букетная стадия влюбленности? В конце концов, где романтический вечер при свечах и трогательное объяснение в любви? Ничего этого у них с Кантемировым не было. Как-то сразу они перешли к отношениям двух пожилых супругов, проживших вместе много лет и страшно раздражающих друг друга!

Пикировку можно было продолжать еще долго, но вместо этого Кира лишь сухо уточнила: