Три «танкиста» - Михаил Михеев

– Ну, как знаешь. Эй ты, урод, давай, скидывай сбрую, чтоб не замаралась, она нам еще пригодится.

Негнущимися пальцами сержант принялся расстегивать бронежилет и неожиданно для себя нащупал рукоятку пистолета. Древний ТТ, снятый с убитого сепара. И как он мог про него забыть? Эти двое расслабились, гутарят о чем-то своем. Шансы есть…

Как оказалось, и не расслабились, и из виду пленного не выпускали. Поросюк успел лишь извлечь пистолет, а его уже пристрелили. Отданный командованием приказ запрещал расстреливать пленных, кроме случаев оказания ими вооруженного сопротивления. Именно на него Поросюка старательно провоцировали – и закономерно получили результат. В самом деле, не тащить же бесполезного пленного с собой, чтоб казенную баланду переводил. Пуля дешевле…

Таких Поросюков в эту ночь было немало. Мощные танковые удары прорвали не особенно хорошо оборудованные позиции войск хунты сразу в нескольких местах, и в образовавшиеся бреши хлынула пехота, частью на БТРах, частью на обычных грузовиках. Здесь главным было не потерять темп, приходилось жертвовать защищенностью, однако в условиях паники среди разбегающихся карателей риск выглядел незначительным. И, в принципе, оправдался.

То, что наметилась перспектива сразу нескольких «котлов», командующие правительственными войсками генералы сообразили моментально. Как же, ученые. Тем более сил у атакующих на этот раз задействовано было куда больше, координация их выглядела лучше. А главное, действия их имели совсем иной стиль. Раньше – оборона и спонтанные в большинстве удары, сейчас же едва ли не впервые атака и моментальный захват инициативы. Словом, реальная опасность. Неудивительно, что войска хунты начали отступление, очень быстро переросшее в паническое бегство.

Тем не менее солдаты, бросая вооружение и технику, смогли в большинстве избежать окружения. С этой стороны успехи непризнанных республик выглядели скромно – пара тысяч пленных всего-то. Тем не менее свою основную задачу наступающие выполнили, разом выйдя на границы своих областей, а заодно уж, совершенно внепланово, захватив попавшийся на пути город. Ну а куда деваться? Город большой, производственные мощности внушают уважение, армия разбежалась. Да и танковый завод, опять же. Не пропадать же – добру…

Ситуация стабилизировалась через двое суток. Просто потому, что никто не планировал дальнейшее наступление. Дальше принялся верещать «законно избранный президент», ему вторили иностранные дипломаты… Русские, как всегда, пожимали плечами, утверждая, что происходящее – внутреннее дело соседей, и никаких вмешательств извне не было. Но ежели кто-то попробует извне влезть, то им же хуже. Как обычно, провалилась резолюция Совбеза. В общем, все как всегда. И при этом незнакомой широкой общественности осталась маленькая, но важная деталь, которая, тем не менее, хорошо встряхнула заинтересованных лиц по обе стороны Атлантики.

Чуть восточнее.

В ночь наступления

Три танка в сопровождении пяти бронетранспортеров и восьми грузовиков, набитых пехотой, без проблем прошли через пробитую танками первой волны брешь. Сопротивления не было от слова «ващще». Местные «воины», решив, очевидно, что Россия наконец решила вмешаться, попросту разбежались, озабоченные спасением шкуры. Что же, тем лучше.

А еще здорово, что американцы, привыкнув к комфорту, не стали располагать базу в каком-нибудь дремучем лесу или непроходимом болоте. Смысл? Местные и так задницы лизать готовы, а проведение в регионе военной (ну да, политкорректнее называть ее антитеррористической) операции гарантирует хорошую (ну, пускай хотя бы многочисленную) охрану. Так зачем напрягаться? Логика железная. Вот только, когда местные кадры разбежались, выяснилось, что для мобильной группы до базы по дороге всего полчаса.

Бросок получился на заглядение. Сшибая в кюветы не успевшие убраться машины, танки буквально вылетели к воротам базы. Кстати, и ворота, и забор внушали уважение – очевидно, здесь на строительстве если и воровали, то в меру. А главное, судя по заметной суете и яркому освещению, персонал уже подняли по тревоге.

Бытует мнение, что американцы плохие вояки. На самом деле так говорят лишь те, кто с этими американцами никогда не сходился в бою. Так любил повторять генерал Кузнецов, и, похоже, он был прав. Во всяком случае, несмотря на недалекий гром орудий, на базе не было даже намека на панику. Люди сновали шустро и деловито, во дворе, перед открытыми воротами, замерла колонна грузовиков, в которые грузили какие-то ящики… Словом, нормальное поведение гарнизона с грамотными командирами. У ворот – блокпост из внушительных размеров бетонных блоков, и выскочивший из него солдат в полном обмундировании с неизменной М-16 наперевес замахал руками, требуя остановиться. Ага, щ-щас!

Головной танк как шел – так и шел, американец едва успел отпрыгнуть. Бронированная машина влетела внутрь и, проскочив в дальний угол двора, развернулась, наводя орудие на немногочисленные строения. Второй танк зацепил блокпост, и тот, не рассчитанный на столь хамское обращение, рассыпался на составляющие. Не ожидавшие наезда американцы прыснули в стороны и замерли под прицелом автоматов – мотострелки уже окружали базу и церемониться не собирались. После этого варварского приветствия танк встал посреди ворот, наглухо их закупорив. Еще два танка остались снаружи, блокировав возможность оказания базе помощи, если найдутся идиоты, которые захотят это сделать. И лишь после этого прозвучали первые выстрелы – крупнокалиберный пулемет одного из бронетранспортеров аккуратно проделал строчку дырок в тонком металле забора, целясь так, чтобы пули свистели над головами, но никого не зацепили.

Вот тут и проявилась разница между американскими и русскими солдатами. Да, ситуация неприятная, но далеко не безнадежная. Танк внутри периметра крайне уязвим. Успеет сделать выстрел, ну два, а потом хорошо вооруженная и обученная пехота его сожжет. То же и с танком в воротах, который, правда, даже в подбитом состоянии будет мешать. Ну а дальше занять оборону, дождаться помощи… Да, потери будут огромными, но шансы продержаться есть. Русские так бы и сделали. Американцы предпочли сдаться. Уже через несколько минут Полтавец, еще не привыкший к новому званию, радировал на базу об успехе. Ну а дальше… Дальше прибыли совсем другие люди и начали базу потрошить, грамотно и вдумчиво, послав спецгруппу куда подальше. Что, в общем-то, логично, охрана у них была своя.

Уже много позже генерал Кузнецов, будучи на очередном докладе у министра, поинтересовался, что же нашли на той базе. Министр мог бы послать его куда подальше, но, очевидно, решив, что исполнитель имеет право знать, с чем же пришлось столкнуться, рассказал. В шок он генерала, конечно, не вогнал, однако удивил изрядно. Как оказалось, американцы развернули базу для проведения испытаний биологического оружия. Увы, не то что испытать, но даже вывезти штаммы вирусов и оборудование они не успели. Именно угроза скандала заставила их позже малость придержать язычок, и в результате реакция на разгром здешней армии ограничилась стандартным осуждением без каких-либо дополнительных действий вроде попытки ввести миротворцев. Но в тот момент, когда русские поняли, что они нашли, стало ясно – игра пошла без правил, и противник не остановится, пока не отыграется. Или пока не получит такую плюху, от которой уже не сможет оправиться.