Великосветская дама - Стефани Лоуренс

– Как вы уже поняли, высшему свету теперь мои намерения известны. Ну а раз наши отношения стали достоянием общественности, то, принимая во внимание ваш возраст, следует развивать их с должной степенью предусмотрительности.

Доминик улыбнулся, от чего в его глазах вспыхнул дьявольский огонь. Джорджиана искренне улыбнулась в ответ.

– Итак, начиная с этого момента я официально за вами ухаживаю. Каждый день при хорошей погоде мы будем ездить на прогулку в парк. Также я стану сопровождать вас на любые светские приемы, которые вы пожелаете посетить. Высшее общество привыкнет видеть меня у ваших маленьких ножек. Достигнув такого результата, я с легкостью посватаюсь к вам в конце сезона.

«А ты примешь мое предложение. Хвала господу, что до конца сезона осталась всего одна неделя», – мысленно добавил Доминик. Вслух он этого, конечно, не сказал, а лишь снова улыбнулся. В последний раз поцеловав Джорджиане пальцы, он поднялся со скамьи.

– Идемте, дитя мое. Нужно вернуть вас в бальный зал, пока все почтенные матроны не переполошились.

Интерлюдия в оранжерее встревожила Джорджиану больше, чем она могла себе представить. Ей никогда прежде не приходилось признаваться в своих чувствах, не говоря уже о необходимости противостоять такому неотразимому мужчине, как лорд Элтон. Источаемая им магнетическая сила была столь мощной, что без труда побеждала любые доводы рассудка. Забившись в уголок на сиденье кареты, везущей ее прочь из Ригдон-Хаус, Джорджиана размышляла о том, что притягательность Равелло и свободы померкли по сравнению с пламенем, которое лорд Элтон столь искусно разжег в ней.

Она ни секунды не сомневалась в том, что он сделал это намеренно. Доминик все тщательно спланировал и рассчитал и даже не потрудился скрыть свою тактику. Он жаждет заполучить Хартли-Плейс. Джорджиана содрогнулась в темноте экипажа.

По крайней мере, их разговор избавил ее от одной навязчивой, заслуживающей порицания мысли – он не любит леди Чэнгли, в том нет сомнений. Джорджиана не могла бы сказать наверняка, что явилось для нее наиболее убедительным: прозвучавшая ли в его голосе насмешка, когда он говорил о своей любовнице, или холодный, лишенный эмоций тон, каким он повествовал о махинациях леди Чэнгли. Как бы то ни было, сама Джорджиана стала всего лишь еще одной жертвой мощнейшего очарования его светлости.

К несчастью, своими действиями Доминик лишь подтвердил свое умение влюблять в себя женщин. Это никак не могло служить доказательством его к ней любви.

Чем больше она об этом думала, тем сильнее становились ее сомнения. Разве такой неотразимый и благородный мужчина, перевидавший за десять лет множество дебютанток, выбрал бы ее? Малютку Джорджиану Хартли, голова которой едва доходит ему до плеча и которой почти ничего не известно о жизни высшего лондонского общества, не говоря уж о политике, к которой лорд Элтон имеет самое непосредственное отношение? Почему он предпочел ее?

Хартли-Плейс. Вот единственный ответ, приходивший ей в голову.

Чувствуя себя очень несчастной, Джорджиана лежала в постели без сна еще долго после того, как Крукшэнк задула свечи. Во мраке она боролась с голубоглазыми демонами. Доминик признался ей в любви, и ей очень хотелось верить ему. Но его поступки обличали его слова. Хотя Джорджиана и выросла в Италии, она все же верила, что человеческая природа одинакова во всех странах. Подлинная любовь всегда сопряжена с желанием, что вполне понятно и объяснимо. Но целомудренный поцелуй, запечатленный им на ее губах, не содержал ни намека на испепеляющую страсть. Не так мужчина целует женщину, которую желает.

Она снова и снова приходила к неутешительному заключению. Лорд Элтон – мастер по части соблазнения, а она – неопытный новичок. Понимая, что, женившись на ней, он наверняка получит в свое распоряжение Хартли-Плейс, Доминик хладнокровно стал претворять свой план в жизнь. В высшем свете такой брак сочли бы весьма перспективным – земля невесты в обмен на титул и состояние жениха.

Ночь прошла, забрезжил серый рассвет. Джорджиана впервые решила, что, возможно, было бы разумно прислушаться к своему сердцу и принять предложение лорда Элтона, невзирая на то, что он не любит ее. Она понимала, что он всегда будет хорошо с ней обращаться – с уважением и приязнью, хотя и не с любовью, которой она так жаждала. Она станет его женой, будет заботиться о нем, родит ему детей.

Перед ее мысленным взором промелькнул Кэндлвик, и некоторое время Джорджиана предавалась мечтаниям о своей будущей жизни. Но лорда Элтона она никак не могла представить рядом с собой. Он виделся ей в образе размытой фигуры, появляющейся темной ночью и исчезающей с рассветом.

Всхлипнув, Джорджиана зарылась лицом в подушку. Нет. Это совершенно невозможно. Если она не добьется его любви, все остальное не будет иметь для нее значения. Она вернется в Равелло сразу по завершении сезона.

– Гм!

Громкий неодобрительный звук разбудил Джорджиану. Открыв глаза, она увидела стоящую у кровати Крукшэнк.

– Просыпайтесь скорее! Вы только посмотрите!

Хмурясь, Крукшэнк раздернула полог. Занавески на окнах были уже отодвинуты, и в комнату проникал серый утренний свет. Джорджиана непонимающе уставилась на свою горничную, затем перевела взгляд на дверь, которая как раз открылась, чтобы впустить одну из служанок, полускрытую за огромным букетом кремовых роз.

Посмотрев на Джорджиану поверх бутонов, девушка улыбнулась и поставила вазу на столик у окна.

К вящему удивлению Джорджианы, в спальню вошла еще одна служанка с букетом. С появлением третьей девушки с букетом кремовых роз Джорджиана схватилась руками за свои пылающие щеки. Кремовые розы в октябре!

Сотни кремовых роз.

Сидя на постели, Джорджиана молча наблюдала за тем, как служанки вносят в спальню и расставляют доставленные цветы. Этот невероятно экстравагантный жест напрочь лишил ее дара речи. Воздух наполнился тонким чарующим ароматом роз.

Ей не требовалось читать карточку, чтобы понять, от кого эти цветы.

На балу у Ригдонов лорд Элтон поклялся ухаживать за ней, как полагается. Он начал претворять свое обещание в жизнь сразу же, как только вернул Джорджиану Белле. Вместо того чтобы удалиться, он остался стоять вместе с ними, ревниво отваживая неугодных кавалеров Джорджианы и позволяя приблизиться к ней только тем, кого одобрял. На следующее утро он сначала повез ее кататься в Ричмонд, в обед устроил пикник, а во второй половине дня они пили чай в «Звезде и подвязке». Его улыбке совершенно невозможно было противиться. Отказа он не примет. Захваченная водоворотом ухаживаний, Джорджиана неохотно поддалась чарам его голубых глаз. На следующий день она узнала о последствиях его стратегии. Теперь в глазах света одна-единственная церемония отделяла ее от получения титула виконтессы Элтон.

За четыре последующих дня, наполненных для Джорджианы непрошеной радостью и тайным отчаянием, Доминику удалось убедить всех и каждого, что их союз был заключен на небесах. Джорджиана подозревала, что правда известна лишь ей одной.