Слово дракона, или Поймать невесту - Анна Сергеевна Гаврилова

собственной воле леди тэр Линидас?

Ректор не знал, что сказать. Зато мои девчонки, наблюдавшие всю эту сцену из первого ряда, всполошились.

— Элия набросилась на Салиса после того, как он сказал одну фразу, — заявила Ксанна.

— Причём слова Сал произносил странно, — хмуро добавила Ри. — Не так, как обычно. Он делал подчёркнутые ударения и использовал нетипичные для себя паузы.

— Эта фраза была ключом, — не менее хмуро объяснил Рэйтран.

Снова тишина. Я успела убрать кинжал и немного успокоиться, хотя внутри бушевал и клокотал целый спектр эмоций.

— На Элию воздействовали дважды, — наконец произнёс Рэй. — Одним из приказов было убить Салиса тэс Малея, а затем себя.

Салис побелел ещё больше, а Томс тэс Край дёрнулся, как от удара.

— Мне неприятно, что за минувший год, — продолжал дракон, обращаясь к главе академии, — ни вы, ни кто-либо из ваших преподавателей, не заметили энергетический след. Всё обошлось, но я вынужден принять меры.

— Вы? — раздался новый голос из толпы. Удивления не сдержал магистр Ицер.

Это был намёк. Драконы никто в наших землях, какое право они имеют хозяйничать? Но Рэйтран не собирался просить разрешения. На Ицера посмотрел так, что наш предельно ядовитый, способный дать отпор любому преподаватель, притворился, будто ничего не говорил.

— Я провёл небольшое расследование, — сказал Рэйтран. — Думаю, мне известно имя того, кто наложил воздействие.

Лицо ректора резко изменилось, он словно понял нечто важное. Миг, и глава академии поспешил поделиться:

— Подождите! Вы буквально вчера расспрашивали меня о тэс Краях! А учитывая, что старший тэс Край…

Договорить он не смог. Во-первых, Томс тэс Край протестующе взвыл, а во-вторых…

— Таон, доставай, — хмуро бросил Рэй.

Все, кроме голосящего Томса, замерли и уставились очень внимательно. Не ошиблись — тут было на что посмотреть.

Прежде никто из нас такой магии не видел. Она была поразительной и совершенно непонятной! Такой, что даже у самых знающих, у наших преподов, приоткрылись рты.

Таон сделал странный пасс, и в воздухе тотчас появилась тонкая мерцающая полоска. Дракон запустил в эту полоску руку и, словно мелочь из кармана, извлёк из неё худосочного, сгорбленного старика. Старика я, разумеется, узнала — Тирис тэс Край, граф. Один из сильнейших магов и самых уважаемых людей королевства.

Нашему Томсу он приходился не дедом, как можно было подумать, а отцом.

Тирис был относительно молод, но его здоровье много лет подтачивала болезнь — последствие травмы. Что-то связанное с падением и ранением на охоте. Он повредил позвоночник, получил серьёзное заражение крови и едва не умер. Однажды отчим, герцог Мортингерский, который общался с графом тэс Краем довольно часто, обронил фразу, что Тирис живёт вопреки.

Только прямо сейчас Тирис не жил… Он напоминал замороженную рыбину и не шевелился — его вытащили из магического свечения и водрузили на пол как статую.

— Это что? — выдохнул ректор. А Томс перестал верещать и уставился на отца ошалело.

Полоска странного свечения тут же погасла, а Рэй вдруг велел Таону:

— Оживи.

Оживи? Оживи?!

Толпа адептов ахнула и отпрянула, не готовая к тому, что драконы, оказывается, кого-то умерщвляют, а потом возвращают к жизни.

Слов не звучало, но Рэйтран, кажется, понял причину дружного шока. Дракону было плевать на окружающих, зато мне он объяснил:

— Это стазис, Элия. Я велел Таону выключить человека на время перемещения, чтобы он не сошёл с ума, оказавшись в пространственном кармане.

У меня аж голова закружилась. Ведь стазис — это состояние остановки времени! А пространственный карман…

Наверное правы обыватели, которые называют магов сумасшедшими. Мы действительно ненормальные! Ведь единственный логичной реакцией после таких признаний является испуг.

Я же наоборот подобралась. Уставилась на Тириса тэс Края с жадностью — как? Как можно погрузить кого-то в безвременье, а потом запихнуть в какой-то карман? Научите! Тоже так хочу! Это же до мурашек интересно!

Только учить меня не спешили. Вместо этого Таон сделал новый странный пасс рукой.

Всего несколько секунд, и… это сложно описать словами. Тирис стоял как выбитый из камня или заледенелый, а тут — словно в шатре фокусника. Просто р-раз, и ожил. Причём не частично, а весь!

Не было каких-то мелких признаков возвращения в сознание — он очнулся целиком, и разумом, и всем своим болезненным телом.

Более того, мужчина подскочил и словно продолжил незаконченный разговор:

— Да кто вы такой? — яростно рявкнул он, обращаясь к Таону. — По какому пра…

Тут разговор оборвался.

Инерция иссякла. Тирис заметил, что обстановка изменилась. Что он явно не там, где находился… несколько часов назад?

Ярость резко сменилась растерянностью, граф заозирался, а лицо Рэйтрана стало пугающе неприятным. Таким, что захотелось отстраниться, выскользнуть из объятий драконьего принца. Но я осталась, где была.

— Назовись! — прозвучал пробирающий до костей приказ.

Тирис тэс Край вздрогнул и развернулся, без труда отыскав главного из драконов. Кажется, Рэйтран впечатлил его больше, чем Таон. Ну либо сказалось мгновенное с точки зрения Тириса перемещение. А подобная магия не оставит равнодушным никого — ведь мы, люди, можем о ней только мечтать.

Факт — на Рэйя аристократ кричать не пытался. Даже мысли такой не возникло! Голос Тириса прозвучал глухо:

— Вы кто? Что происходит? Почему я…

— Назовись! — повторил дракон недобро.

Тирис запнулся. Дёрнул головой, потом, видимо, вспомнил о воспитании, и отвесил положенный по этикету поклон. Затем назвал своё имя и титул. Он сделал это церемонно, и прозвучало красиво, но дракону всё равно не понравилось.

В этот раз Рэйтран не просто поморщился — его едва не вывернуло от непонятного отвращения. Впрочем, эта реакция недолго оставалась неясной:

— Это он, — сказал ящер. — Именно его голос я слышал, когда погружался в воздействия, наложенные на леди Элию.

В коридоре опять повисла гулкая тишина.

Там, снаружи, за ещё не мытыми с зимы окнами, продолжался удивительный танец огня и света. Но пока мы говорили, к нему вдруг добавились далёкие, бьющие в саму землю молнии, к замку явно подбиралась та самая гроза.

Рэйтран бросил мимолётный взгляд в сторону грозы и снова вернулся к Тирису:

— Это тот самый человек, который вложил в разум Элии приказ на убийство Салиса тэс Малея.

На долю секунды лицо графа тэс Края стало серым, а Томс завопил:

— Протестую! По какому праву этот дракон оскорбляет моего отца? — При этом самого Томса била сильная дрожь.

Тирис тоже заявил протест, хотя прозвучали его возражения бледно. Опытный маг явно понял, что спорить бесполезно, что перед ним стоит некто стократ сильнее — тот, от кого ничего не скрыть.

Только я этих слов не слышала. В моей памяти всплывали