Ночь в твоих глазах - Яна Ясная

Я кивнула и направилась прочь, уже зная, что уйду сейчас не только от неприятного разговора, но и из замка.

Я совершенно не врала, вериалис, вы правда дали мне большую пищу для размышлений.

Тепло и сыро. Пахнет смолой и хвоей. Переход по координатам, переданным сестрой в первый же мой вечер на Улариэ, удался безупречно.

Портал выпустил меня в лесу. Сосны-великаны улетали макушками в небо, толстый слой хвойного опада пружинил под подошвами туфель (не предназначенных ни для чего, кроме выглаженных плит замкового пола).

Я в своем наряде — не шелк и шифон, хвала Оракулу, но все же пристойное дамское рабочее платье, а не наряд лесного походника — была здесь удивительно неуместна.

Я сосредоточилась, и позвала:

—  Таура Роше Янтарная! —  и условный магический импульс улетел в унисон, подтверждая, что я пришла одна, добровольно, спасать меня не нужно и бояться нечего.

Возможно, кто-то скажет, что у нас с Тау за годы нашего подпольного следствия развилась паранойя — но тому я отвечу, что паранойя куда лучше смертной казни. Даже отсроченной посредством Пьющего Камня.

— Угу! — ухнуло с дальнего края поляны.

Н-да.

Белая сова в ветвях вековой сосны, посреди летнего леса, выглядела ничуть не подозрительно и абсолютно гармонично… И, пожалуй, так же уместно, как я.

—  Ты обуздала свой оборот? —  уточнила я, с интересом разглядывая желтоглазую птицу.

Та снялась с места, беззвучно расправив крылья, и я опять не успела увидеть и понять, как из комка перьев вытягивается человек — а в следующий миг на мой вопрос ответила уже Тау:

—  Нет. Но тебя она не тронет, так что я сочла возможным ее выгулять.

И, шагнув вперед, заключила меня в объятия.

Защиту против описка на меня мы ставили вместе — и защита получилась на загляденье, с ее-то силой и моими навыками.

…а вот портал из этого тихого и торжественного леса открывала Тау. Открывала хитро, сложно, как лиса в старых-старых сказках: “рыльцем роет, хвостом след заметает”.

Я не возражала. В любом случае, если Мэл захочет со мной поговорить — он найдет способ. Так что от уловок Тау ни вреда, ни пользы, одно только душевное успокоение старшей сестре, а раз так, то на здоровье.

Утес встретил приветливо, как родную: хлопьями белой пены и мелкой водяной пылью, тут же осевшей на лице. Передернувшись от вызванных этими ощущениями воспоминаний, я поспешила прогнать признак беспомощности — выставить щит против влажности, укутаться согревающими чарами…

Я больше не отрезана от магии. Я могу сама о себе позаботиться, и сама принимать за себя решения.

—  Итак, почему ты от него сбежала? —  Тау устроилась на лежанке, подобрав под себя ноги, и блестела на меня глазами с возмутительным любопытством.

В хорошо знакомых кружках, глиняных и побитых жизнью, плескалось изумительнейшее вино.

На столе, прямо на разделочной доске, лежали нож и голова ароматного сыра.

Две благовоспитанные девушки из хорошей семьи вели беседу.

—  Я не сбежала, — педантично уточнила я, и с наслаждением втянула в себя терпкий аромат вина. —  Мне просто нужно подумать.

—  Понимаешь... — я задумчиво поболтала кружкой и пригубила напиток. —  Я ничуть не жалею, что принесла эту клятву. Я хочу остаться в доме Алиэто! Та работа, для которой я им необходима — она необходима и мне. Я хочу ею заниматься. Я получаю от нее удовольствие, которого не испытывала за все годы в Алых Башнях, хотя тогда я фактически создала свою магическую школу. Но… я навсегда останусь для них только человеком. Лирелей. Вторым сортом.

—  Не поздновато ли ты об этом задумалась, сестренка? —  блеснула на меня синим глазом Тау.

И я смутилась:

—  Понимаешь… на стадии вербовки это не проявлялось и я… ну… и когда я принимала решение, я упустила эльфийскую ксенофобию из вида! Но знаешь, давай лучше поговорим о тебе: почему ты все еще здесь, а не на теплом пляже, и где, в конце концов, твой гарем!

Тау захихикала, как легкомысленная юница:

—  Я еще не нашла достойный себя гарем! Но у меня есть и другие новости.

Приняв максимально пафосный вид (максимально пафосный вид, подобрав ноги под себя на лежанке и укутавшись в шкуры, подразумевает определенный актерский талант), Таура объявила:

— Недавно в столице произошло удивительное и необъяснимое событие, оставшееся, к сожалению, незамеченным большей частью наших сограждан! В дом высокого лорда Тайернана Сомхэрла почтовой службой был анонимно доставлен кусок климантила!

И уставилась на меня, ожидая эффекта от столь громкого заявления.

Дождалась, конечно: я многозначительно промолчала.

—  Как думаешь, он поймёт, что я имела в виду?

—  Безусловно, — с железной убежденностью подтвердила я. —  Это совершенно очевидно! Тау… а что ты имела в виду?..

И с хихиканьем отразила “хлопушку” отработанным “волнорезом” — шутейное заклинание Тауры распалось, бессильно обдав щеки потоком воздуха. Некоторое время мы увлеченно обменивались чарами для младшего детского возраста, пока спонтанная дуэль не иссякла сама собой.

—  Нэйти, ну подумай — откуда я сбежала? Из климантилового месторождения. Он должен сразу понять, что это послание от меня, начать распутывать следы, она приведут его в Восьмой Гномий мир... Ну, или он сразу догадается воздействовать на камень своей силой — и тогда там развернется послание, настроенное на его ауру.

Вопрос, когда сестрица успела настроиться на ауру лорда Сомхэрла, я задавать не стала — помнится, одна сова не так давно изрядно вышеупомянутого лорда потрепала.

Мэлрис эль-Алиэто

С некоторых пор стоило мне завидеть на горизонте Мастера Теней, как левый верхний клык начинал противно ныть. Крайне тонкие намеки "не вмешивающегося в не свое дело" старого паука с каждой встречей становились все виртуознее.

Родичи были… возбуждены. Они, конечно, счастливы принять новую озаренную в лоно дома, но видеть ее в статусе постоянной спутницы главы дома?! Фи, как можно — оттуда же до супруги рукой подать!

Будь Нэйти обычным человеком, мне бы хватило беспокойства ограждать ее от доброхотов. Но задевать озаренную смертников нет — так что я только посмеивался: Даркнайт Ирондель с одинаковой легкостью не заметила как моего особо теплого отношения, так и кланового прохладного.

Полагаю, именно это задевало родичей больше всего остального: это они планировали занять такую позицию в отношении нее!

Я их понимал, в чем-то даже сочувствовал, но последнее, что я планировал согласовывать с Домом — это с кем мне делить путь.

Им придется проглотить любое мое решение. И не забывать делать вид, что они ему чрезвычайно рады.