Первая Русская национальная армия против СССР. Война и политика - Борис Хольмстон-Смысловский

Вот почему Советы с небывалой энергией работают над всеми техническими изысканиями и, главным образом, над атомом. Благодаря их блестящей военной разведке им удалось достичь многого. Профессор Капица, работавший раньше в Рэсерфорде — в Англии, достиг больших успехов в этом направлении, вместе с профессором Иоффе. Кроме того, после войны были захвачены и теперь работают на СССР немецкий ученый Герц, получивший в свое время премию Нобеля, со своими ассистентами Позе, Шмидтом и Ние. Находятся в советской России профессор фон Ардене, бывший руководитель пробной станции люфтваффе в Пенемюнде. Герц погиб недавно во время пробных опытов. Общий контроль над всеми научными изысканиями находится в руках Берии. Организованы отделы при институтах и открыты новые институты: в Ленинграде — под управлением профессора Латышева; на Памире — институт космических лучей, институт Лебедева в Москве — под управлением Вернова. Изыскания проводят ученые Скобельцын, Хлонин, Зайцев, Субботин, Доеппель из Лейпцига и Бевилога из Берлина. По приказу самого Сталина, вся вышеуказанная работа децентрализована.

В Карело-Финской республике проводятся поиски урана. То же самое и в Армении, на севере от Эривани. Те же поиски ведутся на реке Фергана в Азии. В Танну Тува, в Монголии, производятся поиски плутония. Около Ташкента в долине Сыр-Дарьи — тория. По предположениям западной разведки, организована атомная продукция в Стерлитамаке на реке Белой, где производится монтаж атомных бомб. Сильно помогли советским изысканиям перешедшие к коммунистам западные ученые Фукс и Понтекорво.

Таким образом, мы видим из того, что знает западная разведка (а знает она сравнительно мало), что в СССР разворачивается грандиозная работа в целях достижения технического уровня западных демократий. С обеих сторон тратятся безумные средства. Американский военный бюджет достиг астрономической цифры 90 миллиардов долларов. Под ружье ставится миллионная человеческая масса. На складах магазинируются атомные бомбы, аэропланы, танки, ракеты, артиллерия, оружие, газовые и бактериологические бомбы. Весь мир, разделившись на два враждебных лагеря, лихорадочно вооружается. Дипломаты, правда, продолжают говорить высокопарные речи на тему сохранения мира, а международные организации, правительства и отдельные представители всевозможных политических течений вносят различные предложения о разоружении и нахождении мирного выхода из создавшегося положения. Ищут общего языка. Но язык этот потерян. Чем больше говорят, тем меньше понимают друг друга. Видимо, в богатом человеческом лексиконе не хватает живого слова, которое могло бы привести все моральные, национальные, политические, экономические и социальные различия к одному знаменателю. Они будут приведены. Их приведет мертвый, но горячий язык дальнобойных и скорострельных пушек. Мир к этому готовится. Должны готовиться и мы. Это будет в полном смысле этого слова «последний решительный бой». Бой за нашу национальную Россию. Мы должны понять, а вместе с нами и весь мир, что существуют только два принципиальных решения: восстановление национальной России и этим спасение всего мира на долгий исторический период времени или ее окончательная гибель, которая потянет за собою и всю белую цивилизацию.

Без национальной России нет мирового равновесия. Закат России — это торжество всемирной коммунистической революции или уничтожение в Третьей мировой атомно-огневой войне всего человечества. Простая и очевидная истина… Но дойдет ли она до сознания сильных мира сего? Чем скорее дойдет, тем лучше для них, для нас и для всей Вселенной.

Непонимание этой правды и промедление в принятии соответствующих мер и решений — «смерти подобно». Имеющие уши, да услышат!

В городе Франкфурте-на-Майне был издан большой исторический труд. Вальтер Герлиц «Германский Генеральный штаб. История и структура 1657–1945 гг.». Книга написана в 1950 году на 707 страницах. Почти вся иностранная военная критика посвятила много внимания разбору этого большого исторического труда. К сожалению, наша русская печать, по незнанию или по недооценке, обошла этот труд гробовым молчанием. А между тем это единственная такого характера книга, даже среди очень богатой немецкой военной литературы, и вот почему я на страницах «Суворовца» спешу в какой-то степени восполнить этот литературно-критический пробел. Пробел русской военной мысли за рубежом. Из лагеря недавних немецких врагов пишут: «Все государства, содержавшие хотя бы скромные вооруженные силы, имели свои генеральные штабы. Мы знаем разные виды генеральных штабов. Штабы с блестящей военной историей и огромным военно-научным багажом. С большим боевым опытом, старой традицией и прекрасной организацией. Эти штабы были полны динамики и воли. Но наряду с ними были штабы и молодые, работавшие неравномерно и постоянно оглядывавшиеся на чужие военные авторитеты. Были гибкие или консервативно-тяжелые. Были агрессивные или проникнутые духом пассивной обороны. Но германский генеральный штаб, — пишут они, — был синонимом блестящей организации, школой коллективной воли и динамики, продуктивной и точной работы, высококвалифицированных специалистов и старой военной традиции.

Одновременно был он сгустком бездушных полководцев, для которых человеческая кровь не представляла никакой ценности. Он служил военным образцом для многих штабов мира, и на скамьях его академии сидело много иностранных офицеров. Он также высылал большие военные миссии, которые в качестве инструкторов обучали не одну европейскую, южноамериканскую или азиатскую армию.

Однако он был воплощением небывалой военной агрессии, политической реакции и безграничной военной гордости. Это была школа касты военных „полубогов“. Немецкие генштабисты считали себя таковыми, и сквозь эту призму военно-кастовой непогрешимости с пренебрежением смотрели на окружающий их гражданский мир».

Я начал с того, что привел выдержки из мнения, царящего за границей, ибо это, так сказать, квинтэссенция того, как думает и как представляет себе средний военный или глубоко гражданский человек тип немецкого офицера Генерального штаба.

Пропаганда демократического мира, не понимающая самой сущности духа германской (да и не только германской, но каждой армии), не понимающая необходимости железной, по ее словам, прусской дисциплины, и будучи насквозь проникнутой пацифизмом, была, конечно, враждебна каждой активной военной касте. И, конечно, в первую очередь немецкой, как наиболее резко выражающей характеристику так называемой военщины и агрессивного милитаризма.

Однако эта «военщина» из маленькой Пруссии создала могущественную Германию, для победы над которой в двух мировых войнах западным демократиям пришлось мобилизовать половину мира, и оба раза, выставляя грандиозную технику, отсиживаться в окопах или за каналом, дожидаясь, когда эта первоклассная германская машина будет стерта морем крови непобедимых полков российских.

Книга написана прекрасным немецким языком и базируется на очень богатой военно-исторической литературе, на множестве документов и целой галерее личных воспоминаний о ряде выдающихся государственных деятелей и крупных генералов.

Заполняя многие пробелы в германской военно-исторической литературе, написанной после Второй мировой войны, эта книга является, бесспорно, большим историческим трудом не только среди немецких, но и среди других выдающихся работ западно-демократической военной мысли.