Пик интуиции - Наталья Андреева

– Но почему он сбежал?

– А вот это, милая, вопрос на засыпку. Подозреваю криминальный труп.

– Коняев кого-то убил?!

– Скорее всего. Не думаю, что Марьяна шантажировала его вторым гражданством. Но найти этот труп гораздо сложнее, чем второй паспорт. Тут нужна моя интуиция.

– Да оставь ты их в покое. Дело давнее. Или вор должен сидеть в тюрьме? – прищурилась Саша.

– А как же наш спор? – подмигнул он. – Уже забыла?

– Ах да! Ты ведь мне путевку на Кубу проиграл, Лешка! Варя-то жива! И умирать не собирается. А бегство ее мужа из отеля я за поражение не зачту. А также и криминальный труп… Какой там давности? Что тебе говорит твоя интуиция?

– Дай-ка прикинуть… Пятнадцатилетний срок давности за убийство еще не истек, раз Коняев подался в бега. Но на грани, если Марьяна решилась прижать его к стенке. Ее-то часы тикают. Думаю, она уже успела как следует поживиться. И дорогую путевку на Мальдивы Марьяна купила за его счет. Но ей этого мало, она хочет всю оставшуюся жизнь шиковать. Во всяком случае, не нуждаться. И с долгами расплатиться. А что будет, когда истекут эти пятнадцать лет и тот, кого она шантажирует, освободится из этой ее «тюрьмы»? Денисовой срочно надо что-то придумать… Где-то лет двенадцать-четырнадцать назад это случилось. Мне надо перечитать Варины письма. Уверен: ответ там. Между строк.

– Она же все время врет, как ты говоришь.

– Во лжи легко запутаться. – Он взглянул на часы. – Время спать. Тебе. А я еще подумаю. Эх, жаль на Мальдивах сейчас уже за полночь! У меня так мало информации. И эта «Регата» фоткает все подряд, я прямо захлебываюсь этими бесконечными пляжами и пальмами!

– Какая еще Регата?

– Ник одной дамы, профессионального фотографа, которая отдыхает сейчас с семейством в том же отеле, что и наши подружки. Я с ней списался. Но толку пока мало. Фотографий море, а мне нужна всего одна, как я подозреваю. И как ее найти в таком потоке информации?

– Опять твоя интуиция? – лукаво улыбнулась Саша.

– Именно.

И он опять уткнулся в планшет.

Вскоре у Алексея зарябило в глазах. Пальмы и белоснежный песок, песок и пальмы… А еще океан, бескрайний, колдовского бирюзового цвета, и такое же небо. Глядишь на это, и слюнки текут. Хочу! А ему надо сосредоточиться…

«Фотографии гораздо красноречивее людей», – думал он, внимательно рассматривая мальдивские красоты. «И потом: они не врут, в отличие от той же Вари, лишь приукрашивают действительность. На фотографиях все гораздо ярче, да и фильтры стоят во всех этих современных гаджетах… Но детали-то остаются. А главное, даты…» – он пролистывал фото с пальмами, ища людей или виллы, перед которыми были развешаны вещи, на веранде стояла обувь, на столиках – напитки. Те самые детали, которые были Алексею так нужны. Но он пока и сам не знал, что именно ищет.

«Распутать детективную загадку по фоткам было бы интересно… Но!

Ничего нет, абсолютно ничего! Нет, я просто невнимательно смотрю! Или смотрю не туда. Где-то здесь таится разгадка исчезновения Вениамина Коняева. Только вот где?»…

– Осталось три дня, – напряженно сказала Марьяна.

Против обыкновения она проснулась сегодня рано, вместе с Варей. Видать, и у Денисовой нервы были не железные. Ночью Варя слышала, как она ворочалась в постели и вздыхала. А еще вставала и пила воду, скорее всего, и таблетку. Успокоительное.

