Серийный бабник - Дарья Калинина

– А он приехал? – обернулась к ней Кира.

– Еще нет, но мы его ждем буквально с минуты на минуту.

– А у него есть деньги?

– Теперь, когда папа убит, а Боря похищен, Вова – наш старший мужчина.

– А Дмитрий Алексеевич?

– Дядя Митя? Он не в счет! Отец никогда не скрывал, что и так сделал для своего брата слишком много. В своем завещании он вряд ли оставит дяде Мите что-то существенное.

И, помолчав, Нина добавила гораздо решительней:

– Нет, я думаю, только Вова сможет теперь принять решение насчет судьбы Бориса.

Но Рина снова горько усмехнулась:

– Если речь идет о Вовике, то я заранее могу себе представить, каково будет его решение! Он не станет платить! Как и отец!

– Не заплатит выкуп за родного брата?

Эту реплику Кира подпустила нарочно. Ей нужно было знать, в курсе ли сестры истории появления в семье Бориса. Но нет. Сестры явно ничего не знали.

– Не заплатит, – подтвердила Рина. – Вовик и маму продаст, и всех нас.

– А ваша мама об этом знает? – вырвалось у Киры.

Сестры промолчали. Потом Рина заговорила снова:

– Нехорошо, конечно, так говорить о брате. Но он просто подонок!

– Вовик?

– Он самый! А Борьку он просто ненавидит!

– За что?

– Просто так! Потому что он всех ненавидит!

В справедливости этого утверждения Кире еще предстояло убедиться на собственном опыте. А пока ей пришлось пережить еще один шок.

– Кстати, хочешь послушать запись разговора с похитителями? – предложила ей Рина, выбираясь из своего кресла.

– Хочу!

– Сейчас.

И Рина направилась к трюмо, на котором среди всевозможных дамских штучек, бижутерии, рамочек с фотографиями и сердечками лежал ее сотовый телефон.

– Они позвонили около трех часов дня. И мы уже всем домом послушали эту запись по десять раз, – комментировала Нина действия сестры. – Попробуй и ты.

– Похитители позвонили тебе на трубку? – удивилась Кира, глядя на Рину.

– Нет, вовсе нет, – слабо улыбнулась Рина. – Как и в прошлый раз, они позвонили на домашний телефон. Просто я потом перезаписала их разговор на свой диктофон.

И, поднеся телефон к уху Киры, она произнесла:

– Послушай. Может быть, услышишь что-то, чего мы не услышали.

И Кира услышала! Едва только похититель произнес первую фразу, как у нее буквально волосы зашевелились. Во всяком случае там, где они после фотоэпиляции, пусть и в небольшом количестве, но оставались, точно зашевелились.

Голос был очень характерный. И хотя Кира слышала его всего однажды, он навсегда врезался ей в память.

– Ты узнаешь? – заметила ее волнение Рина. – Говори! Да? Узнаешь?

Кира жестом попросила ее помолчать и еще раз прокрутить запись. Рина включила диктофон. И оттуда донесся каркающий мужской голос, произносящий звук «у» сильно в нос.

– Первый раз насчет выкупа вам звонил другой человек? – спросила она у сестер, не зная конкретно, кто разговаривал с преступником.

Оказалось, что это была Рина.

– Во всяком случае голос был другой, – заверила она Киру.

– Уверена?

– Целиком и полностью!

– Но тогда речь шла о ста тысячах долларов?

– Да.

– А теперь о тридцати?

– Да.

– Еще раз дай послушать!

Едва сдерживая нетерпение, Рина снова включила воспроизведение звука. Кира прослушала и кивнула. Больше у нее сомнений не было. Звонивший похититель Бориса не кто иной, как дядя Коля. Тот самый матерый уголовник, по совместительству похититель Костика и дядя милой девушки Насти – подружки Бориса.

Едва эта новость дошла до слуха сестер, как они обе разволновались не на шутку. Особенно разволновалась Рина.

– Этого дядю Колю нужно немедленно арестовать! – воскликнула она, даже не замечая, как сжимает до хруста, рискуя в любую минуту разломать его, свой сотовый телефон.

Кира бережно взяла у нее из рук кусочек пластмассы с драгоценной уликой – голосом дяди Коли. Впрочем, ведь запись вели сотрудники милиции. Так что у них должна была остаться копия. Но все равно, телефон тоже жалко. Рина даже не заметила, что у нее отняли телефон. Она лишь твердила одно имя:

– Борис, Боря, Борька!

Внезапно на ее глаза навернулись слезы. И, упав в кресло, она зарыдала. Этот приступ неподдельного отчаяния заставил Киру взглянуть на девушку повнимательней. Что же, черт возьми, крылось за этими слезами? Обычная привязанность сестры к своему брату? Но чутье уже подсказывало Кире, что дело тут было совсем в другом и куда более сильном чувстве.

– Однако наш пострел везде поспел, – прошептала она себе под нос. – И за что некоторым такое счастье?

– Что ты сказала? – спросила у нее Нина.

– Ничего, – ангельским голоском ответила Кира. – Совсем ничего.

И стоило Нине отвернуться к сестре, как Кира пробубнила:

– Интересно, а сама Риночка отдает себе отчет в том, что любит Бориса совсем не сестринской любовью?

Внезапно Рина перестала рыдать и вскочила на ноги.

– Кто-то приехал! Слышите?

– Это Сеня! – сорвалась с места Нина.

Кира приподняла брови и вопросительно посмотрела на Рину.

– Сеня?

– Ну да! – шепотом ответила та. – Нинкин жених. Пока папа был жив, он запрещал ей приводить этого парня в дом. Но теперь, когда папы больше нет, Нина первым делом вызвонила своего красавца и попросила приехать.

Но оказалось, что это вовсе не Сеня. Рано Нина ликовала. Хотя возле дома и в самом деле раздался шум двигателя и следом – радостные приветствия.

– Добро пожаловать! Хорошо, что вы приехали, Владимир Викторович.

Рина и Кира подскочили к окну, где уже стояла Нина.

– Так и есть! – кисло произнесла она. – Это Вовка!

– Приехал!

– Быстро долетел! – одобрила Кира. – И выглядит так славно.

Младший сын Виктора Алексеевича и в самом деле напоминал ангела. Маленького такого пухлого ангелочка. Пока он шел к дому, Кира имела возможность хорошо его рассмотреть. Кроткие голубые глаза, которые сияли у него в пол-лица. Кудрявые светлые волосы, клубившиеся небесным нимбом над головой. Правильные черты лица. И пухлый чувственный рот.