Шпаргалка для ленивых любителей истории. Короли и королевы Англии - Александра Маринина

Фельтона судили, приговорили и конечно же казнили. Ну а как иначе-то?

После гибели Бекингема дела у короля стали вроде налаживаться. Он управлял единолично и вполне справлялся. Даже отношения с женой стали хорошими. Настолько хорошими, что аж дети пошли один за другим. Нет, я продолжаю «ни на что не намекать», но согласитесь: как-то немного странно, что пока герцог был жив, отношения между королем и его супругой были отчужденными и натянутыми, ни тебе беременностей, ни детей, ни взаимопонимания; а стоило Бекингему убраться со сцены – и все сразу сделалось. Впрочем, это, может, только я такая деликатная. Другие авторы высказываются об этой ситуации куда более определенно.

Однако отсутствие Бекингема никак не помогало наладить взаимодействие с парламентом. Конфликт все углублялся, Карл начал прибегать к арестам наиболее активных сторонников оппозиции в парламенте, потом и вовсе прекратил деятельность парламента и в течение 11 лет правил страной единолично. Как-то абсолютная монархия была ближе его шотландскому сердцу. Понятнее и проще.

Первый ребенок Карла и Генриетты родился мертвым (или умер вскоре после рождения), а в 1630 году на свет появился первый выживший сынок. Ну, разумеется, назвали Карлом. Бедновато там у них было с фантазией. Мальчик на диво крупненький, здоровенький, он уже в четыре месяца выглядел годовалым. Господь благословил правление Карла, династия продолжится! Ура! В течение последующих 14 лет королева Генриетта рожала еще 7 раз, двое малышей умерли во младенчестве, но пятеро благополучно дожили до взрослого возраста. Итого, считая Карла, три мальчика и три девочки.

Политическая ситуация в стране складывалась таким образом, что Карлу пришлось вновь обратиться к такому инструменту, как парламент. Провели выборы, и в 1640 году новый парламент приступил к работе. Нужно было срочно порешать насущные вопросы, возникшие в ходе в очередной раз развязанной войны с Шотландией. Но и с этим созывом королю не удалось договориться быстро и легко.

Был и еще один нюанс. Среди избранных депутатов оказался неприметный небогатый дворянин по имени Оливер Кромвель. Плохо одетый, с неприятным голосом и невыдающейся внешностью, он говорил страстно и убежденно. Запомним его.

Теперь отношения Карла Первого и английского парламента можно было называть не конфликтом, а открытой войной. Сперва воевали при помощи слов и документов, аргументов и требований, репрессий и неповиновения. Потом взялись за оружие. Армию парламента возглавил тот самый Оливер Кромвель. Высокий и хорошо сложенный, он был весьма некрасив, с чрезвычайно длинным носом и лицом, покрытым не то прыщами, не то бородавками. Его характеризовали как сильного духом, осторожного и поразительно прозорливого человека. Кромвель происходил из среднего класса, был очень религиозен, и в какой-то момент (в какой именно – не установлено точно) ему показалось, что у него есть божественное предназначение, но в чем оно состоит – пока неизвестно, нужно ждать Знака. Вообще Оливер в юные годы был нервозен, депрессивен и обращался за помощью к лондонскому психиатру, но эти особенности личности не помешали ему умело работать в парламенте и хорошо разбираться в людях.

Закончилась история трагически. Кромвель сделал все возможное, чтобы договориться с королем мирно, однако Карл, не умеющий, как мы уже знаем, договариваться и идти на компромиссы, все время увиливал и изворачивался. Монарх оказался сначала в одном замке, потом в другом, в третьем… Разумеется, под охраной. В конце концов, бесперспективность переговоров стала для парламента и Кромвеля очевидной, и была назначена дата суда над королем. Карл все никак не мог понять, как это так: обвинять короля в измене? Кому? Самому себе? Собственной власти? Когда на суде зачитали обвинение, он даже рассмеялся – настолько нелепой ему казалась вся ситуация. Король не понимал, что отныне слово «измена» означает выступление против суверенной власти народа и парламента. Отныне термин «королевство» обозначает только форму, а вовсе не содержание. Содержание же – «государство».

Смертный приговор огласили. И 30 января 1649 года королю Карлу Первому Стюарту отрубили голову. Если верить Дюма, то в этот момент наши постаревшие мушкетеры, подготовившие, но не успевшие осуществить спасение Карла, сидели под эшафотом, и кровь, хлынувшая из раны, просачивалась сквозь щели между досками и капала на лицо Атоса… Помните? Remember! – так называлась та глава романа «Двадцать лет спустя».

Карл Первый Стюарт

Годы жизни: 1600–1649.

Годы правления: 1625–1649.

Преемник – Оливер Кромвель, лорд-протектор.

Когда у Карла Первого в 1630 году родился сын, названный тоже Карлом, то родился не просто принц. И даже не просто принц Уэльский. Впервые в истории Англии родился (именно родился, а не был коронован «как») король сразу трех стран: Англии, Шотландии и Ирландии. Мальчик должен был стать королем Карлом Вторым. А что вышло?

Н-да, вышло как-то нехорошо… Молодому Карлу в момент казни отца исполнилось 18 лет. Сперва юноша отсиживался в Шотландии (там же родня как-никак), потом скитался по Англии, где уцелевшие роялисты прятали его в разных тайниках. А роялисты меж тем продолжали вести военные действия против Кромвеля, который стал лордом-протектором Англии и возглавил правительство. По всей стране распространили плакаты с описанием внешности Карла и призывами найти и задержать его, а Карл, переодеваясь то слугой, то работником, то сельским жителем, то еще бог весть кем, пробирался тайком к побережью. Отплыть в сторону Нормандии удалось не с первой попытки, но все же удалось, и Карл Второй, грязный и оборванный, добрался, наконец, до французского двора.

У Кромвеля тоже все было отнюдь не благостно. Оказалось, что с парламентом справиться значительнее труднее, чем предполагал лорд-протектор. Кромвель продержался всего 4 года, после чего тоже разогнал парламент. Нет, становиться диктатором он вовсе не собирался, он хотел стоять во главе всего, быть единственным источником власти, но, чтобы это было, как говорится, «в рамочках». То есть законно. Конституционно.

Дальше были заговоры, покушения и прочие события, неизбежно происходящие при резкой смене власти. Кромвель и его правительство пытались выцарапать Карла из Франции, Карл же со своей стороны предпринимал шаги к тому, чтобы Испания встала на его защиту. Перспективы возвращения трона с каждым днем становились все туманнее, и Карл загрустил.

Управленческий кризис в Англии углублялся, и перед Кромвелем поставили вопрос: а не стать ли ему королем Оливером Первым? Все ж монархия – милое дело, привычное, понятное, все механизмы худо-бедно отработаны, а с этим вашим Госсоветом одна морока и сумятица. Оливер Кромвель отказался. Однако он понимал, что для наведения порядка и строительства более или менее стройной системы управления придется пойти на компромисс. И состоял этот компромисс в том, что в Англии снова воцарилась монархия, только называлась она иначе, и все названия были другими, и должность верховного правителя не объявлялась наследственной. «Гендиректору» предоставили право самому называть преемника, но в тот момент все отчего-то были уверены, что в соответствующий момент Кромвель назовет своего сына.