Закон пустыни - Кристиан Жак

– Сначала яд, затем пантера… Что еще приготовит этот тип, который хочет тебя изувечить?

– Не знаю, но ты не беспокойся. Мы с Кемом поедем на судне, которое принадлежит речной страже.

Перед обедом судья зашел проведать ласточку. К его удивлению, она подняла головку. Выбитый глаз затянулся, маленькое тельце вздрагивало более энергично. Ошеломленный, он боялся пошевелиться. Нефрет взяла пучок соломы и подложила его под птичьи коготки. Ласточка тут же зацепилась за него, как за ветку. И вдруг, с потрясающей живостью, она забила крыльями и взлетела. Мгновенно со всех сторон к ней слетелись и окружили ее сестры; одна из них поцеловала ее, как мать вновь обретенное дитя. Потом другая, третья и вся стая, сошедшая с ума от радости. Ласточки танцевали вокруг Нефрет и Пазаира, которые не могли сдержать слез.

– Какие они дружные!

– Ты не ошибся, отняв ее у смерти. Теперь она вернулась к своим, и будущее ее не страшит.

* * *

Небо было ясно, солнце ослепительное.

Расположившись на носу судна, Пазаир любовался своей страной. Он был благодарен богам за то, что они поместили ее в этих благодатных краях, поражающих своим разнообразием: плодородные поля здесь соседствовали с безводной пустыней. Под сенью увенчанных зелеными кронами пальм протекали каналы, несущие воду на поля, и притаились белые домики безмятежных селений. Золотые колосья сверкали под солнцем, зеленое кружево пальм притягивало взор. Зерно, лен, фруктовые сады рождались из черной земли, ухоженной стараниями многих поколений земледельцев. Акации и смоковницы соперничали красотой с тамариском и персиковым деревом; вдоль берегов Нила, подальше от пристани, благоденствовали папирус и тростник. После дождя растения появлялись даже в песках пустыни, и в течение нескольких недель в их глубинах сохранялась живительная влага, обнаружить которую можно было с помощью прутика лозоходца. Дельта и ее плодородные земли, долина, где божественная река проложила себе дорогу среди бесплодных гор и плоскогорий, трогали душу, помогая человеку найти свое место – рядом с животными, растениями, минералами – в этом созданном вечными богами мироздании. Только человек, впадающий в безумие и тщеславие, способен испортить жизнь, извращая ее сущность; именно поэтому богиня Маат дала ему правосудие, чтобы он мог выпрямить согнутый посох.

– Мне не нравится наша задача, – произнес Кем.

– Вы не верите в виновность царевны?

– Просто на этом вы сломаете себе шею.

– У меня много доказательств.

– Чего все они будут стоить против одного слова супруги фараона? Сдается мне, что своими действиями вы очень поможете той каналье, которая хочет сделать из вас инвалида. Вы представляете себе, как разъярится царевна Хаттуса? Защитить вас не сумеет даже визирь Баги.

– Перед законом равны все.

– Хорошо сказано! Но к реальности имеет мало отношения.

– Посмотрим.

– Откуда у вас такая уверенность?

– Меня убеждают в собственной правоте глаза моей жены. А еще – полет ласточки.

* * *

Поднялся сильный ветер, по Нилу пошли волны. Сидящий на носу человек, измерявший длинным шестом глубину реки, не смог выполнять свои обязанности. Застигнутые бурей врасплох, матросы не успевали маневрировать; ветром сломало рею, главная мачта погнулась, руль не действовал. Потеряв управление, судно наткнулось на песчаную отмель. С кормы сбросили якорь – большой камень: он поможет удержать судно среди бурлящего потока. На палубе суетились моряки; Кем своим мощным голосом восстановил спокойствие. Вместе с капитаном он составил перечень повреждений и приказал приступить к ремонту.

Пазаира укачало, он промок до нитки и чувствовал себя бесполезным, Кем отвел его в каюту. А закаленные матросы начали нырять, чтобы выяснить состояние корпуса судна. К счастью, он не очень пострадал; как только Нил уймет свой гнев, можно будет тронуться в путь.

– Экипаж беспокоится, – заметил нубиец. – Перед отплытием капитан забыл покрасить заново магические очи, расположенные по обе стороны от носа судна. Эта небрежность, сделав судно слепым, могла привести к его гибели.

Судья вынул из сумки писцовые принадлежности, приготовил свои черные несмываемые чернила и твердой рукой восстановил контуры магических очей, защищающих судно.

* * *

Капитан принадлежащего царевне Хаттусе судна для перевозки овощей и фруктов предупредил стражников гарема, и пятеро из них, в пятидесяти километрах севернее Фив, ждали, когда пройдет судно речной стражи, на борту которого находился судья Пазаир. Задание у них было простое: остановить его любым способом. В награду за свою преданность они получили клочок земли, две коровы, осла, десять мешков зерна и пять кувшинов вина.

Непогода обрадовала их: что в данных обстоятельствах может быть лучше, чем кораблекрушение и утопленники? Лучшего конца для судьи, чем упокоиться на дне великой реки, и придумать трудно: как утверждают легенды, утопленники прямиком попадают в царство праведников.

Пользуясь штормовой погодой и ночной тьмой, пятеро злодеев на быстроходной весельной лодке вплотную приблизились к своей жертве, по-прежнему неподвижно стоящей у песчаной отмели. Замедлив ход метрах в двадцати от судна, они бросились в воду и, доплыв до кормы, без труда вскарабкались на борт. Их вожак, вооруженный дубинкой, залитой изнутри свинцом, оглушил стражника, стоявшего на часах. Остальные моряки спали на циновках, завернувшись в одеяла. Злоумышленникам оставалось лишь взломать дверь каюты, добраться до судьи и утопить его. План был особенно хорош тем, что вина за содеянное падет не на них: причиной смерти Пазаира станет Нил. Бесшумно ступая босыми ногами, они прошли по палубе и остановились перед закрытой дверью каюты. Двое будут присматривать за моряками, остальные займутся судьей.

Вдруг огромная черная масса бросилась с крыши каюты на вожака, завопившего от боли, когда клыки павиана вонзились ему в тело. Выбив легкую деревянную дверь и зажав в каждой руке по кинжалу, Кем ринулся на непрошеных гостей. Двое получили смертельные раны. Еще двое, вконец напуганные, попытались сбежать, однако разбуженные моряки уложили их ничком на палубу.

Павиан ослабил свою хватку лишь по приказу Кема. Весь залитый кровью, главарь злоумышленников едва не терял сознание.

– Кто тебя послал? Раненый молчал.

– Если не скажешь, тебя допросит мой павиан.

– Царевна Хаттуса, – признался тот и потерял сознание.

* * *

Как всегда, гарем произвел на Пазаира сильное впечатление. Каналы, содержащиеся в прекрасном состоянии, орошали обширные сады, где любили гулять знатные дамы Фив, приходившие подышать свежим воздухом в их тени, а заодно и показать свои новые наряды. Журчала вода, цветочные клумбы радовали глаз яркими красками, музыкантши наигрывали мелодии, звучавшие во время недавних пиров. В ткацких и гончарных мастерских кипела работа, и это зрелище вызывало у наблюдателя чувства величия и умиротворения одновременно; ремесленники, имевшие дело с цветными пастами и редкими породами дерева, с раннего утра мастерили свои шедевры, а носильщики таскали на борт торгового судна кувшины с благовонными маслами.