Коктейль "Торпедный сок" - Тим Дорси

– Ты ведь разведен, – сказал Серж.

– Проблема решена.

– Эй, Коулмэн! – позвал Бад. – А куда ты подевался после свадьбы? Мы же собирались тут встретиться.

– Да были проблемы, когда я пытался вернуть смокинг Сержа, – сказал Коулмэн. – В прокате начали меня загружать, мол, в нем нельзя было нырять и так далее.

– Ну что, разобрался?

– Нет, пришлось делать ноги.

Дейв из Дейтоны показал на телевизор.

– Смотрите!

На экране появилась девушка-репортер в красном непромокаемом плаще. Она пятилась вдоль перил моста и говорила в микрофон:

– С вами Мария Рохас, корреспондент передачи «Свидетель номер пять». Мы находимся в прямом эфире на Семимильном мосту, где сейчас разворачиваются поистине драматические события. Органы охраны правопорядка перегородили движение и пытаются убедить расстроенную девушку не совершать самоубийство…

Репортер посмотрела на мост, где сосредоточилось полдюжины полицейских прожекторов. Оператор навел камеру через плечо Рохас и взял крупный план. Мокрая насквозь девушка перекинула ногу через парапет.

– Смотрите! – заорал Коулмэн, забрасывая в пасть маленький соленый бублик. – Это же Брэнда!

– Нужно позвонить в полицию, – сказал Серж. Коулмэн прожевал бублик и запил глотком пива.

– Зачем?

– В таких ситуациях они всегда ищут близких, с кем бы человек мог поговорить.

– Дайте Коулмэну телефон! – закричал Соп Чоппи. Перед Коулмэном тут же появился мобильник. Бад Наранья набрал девять-один-один и передал трубку Коулмэну, который глотнул пивка напоследок и приложил телефон к уху.

– Алло? Да, я знаю девушку, которую показывают по телику. Нет, не репортера, а прыгунью… Да, я бы хотел помочь. Может, она пожелает поговорить со мной… Бойфренд… Да, я бы сказал, у нас большая близость… Недавно я сделал ей предложение. Конечно, я подожду. – Коулмэн прикрыл телефон рукой. – Сейчас соединят!

– Секундочку! – сказала Мария Рохас, поправив крошечный динамик в ухе. – Кажется, она что-то кричит. Давайте попробуем разобрать… – Камера еще больше приблизила изображение. Телевизионная станция увеличила громкость микрофона, направленного в сторону Брэнды.

К ее лицу прилипли мокрые пряди.

– Я больше не хочу жить!.. Мне стыдно на себя смотреть! Я… трахнулась… с Коулмэном!

Ребята в баре похлопали Коулмэна по спине.

– Молоток!

Коулмэн ухмыльнулся, а потом замахал рукой.

– Ш-ш-ш! Мне кажется, они меня соединяют!

По телевидению переговорщик вытянул на конце длинного шеста сотовый в непромокаемом чехле. Он потихоньку двигался к Брэнде, предлагая взять трубку. Наконец девушка согласилась и с опаской поднесла телефон к уху.

– Э-э… Алло?

– Привет, детка! – сказал Коулмэн. – Как твое ничего?

– Кто это?

– Это Коулмэн! Твой бусечка! Помнишь, как мы с тобой зажигали?

– А-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а-а!

Камера отследила смертельный прыжок Брэнды в штормовое море.

В баре стало тихо, как в гробнице. Все молча уставились на экран. Коулмэн тихо нажал на «отбой» и взял еще один бублик. Остальные смотрели кто в пол, кто в потолок. Барабанил дождь.

Телестанция переключилась на студию. Мужчина средних лет, сидящий за столом ведущего, начал:

– Мы напоминаем зрителям, что передача «Свидетель номер пять» представляет самые свежие новости в прямом эфире без монтажа и не может нести ответственность за содержание… – Он переложил бумаги и повернулся ко второй камере, дабы станция могла похвастаться, что она есть. – К другим новостям: подозреваемый наркобарон был обнаружен застреленным в собственном доме на Ноу-Нейм-Ки. Полиция перекрыла подступы к особняку и не дает комментариев. Однако источники, приближенные к расследованию, а именно те же сотрудники полиции, сообщили нам, что в настоящий момент окружают подозреваемого… Новости спорта: арестовали…

Сетчатая дверь со скрипом распахнулась. Туда просунул голову промокший до нитки Гаскин Фасселс.

Компания повскакивала с табуретов и подбежала к нему.

– Заходи!

Они подтащили Фасселса к столу и усадили. Тот закрыл глаза и расплакался.

– Он мертв!

– Мы знаем, – сказал Соп Чоппи. – Только что сообщили по телевизору.

– Что случилось?

– Ты его убил?

Гаскин Фасселс выразительно замотал головой.

– Клянусь, нет! Он уже был мертвый! Вы должны мне поверить!

– Мы тебе верим! – заверил его Боб-бухгалтер. – Но ты должен рассказать нам все, что видел.

– Ничего, только большую лужу крови и кресло, которое было повернуто в другую сторону. Я осторожно обошел, а он там, с простреленными глазами!

– Это знак, – произнес Соп Чоппи.

– Какой еще знак? – спросил Бад.

– Я не помню, как он расшифровывается. Но мне кажется, очень серьезный.

– Да заткнись ты! – гаркнул Боб.

– Что мне делать? – умоляюще спросил Фасселс.

– Погоди, не нервничай. Может, удастся все устроить. Подумай хорошенько! Ты оставил какие-нибудь улики?

– Вроде нет.

– Ладно, тогда нужно вывезти тебя отсюда…

– Улики – это, например, если упал в лужу крови? -Да!

– У тебя руки в крови?!

– Нет, только ладони и кончики пальцев.

– Но ты ничего не трогал…

– Нет.

– А стол считается? -Да.

– Тогда трогал… И дверной косяк, и поручень на лестнице, и кресло, когда я снова поскользнулся, и его штанина, за которую я схватился, когда вставал, и записка, которую я уронил, когда снова упал, а потом так разволновался, что забыл о ней…

Компания попятилась.

– Вы чего? – не понял Фасселс. Дверь снова открылась.

Вошли помощники шерифа Гас и Уолтер.

– Тут есть некий Гаскин Фасселс? Все указали на него.

Гас вытащил наручники.

– Гаскин Фасселс, вы арестованы за убийство Дугласа Фернандеса.

Бортовой журнал капитана Флорида, звездная дата 385.274

Начинаю сомневаться в необходимости института брака. Думал, что поднимусь на новый уровень развития, а пока только теряю свой статус. Сначала Коулмэн вломился во время нашей игры в «Звездные войны», потом меня поливали дерьмом за то, что я сидел в баре до трех ночи. Не думал, что будет еще хуже. Как я ошибался! Спланировал провести целый день с Коулмэном, но Молли решила выбирать полотенца для ванной. Я уже собрался и поэтому сказал ей, что буду рад всему, что она выберет. Не успел я глазом моргнуть, как опять в дерьме и ничего не понимаю. Все ее поведение выражает обиду, и она опять хлопает дверями. Я бегу за ней и спрашиваю: «Что случилось, милая?» А она говорит: «Ничего». Однако хлопать дверями продолжает.