– Я знаю, – как можно спокойнее ответила Варя. Думала она только об одном: неужели подруга увяжется с ней на утреннюю прогулку по острову? Только этого не хватало!

– Нам останется лишь уладить формальности, – Марьяна зевнула. – Подать заявление в полицию, подключить Леонидова. Потом суд – и Коняева объявляют в международный розыск. Ты активно сотрудничаешь со следствием, делая при этом удивленное лицо. Господи? Как?! Я ничего не знала! Подпись во всех документах стоит его, ему за все и отвечать. А ты белая и пушистая. В конце концов все присудят тебе. Бизнес, конечно, придется продать, и задешево. Но ты ведь об этом подумала, а, Варя? У тебя хватает недвижимости, да и за контрольный пакет акций кое-что дадут, – подруга сладко потянулась.

– Если мы сумеем доказать, что Веня уже не вернется, – тихо сказала Варя.

– Пройдет три года, и сможем. Мы с тобой все теперь сможем… Слушай, я еще часок в постельке поваляюсь, а? Ненавижу рано вставать.

– А я, как обычно, прогуляюсь, – еле сдерживая ликование, сказала Варя.

Они с Отто уже договорились об очередном свидании. Рыжий немец все больше влюблялся в свою белокурую Варью, как он ее называл. Имя Варвара ему не понравилось.

– Как? Вар-вар-ра? Нет, ты Варья… Варьюша… – в его голосе была нежность.

Что до Вари, то она еще ничего не решила. Сегодня ей опять было не по себе. Хорошо еще, что Марьяна была такой самоуверенной, считала, что полностью контролирует ситуацию. Будто Варя ее уже однажды не провела, когда увела выгодного жениха. Знает ведь Марьяна, на что способна подружка. Но думает, что здесь, на острове, у Вари связаны руки. А у нее уже родился план.

Если бы Леонидов был не столь дотошен, если бы Марьяна не оказалась столь настойчива, если бы не Отто с его нежностью… В общем, этих «если» было множество, и все они подталкивали Варю к мысли, что обман вскоре раскроется.

Но она еще на что-то надеялась.

…Они с Марьяной в очередной раз отправились в Сансет бар, смотреть пафосный мальдивский закат. Понтон у Азиатского ресторана, как всегда, облепили туристы. Романтики провожали очередной день, прожитый в сказке. Они, как зачарованные, смотрели на готовое погрузиться в океан царственное солнце. Медленно, будто нехотя, оно сходило со своего трона, волоча за собой багряную королевскую мантию и снимая на ходу сияющую корону. Свет постепенно мерк, парадные одежды дневного светила погружались в воду, чтобы с них смыло пыль и пот и наутро они могли бы засиять с новой силой. День угасал. Но наступали ласковые пепельные сумерки, еще долго хранящие тепло сгоревшего заката, а потом должна была прийти ночь, полная неги и душистой прохлады, похожей на черные шелковые простыни.

Варя с досадой увидела Татьяну с семейством. В руках у навязчивой дамы, разумеется, была фотокамера. Татьяна давила на кнопку не переставая.

«Она захлебнется в этих фотках», – со злостью подумала Варя. И тут вдруг поняла, откуда взялась эта злость.

К пирсу медленно подходила парусная яхта. Издалека не видно было изъянов, потрепанных парусов и облупившейся кормы, заходящее солнце подсвечивало яхту так, что она, казалось, парила над волнами. Картинка и впрямь была волшебной, как из сказки, и Татьяна захлебнулась восторгом:

– Боже! Какие кадры!

И забегала по понтону, ища лучший для съемки ракурс. Ее рыхлый, ленивый супруг тоже нацелил на яхту смартфон. Весь понтон словно ожил, ощетинившись палками для селфи. Туристы фоткались на фоне парусника и снимали на видео не переставая. Боже! Парусник на фоне заката! Символ романтики, мечта тоскующей души! Скажите, кого не заели серые будни? Сесть бы на этот корабль и уплыть далеко-далеко…