Горец и леди - Патриция Грассо

– Бри, – прошептал он, притягивая ее в свои объятия.

Ресницы затрепетали, и зеленые глаза открылись. Сонно улыбнувшись, Бри погладила его по щеке. Йен в ответ поцеловал ладонь ее руки. Потом они уютно прижались друг к другу и заснули.

Октябрь шел на убыль, а живот Бригитты все увеличивался. Ко Дню Всех Святых она уже страшно растолстела и боялась, что скоро не сможет пролезать в дверь. А предстояли еще два месяца бесконечного ожидания.

По мере того как она раздавалась в боках, Бригитта все больше замыкалась в себе, устраняясь от каждодневной суеты, которой полна была жизнь вокруг. Казалось, она находится в каком-то коконе; ее мир замкнулся на самой себе, а все внимание сосредоточилось на ребенке, растущем внутри ее.

Видя это, Йен стал необычайно терпеливым и внимательным с Бригиттой. Беспокоясь за ее здоровье, он старался оберегать жену от любых волнений и неприятностей. Свои набеги и стычки с другими кланами он называл теперь не иначе как «проверкой караулов», чтобы, не дай Бог, не вызвать у нее тревоги.

Утром в канун Дня Всех Святых Бригитта, как обычно, сидела за главным столом между своим мужем и свекром. Она чувствовала себя усталой и подавленной. Раздражительность ее росла как на дрожжах. Когда перед ней поставили кружку молока и тарелку с овсяной кашей, она капризно оттолкнула их.

«Хочу эля, – самой себе сказала она. – Ни за что не буду больше есть кашу с молоком… А мои платья! – продолжала она терзать себя. – Я хочу носить красивые платья».

Одеяния ее теперь выглядели бесформенно, хотя и были сшиты из прекрасных тканей. Для этого ей пришлось испортить ткани, купленные в Эдинбурге, и сердце ее едва не разорвалось. Обида на весь свет переполняла ее.

Бригитта протяжно вздохнула. Разве это нормально, за такое короткое время так чудовищно растолстеть? Она даже спать не могла спокойно. Всякий раз, когда она ложилась отдыхать, ребенок принимался толкаться и пинать ее изнутри, словно наказывая за леность. Этот малыш был такой же неспокойный, как и его отец.

– Сезон набегов почти кончился, – говорил меж тем Йен отцу. – Можно уже подводить итоги.

– Да, Менци мы в этом году потрепали, – заметил Черный Джек. – Чего стоит один лишь угон скота из-под самых стен их замка. Это суровый удар по их непомерной гордости.

– Но и мы сами должны быть начеку, пока не выпадет первый снег.

– Попомни мое слово, – сказал Черный Джек, забыв о присутствии Бригитты, – они еще попытаются отплатить нам.

Бригитта охнула и побледнела. Она переводила взгляд с одного на другого, пытаясь понять, насколько опасно для Йена то, о чем она только что услышала.

– Пустяки, – успокаивающе похлопал ее по руке Черный Джек. – Ну, устроят они какую-нибудь мелкую пакость вблизи Данриджа. Досадно, конечно, но и только.

Бригитта недоверчиво взглянула на мужа, и тот согласно кивнул, подтверждая отцовские слова, но подозрение уже запало ей в душу.

– Пойду проверю караулы еще раз, – сказал Йен, поднимаясь из-за стола.

– И я с тобой. – Черный Джек встал вслед за сыном.

– Ты мало поела, – упрекнул Йен. – Не бойся, ешь досыта, а я помогу тебе подняться со стула.

– Ты еще смеешься, – огрызнулась Бригитта. – Ведь это все твои дела!

– Прошу прощения и полностью признаю свою вину, – добродушно пошутил он, но этого было недостаточно, чтобы ее успокоить.

– Я знаю, ваши люди уже заключают пари о том, сколько младенцев у меня в животе, – сварливо сказала Бригитта. – Если там больше одного, я никогда тебе этого не прощу.

– Неужели ты не хочешь мальчика для меня и девочку для себя?

– Я не хочу двойню, – простонала она с глазами, полными слез. – Я даже одного не хочу. Посмотри на меня. Я же превратилась в настоящее пугало!

– Ты никогда еще не была более прекрасной, милая. – Йен наклонился, чтобы поцеловать ее в щеку. – Давай я и в самом деле помогу тебе подняться.

– Я не калека. – Бригитта сердито оттолкнула руку, которой он пытался ее поддержать. – Если у меня не хватит сил встать самой, я буду сидеть здесь, пока не разрожусь.

– Ну что ж, сиди, если не боишься отсидеть свой зад.

Как только Йен вышел, Бригитта схватила кружку эля и залпом выпила до дна. А молоко, чтобы не расстраивать Мойру, она отдала Хитрецу. Тот, что касается съестного, никогда ни от чего не отказывался.

Придерживая руками свой тяжелый живот, Бригитта вышла в сад. Осень уже оголила деревья и добавила прохлады в горный воздух. Дикие визги и сумасшедшая возня во время совместных прогулок с Глендой продолжались и теперь, но только девочка и Хитрец, с восторгом носились вокруг нее, сама же Бригитта прогуливалась степенно.

– Принеси! – приказала Гленда, бросая в сторону прутик, и, сверкая новым ошейником, лисенок бросился за ним. – Отец Каплан сказал, что сегодня утром все должны присутствовать на мессе, – сообщила девочка Бригитте. – Ведь завтра праздник Всех Святых.

– И вправду, сегодня вечером канун Дня Всех Святых, – вспомнила Бригитта. – А это колдовской вечер.

– Колдовской?! – Гленда широко раскрыла глаза.

– Да, завтра мы славим всех святых на небесах, – объяснила она, – но сегодня вечером, от наступления темноты до полуночи, по земле бродят злые духи.

– Злые духи?.. – Девочка вздрогнула. – А что они делают?

– Демоны вырываются на свободу и веселятся, – принялась расписывать Бригитта, – а с наступлением нового дня они должны возвращаться в места своего вечного проклятия.

– Д-д-демоны?

– Да.

Хитрец подбежал к ним и положил перед Глендой два прутика. Потом сел, склонив голову набок и помахивая хвостом в ожидании похвалы. Но на лисенка не обратили внимания.

Гленда робко коснулась руки Бригитты.

– Может, нам лучше пойти домой?

– Почему?

– А вдруг они явятся пораньше?

– Ну, ну, не беспокойся, – Бригитта поняла, что нагнала на малышку страху. – Духи никогда не нарушают установленного для них времени.

– Вы правду говорите? – Не слишком убежденная этими словами, Гленда покрепче вцепилась в ее руку. – А дядя Йен вас очень любит.

– Что?.. – Бригитта была удивлена такой резкой сменой темы разговора. – К чему это ты?

– У вас живот стал такой большой. Как будто вы проглотили огромную тыкву.

– Спасибо, – сухо сказала Бригитта. – Я не думала, что он настолько уж велик.

– А дедушка, наверное, сердит на меня? – сказала вдруг Гленда грустно. – Он не гулял сегодня со мной.

– Он и дядя Йен уехали рано утром. Они скоро вернутся. – Бригитта взглянула на Гленду и в удивлении подняла брови: по лицу девочки катились слезы. – Что с тобой? Почему ты плачешь?