Черно-белое знамя Земли - Вячеслав Шалыгин

— Он ошибался?

— Нет. Его справедливость была истинной. За это ему и отрубили голову.

— Печально.

— Вовсе нет. Он был готов к такому финалу.

— Что это меняет? — Воротов пожал плечами. — Готов, не готов… без головы не постоять за справедливость.

— Боюсь, вы не поймете, командир, но я постараюсь объяснить. Каждый человек живет для чего-то конкретного. Тот, кто имеет мужество поднять взгляд на цель своей жизни, обязательно попадет в нее. Все остальные будут до старости бродить вокруг и не обнаружат даже рубеж, с которого следует стрелять. Отсюда их неудовлетворенность жизнью и страх перед смертью.

— А тот, кто попал в цель, — обретает своего рода просветление?

— Просветление приходит раньше, когда ты поднимаешь глаза на цель. Не всегда удается попасть в яблочко с одного выстрела, но это уже дело техники. Человек, который лишился головы, попал в десятку, именно когда меч коснулся его шеи.

— Кажется, я понял вас, офицер. Ему было больше нечего делать в этом мире?

— Вам нужен конкретный вывод, потому что вы — гайджин, командир. Нихондзин не нуждается в конкретной концовке истории. Нам важно найти путь. Если это истинный путь, он бесконечен.

— Командир, вижу станцию! — прервал их беседу возглас Чижова. — Вот она, красавица! Лучшая орбитальная база ВКС. База моей родимой бригады.

— Еще одна банка, на этот раз консервная и полная военных! — фыркнул Джейсон. — Сгущенная тупость без срока хранения. Пейте охлажденной до космической температуры.

На его ворчание больше не реагировал никто, даже Чижов. Чу оставалось только еще раз фыркнуть и умолкнуть.

— Приготовиться к стыковке, — сказал Воротов.

— И к очередным неприятностям, — вдруг добавил Вальтер.

— К чему?

— Вы что, командир, не смотрели «полицейские боевики»?

— Нет, ни разу. — Воротов обернулся к капитану. — Кто-то идет на перехват?

— Верно. — Грайс кивком указал на экран радара. — Около десятка перехватчиков орбитальной полицейской группировки идут к той же «С-54». Мы опережаем их минут на десять, не больше. Если не пристыкуемся с первой попытки, фора исчезнет. В общем, нас не оставили в покое.

— И не оставят, — тихо сказала Люси. — Нельзя безнаказанно наступить на хвост дракону. Мы покойники.

— Без паники! — приказал Воротов. — Дракон не хочет нас убивать. Ему зачем-то нужно, чтобы мы бежали куда глаза глядят.

— Вы правы, командир, но у меня есть уточнение, — сказал Вакидзаси. — Золотой Дракон хочет, чтобы мы продолжали его искать.

— Зачем же мешает? — удивленно спросил Джейсон.

— Как раз за этим. Если бы он не мешал, мы давно оттолкнулись бы от первоначальных версий и…

— Продолжили бы поиски в противоположном направлении, — закончил вместо офицера Воротов. — Дракон очень хитер. Я согласен с офицером Вакидзаси. Врагу по каким-то причинам выгодно, чтобы мы продолжили свою охоту, но, конечно, не добились успеха. Поэтому он вынуждает искать там, где его нет. И пока ему это удается. Вернее — удавалось.

— Удавалось? Погоди! Ты хочешь сказать, Дракон на станции? — удивился Чижов. — Командир, я своих ребят знаю, это нереально!

— Противника нет на станции, но ему выгодно, чтобы там оказались мы, — пояснил Воротов. — Вот почему твое министерство, майор, оставило нам эту лазейку.

«Второй этап» стартовал двадцать седьмого ноября в полдень. К этому моменту Чжен уже и сам почувствовал потребность в «дозе» — потребность не наркотического характера, а просто надоело ждать. Поэтому, когда ему снова ввели «дрянь», он даже весело хохотнул.

— Ну наконец-то, поехали дальше! Кстати, умники, ваши изомеры — это жалкое подобие, а не пища. Но попрошу к моему второму пробуждению подготовиться лучше, чем к первому. Чтобы я не бегал по этажам, как голодная гончая. Контрактом это не предусмотрено. Людвиг, ты слышал?

— Это не мой вопрос, — пожал плечами доктор Людвиг.

— А чей, мой? Ну тогда ты ложись на стол, а я займу твое место!

— Успокойтесь, Чжен, мы все сделаем, — заверил другой доктор.

— Тебе верю, Клаус. Ты единственный, кто делает хоть что-то хорошее — колешь людям снотворное и наркоту. Давай, вкати мне кубиков пятнадцать самого лучшего… чего-нибудь!

— Хоть двадцать. Закрывайте глаза и считайте до десяти.

— Вслух?

— Вслух.

— Один, два, три… четы…

«Четыре, пять, шесть… Нет, что-то не так».

Чжен открыл глаза. Считать было поздно. Он снова лежал на койке в своем номере и смотрел на проекцию часов на стене.

«Вечер, но дата прежняя, двадцать седьмое ноября. Странно. Нет, что уже вечер нормально, а вот как пролетел день — странно. Не было никаких неприятных ощущений, и вообще самочувствие, будто выспался в барокамере. Интересно, кого из меня „слепили“? Надеюсь, не урода, вроде Людвига?»

Чжен сел на кровати и заглянул в зеркало. Лицо было тем же.

«Опять странно. Второй этап сорвался? Или этапов на самом деле больше, и физиономию мне будут кроить позже. Нет, я же помню, Анжела говорила о трех этапах. После второго я должен был превратиться в нового человека, а третий этап должен был стать всего лишь „доводкой“. Выходит, меня надули по-крупному? Нет, не может быть. Анжела, конечно, врала, но вряд ли более чем наполовину. Возможно, она говорила и вовсе чистую правду, а все мои подозрения — результат обострения паранойи. С другой стороны, я не могу ошибаться. Дрянь в венах бурлит, пища из дряни по вкусу, тело „чужое“, но слушается лучше „своего“… все это явные признаки превращения в кого-то другого. В кого? А что, если действительно в человека-Инь? Вариант, если эти существа — люди и в них реально превратиться. Впрочем… Не знаю, как в человека-Инь, а в подобие, пожалуй, можно превратиться. Надо только натренировать ночное зрение, слух, набраться из скрытых резервов бульдозерной силы и… что там еще числилось в арсенале ночного народца… молниеносная реакция? Кого же на самом деле из меня лепит Штейнбок? Шпиона для внедрения в ночной народец? Но тогда он явно проигрывает, мое превращение, похоже, идет с громким скрипом. Хотя… Стоп!»

Чжен замер и медленно обернулся к стене с проекцией часов. Раньше никаких часов на стене не было, это точно. Линфань подошел к стене и провел рукой по изображению. Цифры были спроецированы изнутри. Чжен снова обернулся и поискал взглядом лампы. Они висели на своих местах, по углам комнаты, и… были выключены. Но между тем в помещении было достаточно светло, во всяком случае, для Чжена. Будь в комнате хоть одно окно, этот странный факт имел бы логичное объяснение, но окон в «номере» на пятом подземном этаже не было по определению. Линфань протянул руку к выключателю, немного поколебался — ему почему-то вспомнились типичные проблемы с выключателями во сне — и коснулся сенсора.