Песнопение бога - Рина Харос

– Берт, – я шумно выдохнула, стараясь не смотреть на Бальтаза́ра, который водил пальцами по моему лицу, оставляя вязкие следы, – но почему?

– Знаешь ли ты, дитя, как порой велика бывает ненависть к близким? Всепоглощающее чувство стыда и неполноценности уничтожали это жалкое существо долгие годы, ставя в пример младшего брата, не достойного того, что имеет. Берт считал Михаэля счастливцем, вознесшимся на престол незаслуженно. И он пошел на сделку. Я почувствовал зов, который был для меня маяком в темноте. Чувствовал, как ненависть и страх единым потоком хлынули в мою сторону, умоляя помочь. И я пообещал это сделать. Пообещал избавиться от брата и возвести Берта на трон. Подселившись в тело глупца, я управлял его эмоциями, желаниями, контролировал все действия и мысли, подчиняя своей воле. Едва я увидел правителя континента, все мое нутро стало умолять убить его и вобрать магию, которая, словно яростный поток лавины, рвалась наружу. Но не мог, должен был выждать время, чтобы нанести последний удар. Но тут появилась ты и спутала все карты…

Бальтаза́р слез с меня и встал около окна, начав рыскать по карманам. Осторожно приподнявшись, хотела сбежать, но резкая боль между лопаток прокатилась волной по всему телу. Согнувшись, я рухнула на пол и схватилась за грудь, где плескалась темная магия, окутывая сердце черной паутиной.

– Есть и положительная сторона. Благодаря Берту я знал, кто из слуг обладает сильной магией, и убивал, выпивая их кровь. Кажется, мои силы постепенно возвращаются, не так ли, дитя?

Чуть развернувшись, Бальтаза́р ухмыльнулся. Демонические черты лица сменились на силуэт Берта.

– Теперь я понимаю, почему тебя хотели убить Древние. Твоя магия сильна для них, они боялись, но тайно боготворили. Порочная связь дриады и дракона породила дитя, судьбой которому уготовано править огнем и землей. Они хотели избавиться от ребенка, впитав часть твоих сил, чтобы стать непобедимыми и подчинить все континенты.

Рвано глотая воздух, я вцепилась пальцами в колени. По лицу потекли слезы, когда вспомнила про голову отца, которая раскачивалась в руках демона, словно фонарь.

– Твой отец пытался блокировать свой дар, чтобы спасти вас с матерью от самого себя. Он был один из могущественных драконов, который видел свет. Прислуживал прежнему правителю, Агрону, был его советником, пока не встретил твою мать. Правду говорят, что любовь делает людей глупцами и безвольными марионетками. Ему было уготовано умереть, я лишь ускорил процесс. Ты должна сказать мне спасибо. Твоя ненависть только все усугубляет. Кровь от нее становится горькой, словно деготь.

Что-то едва уловимое коснулось сердца, я почувствовала спокойствие и безопасность. Запах табака и шоколада витал в воздухе, отчего тихо всхлипнула и закрыла лицо руками. Спустя мгновение закрытую изнутри дверь снесло, отбросив в сторону, словно щепку. Михаэль, на котором были одеты только темные штаны, медленно вошел в комнату, сложив руки на груди. От него веяло опасностью, лицо не выражало никаких эмоций. Но я чувствовала, что внутри яростной волной разрастается гнев и волнение. Он вскинул руку, образуя вокруг меня плотное огненное кольцо, прежде чем двинуться в сторону Берта.

– Брат, – остановившись в нескольких метрах, Михаэль опустил руки вдоль тела и крепко сжал кулаки, откуда яростными искрами вылетал огонь, падая на ковер и поджигая его. Бальтаза́р развернулся к мужчине и широко улыбнулся, ничем не выдавая своей сущности.

– Брат, – вторил демон, протянув руку правителю. Михаэль ухмыльнулся и вцепился в ладонь Бальтаза́ра. Последний закричал. Огонь правителя, словно гончий пес, накинулся на тело демона, обугливая плоть. Крепкая хватка не позволила твари освободиться и принять истинный облик, который мог бы помочь заглушить боль.

Священный огонь несет смерть каждому, кто познает его гнев.

– Я слишком долго терпел, брат, пришла пора платить за все смерти, которые на твоих руках. Пришло время расплаты за грехи.

Демон шумно вдохнул. Его тело содрогалось в агонии, но он нашел в себе силы спросить:

– Так ты… ты все знал?

– С самого начала. Ждал, когда же дойдет очередь до моей смерти, но ты все тянул и тянул. Боялся не справиться, Бальтаза́р? Ты для этого убивал неповинных чудовищ? Напитывал свое прогнившее нутро магией?

– Такова моя природа, правитель, – выплюнув последнее слово в лицо Михаэлю, демон протяжно закричал и вскинул голову. Его тело окутал огонь, словно в силки, с которого ошметками отлетала обуглившаяся плоть.

– Я здесь правитель, и я решаю судьбу своих подданных. Не ты, Бальтаза́р, запомни. Я мог бы простить что угодно в память о брате, жертвуя собой и даруя жизнь тем, кого ты уничтожил. Спасал и отправлял в Забвение потерянные с пути души, чтобы они переродились и смогли найти пристанище на земле, извлекая уроки из прошлого. Стал для них проводником. Но ты, как брат, должен запомнить, что есть вещи, которые я не могу простить.

Я с замиранием сердца наблюдала, как Михаэль начал что-то вырисовывать в воздухе ладонью, не выпуская руку Бальтаза́ра, от лица которого остались лишь обугленные кости. Яростно начав извиваться, демон вырвал собственную руку из суставов и побежал ко мне. В глазах его читалась ненависть. Но огненный круг, созданный Михаэлем, не дал этого сделать. Бальтаза́р заскулил и прижал к себе вывихнутую культю, с испугом наблюдая за тем, как из спины Михаэля вырвались крылья, заполнившие собой все пространство комнаты. Глаза мужчины горели первородным огнем, с рук слетали яростные искры.

– Селестия, пожалуйста, уйди к Алте́не. Я скоро вернусь, – мужчина сделал шаг к демону, который вжался в стену и тихо постанывал.

– Но…

– Селестия!

– Но огонь…

– Он не причинит тебе вреда. Уходи. Быстро.

Нагая, я выбежала из комнаты и хлопнула за собой дверью, удивившись, что звуков по ту сторону не было слышно. Стояла абсолютная тишина. Я побежала по коридору, забарабанила в покои Алте́ны. Девушка открыла дверь, протерла сонные глаза, но, увидев меня в таком виде, моментально затащила в комнату. Она молчала, за что была ей благодарна. Накинув на меня сорочку и уложив на кровать, подруга обхватила мое дрожащее тело руками и крепко обняла, поглаживая по волосам. Я тихо всхлипывала, прижав руки к груди.

Спустя долгие тягучие минуты раздался настойчивый стук. Я вздрогнула. Алте́на, встав с кровати, взяла из угла, где стоял камин, кочергу и открыла дверь и замахнулась кочергой, чтобы ударить.

На пороге стоял Михаэль. Темные круги под глазами, дрожащие руки в крови. Я вскрикнула, отвлекая внимание Алте́ны от мужчины – наверняка она надумала себе невесть что и теперь пытается защитить. Девушка медленно опустила железное оружие и обернулась, с недоверием посмотрев сначала на меня, затем на правителя, а после и вовсе отошла в сторону.

Встретившись со мной взглядом, мужчина неловко улыбнулся и распахнул объятия. Казалось, его нисколько не впечатлил поступок