Перстень Калиостро - Наталья Александрова

— Боже мой! — воскликнула я. — Неужели высерьезно думаете, что тот человек — граф Калиостро?

— А что еще ты прикажешь думать? — агрессивноответила Надежда. — Простите, говорит, Надежда Николаевна, не волнуйтесь,все будет в порядке. Ни о чем, говорит, не беспокойтесь, все спасутся. Откудаон узнал?

— Да может, он просто так, лапшу вам на уши вешал! —в сердцах воскликнула я. — Ведь Лешку-то на самом деле не похищали.

— Правильно, куда еще супругам Гусевым было с ребенкомвозиться! Просто сделали так, чтобы свекрови твоей стало плохо, кольнули чем-тонезаметно, много ли пожилой женщине надо! Ее — в больницу, ребенка — с ней,куда же маленького пустишь. А свекор разнервничался: как это, к обеду невернулись! И тебя с толку сбил!

Так вот откуда он узнал, что с ребенком все в порядке?

— А какое вообще отношение он имеет к квартире наШпалерной? Кто ему Саша?

И кто ему я?

— Можно только предположить, что он заботится овладельцах перстня, как тебе и обещала баба Варя, и устраивает их судьбу.

— И при чем тут Саша? — в запальчивости завопила я.

— Возможно, этот самый граф думает, что ваши судьбыкак-то связаны, — уклончиво ответила Надежда.

— Да, но, может, вы забыли, что перстня-то у менябольше нет? Так что ваш граф напрасно старается.

Тут Лешка издал какой-то странный звук.

Я перевела взгляд на своего сына и насторожилась. Онсмущенно ерзал на стуле и отводил глаза в сторону.

— Алексей! — Я достаточно хорошо разбираюсь в егомимике, чтобы заподозрить неладное. — Что происходит?

Лешка увлекся созерцанием пятна на потолке и заболтал ногой.

— Немедленно говори, в чем дело!

— А ты не будешь ругаться? — робко осведомилсяЛешка.

— Буду! — твердо пообещала я, но тут же обняла егои поцеловала:

— Что ты, маленький, конечно не буду.

— Это насчет перстня. — Я с трудом поймала егоускользающий взгляд.

— Да, насчет перстня. Ты разболтал о нем постороннемучеловеку, и теперь его у нас больше нет.

Лешка встал и молча отправился в свою комнату.

— Солнышко мое, не переживай так. — Я обняла егоза плечи. — Важно, что мы с тобой вместе, живы и здоровы.

Сын высвободил плечо из моих рук и скрылся.

— — Ничего, — успокаивающе сказала Надежда, —отойдет, забудет. Ты не торопи его.

Сын вышел из своей комнаты и твердым решительным шагомнаправился к нам, плотно сжав губы.

— Вот, — сказал он, разжал кулачок и положил что-тона край стола.

И, разумеется, это был он. Большой перстень с удивительнымглубоким черно-серым камнем, а вокруг из резных золотых листьев выглядывалилица крошечных мифических чудовищ, сделанные с таким мастерством, что можнобыло разглядеть глаза и коготки на лапах.

— Сыночек! — изумилась я. — Но как же он утебя оказался?

— Я нечаянно, — потупился он. — Как-то самополучилось. Мы с дядей Андреем говорили о перстне, и потом, когда он ушел, мнезахотелось еще раз взглянуть. Я на стул подставил маленькую скамеечку и досталего из коробки, пока ты говорила по телефону.

А потом ты вошла, и я не успел положить его на место.

— Лешка, не ври! — строго сказала я. — Простоты любишь играть с перстнем, и тебе захотелось всегда иметь его подрукой."

Ты прятал его в игрушках?

— Под сиденьем большого грузовика, — кивнул он.

— А что положил в ларчик от перстня?

— Такой камушек, помнишь, мы нашли, когда прошлым летомбыли на море?

Мы с Надеждой переглянулись, представив, как Андрейоткрывает ларчик и находит там красивый камушек с побережья Финского залива.Тамара Васильевна в испуге прижала к себе Лешку, потому что мы грохнули хохотоми повалились на диван.

— Вот видишь, Маша, — Надежда вытираласлезы, — а ты говорила, при чем тут граф Калиостро.

— Вы подумайте, Надежда Николаевна, сколько он мнедомашних дел переделал, один кран в ванной чего стоит! Все зря.

— Да уж, его положению не позавидуешь. Но сам виноват —не зарься на чужое.

А перстень-то и правда волшебный, не соврала тебе баба Варя.

— Да это же случайно так получилось!

— Ну-ну. — Надежда отвернулась. — Ладно, порамне собираться.

Она достала из сумки папку с бумагами Санчесов.

— Зачем вы их взяли оттуда?

— На всякий случай, — вздохнула она. — Бумагиценные, зачем они будут валяться?

Или пропадут, или прихватит сволочь какая-нибудь, и опятьпошло-поехало.

— И куда вы их собираетесь определить?

— Завтра пошлю заказным письмом в испанскоеконсульство. Если в Испанию послать, то по дороге обязательно наши на почтепотеряют. А до консульства, может, и дойдет, заказным-то. Хорошо бы личнопередать, да начнут спрашивать: кто такая, откуда, а мне это ни к чему. Иальбомчик с фотографиями тоже приложу, путь там Интерпол разбирается. И большиеденьги по завещанию Санчеса достанутся детям-инвалидам. Дело хорошее!

Андрей Зибунов, а вовсе не Красовский, как он представлялсяМаше, вернее, бабушка его была вовсе не Ольга Красовская, вышел из дома инаправился к станции метро.

Левую руку он держал в кармане, сжимая там замшевый мешочек,в котором находился металлический ларчик. С тех пор как он украл, вернее, силойзабрал у Маши перстень, прошло три дня. При мысли о Маше его передернуло.Ненормальная идиотка, вообразила, что он ходит к ней ради ее красивых глаз.Правда, ради перстня он мог бы с ней и переспать. Но время шло, он велпереговоры по поводу перстня, а Маша никак не соглашалась провести с ним вечернаедине, и уже прошли все сроки.

Когда он с большим трудом вышел на нужного человека, тотему, разумеется, не поверил. Конечно, надо было сначала добыть перстень, а ужепотом идти на переговоры, имея его на руках. Но нетерпение обуревало Андрея. Стех пор как он услышал историю про перстень от неблизкого приятеля, который ибыл внуком Ольги Красовской, он стал сам не свой. Приятелю, которого тоже звалиАндрей, все в России уже было до лампочки, он уезжал с матерью из страны икак-то за бутылкой, смеясь, рассказал бабкину байку про чудный перстень. Андрейже с детства обожал истории о закопанных кладах, о замурованных в старыхдымоходах золотых монетах, о пропавших драгоценностях. Про перстень он узналтолько, что старуха, его владелица, подарила его своей невестке, об этом онасама рассказала перед смертью Ольге Красовской.