Код от чужой жизни - Евгения Грановская

– Слушаюсь. – Помощник смущенно посмотрел на генерала и тихо произнес: – Константин Олегович, можно спросить?

– Ну?

– Вы правда верите, что душа человека находится в его крови? Или это просто такой образ?

– На свете ничего не бывает «просто». Теперь я это точно знаю. Слышал когда-нибудь про академика Богомолова? Он генетик.

– Нет.

Кальпиди иронично дернул уголком губ.

– Разумеется. Так вот, академик Богомолов бросил науку и стал священником. Рано или поздно наука наталкивается на стену, за которой начинается непонятная, незаконная и пугающая бездна.

– И вы наткнулись на эту стену?

Генерал усмехнулся.

– Я даже ощупал ее руками. А потом… заглянул за нее.

– И что за ней? Правда, бездна?

Вместо ответа генерал Кальпиди пристально воззрился на помощника. Тот вдруг стал пятиться, глаза его покраснели, он тихо застонал, вскинул к лицу руки и стал тереть глаза, и на руках у него оставались пятна крови.

– «Будет час, и даже твердый камень заплачет кровавыми слезами…» – негромко и торжественно процитировал генерал. Затем отвел взгляд от помощника и, не глядя в его сторону, небрежно произнес: – Зайди по пути к врачу. Пусть закапает тебе в глаза антисептик.

Помощник смотрел на своего шефа окровавленными глазами, и в глазах этих застыл ужас.

– Мо… Можно идти? – сипло пробормотал он.

– Иди, – небрежно сказал Кальпиди.

Помощник торопливо повернулся и выскочил из кабинета. Генерал Кальпиди откинулся на спинку кресла и устало прикрыл веки.

– «И тогда откроется беззаконник, которого Господь Иисус убьет духом уст Своих, – пробормотал он. – …И истребит явлением пришествия Своего того, которого пришествие, по действию сатаны, будет со всякою силою и знамениями и чудесами ложными…» …«И чудесами ложными», – повторил генерал медленно, растянув губы в подобие усмешки.

Затем он открыл глаза и тихо проговорил:

– Аминь.

Лика открыла дверь и, увидев на пороге Артема, приветливо ему улыбнулась:

– Привет! Рада, что ты пришел! Проходи!

Артем не спешил проходить в городскую квартиру Беклищевых (обычно они жили в особняке за городом, а эту квартиру держали на тот случай, если кому-то из них придется задержаться в городе). Он окинул взглядом стройную фигурку Лики, задержался на мгновение на ложбинке между ее грудей, которую не скрывал халат, после чего спросил:

– Зачем звала?

Лика нахмурилась:

– А ты чего грубишь?

Артем посмотрел Лике в глаза. Она улыбнулась и торопливо проговорила:

– Ладно, прости. Проходи. Я все тебе объясню в квартире.

И посторонилась, впуская Артема внутрь.

…Через пару минут он сидел на диване в гостиной, и Лика, полуприсев на подоконник, лицом к Артему, говорила:

– Я позвала тебя, потому что… Ну, в общем, я хочу с тобой помириться.

– Мы с тобой не ссорились, – сказал Артем.

– Но ты меня не любишь. Ведь не любишь?

– Я? Тебя? – Он хмыкнул. – Конечно, не люблю. А с какой стати мне тебя любить?

– Любить тебе меня не обязательно, – сказала Лика. – Но мы могли бы быть друзьями. В конце концов, я законная жена твоего сводного брата, а это значит, что я прихожусь тебе…

– Ерунда, – небрежно перебил Артем. – Ты мне никто, и мне на тебя плевать. Тебе удалось охмурить моего брата и запустить пальцы в его кошелек. Но это не значит, что ты моя родственница. А теперь говори, зачем звала?

Лика прикусила губку и на секунду задумалась. Затем сказала с напускным волнением в голосе:

– Я должна тебе кое-что рассказать. Это касается Сергея. Но сначала… мне надо выпить. Чтобы прийти в себя. Налей мне, пожалуйста, вина. Оно на столике.

Артем пару секунд неприязненно смотрел на Лику, затем поднялся с дивана, подошел к столику, взял бутылку и плеснул вина в пустой бокал. Подошел к Лике и протянул бокал ей:

– Пей.

– А ты? – Лика улыбнулась. – Я одна не могу.

– Ничего, сможешь.

Лика протянула руку за бокалом, но вдруг замерла, а потом быстрым движением сбросила с плеч халат, схватила Артема за руку, резко притянула к себе и поцеловала в губы. Артем отшатнулся и изумленно уставился на Лику. Под скинутым халатом у нее ничего не было.

– С ума сошла? – неприязненно, почти с отвращением, проговорил он.

– Только не говори, что ты этого не хочешь.

– Дура! Я ухожу.

– Прямо сейчас?

– «Прямо сейчас», – иронично повторил он. – А ты оденься. Пока что-нибудь не продуло.

Утром следующего дня Корбан вошел в кабинет Глеба Черных, сел на стул, посмотрел на Глеба и сказал:

– Думаю, я отработал свои деньги. По крайней мере, их часть.

– Ты меня заинтриговал, – Глеб чуть прищурил свои красивые «голливудские» глаза. – Выкладывай, не томи.

– Ее настоящее имя – Маргарита Алексеевна Суханкина. Ковальская – девичья фамилия. Она сменила паспорт всего месяц с небольшим назад.

– Продолжай, – нетерпеливо поторопил Глеб.

– Маргарита Суханкина приехала в наш город из рабочего поселка Амвросиевка. Ей тридцать два года, и она замужем за Николаем Игоревичем Суханкиным.

– Значит, она замужем? – Глеб задумчиво сдвинул брови. – Гм… А кольцо не носит.

– В данный момент ее адвокат готовит развод. Но это все не так интересно.

– А что интересно?

– То, что у нее нет даже законченного среднего образования. Она ушла из школы после девятого класса.

Глеб присвистнул.

– Оп-па. Ну, надо же! Кто бы мог подумать, а?

– И это тоже не самое интересное. Приехав в наш город, Маргарита Суханкина устроилась на работу… Куда, ты думаешь?

– Куда?

– В компанию «Витанова». И было это…

– Подожди… Но тогда она еще не работала в компании.

– Работала. Но на другой должности.

– На какой?

– Она работала уборщицей.

Лицо Глеба вытянулось. Потом он усмехнулся и кивнул:

– Ясно. Слушай, у меня сейчас не самое радужное настроение. И если ты вздумал шутить…

– Это не шутка, – сказала Корбан. – У нее нет образования. И до прошлого месяца она работала уборщицей, посудомойкой и санитаркой в больнице. Это все.

Глеб замер с открытым ртом.