Извращенная преданность - Кора Рейли

а на диване, просматривая перспективу развития.

Он не поднял глаз, когда я вошёл, но знал, что это я. Он ждал меня. Я знал его много лет. Я знал, в какие игры он играет. Я долгое время был одним из его лучших игроков. Мне потребовалось все мое самообладание, чтобы сразу не спросить его о Леоне. Мне нужно было играть правильно, иначе все будет напрасно.

— Ты рано закончил, — сказал он, и когда он встретился со мной взглядом, в его выражении было что-то змеиное.

Я толкнул Холла на землю. Он тяжело приземлился, его чертовы глаза метались между мной и Римо.

— Этот придурок сказал мне, что послал свою дочь разобраться с долгами. Мне нужно было поговорить с тобой, прежде чем я продолжу с ним.

— Конечно, — холодно улыбнулся Римо. Он ни разу не взглянул на Холла. Это было обо мне, о нас. — Холл отстает уже в третий раз. Дочь предложила оплатить его долг.

Я все это знал, и мне было наплевать. Все, о чем я заботился, это чтобы Леона не пострадала.

— Так ты взял у нее деньги?

— Я не просил у нее денег. Она не сможет заплатить так много. Но она была полна решимости спасти отца.

— Где она? — осторожно спросил я. Каждый мускул в моем теле был напряжен, потому что я знал, что если что-то случится с Леоной, я сорвусь.

— Она в подвале. Оплатить его долг она может только так.

Кровь застыла у меня в жилах.

— Сото? — это все, что мне удалось сказать.

Римо кивнул, но его глаза сверлили мой череп.

— Он спустился с ней пару минут назад.

Две минуты. У меня было мало времени. У Леоны было мало времени.

— Я твой силовик. Позволь мне с ней разобраться.

Римо медленно и размеренно подошел ко мне. И впервые я попытался представить, что мне придется сделать, чтобы победить его, убить. Он был мне как брат, и я ненавидел себя за то, что зашел так далеко.

— Ты никогда не имеешь дела с женщинами. Ты попросил меня позволить Сото заняться этой частью дела, и я исполнил твое желание, Фабиано.

Он был прав. Он никогда не понимал, но, поскольку я был ему как брат, он принял мое нежелание. А Римо был не из тех, кто принимает.

— С ней все по-другому, — сказал я, показывая свой голод, но не свою защиту. Если Римо сочтет, что это совсем не весело, Леону ничто не спасет.

Холл все еще сидел на полу, и я молча поклялся, что позволю ему страдать, прежде чем подарю ему смерть.

— Не думаю, что твоё обращение с ней произведет желаемый эффект, — сказал Римо. — Ты встречаешься с ней уже несколько недель. Если ты трахнешь ее в моем подвале, это не будет сигналом.

— Я еще не трахал ее. Она отказала мне.

— Отказал тебе? — спросил Римо, как будто это слово ничего для него не значило. Его глаза стали расчетливыми.

— И ты ей позволил?

Леона, надеюсь, ты того стоишь. Римо был на охоте. Я ничего не сказал. У меня было предчувствие, что от этого будет только хуже.

— Позволь мне с ней разобраться, — спокойно сказал я. Я положил руку ему на плечо, и это дало мне надежду. Все еще как братья. — Ты не пожалеешь.

— Я знаю, что не пожалею, — сказал он.

— Но, возможно, ты пожалеешь. — он помолчал. — Тогда займись ею, Фабиано.

Я уже собирался развернуться и броситься в подвал к Леоне, но его рука сжала мое предплечье. Он повернул ее так, чтобы была видна татуировка Каморры.

— Ты мой силовик, Фабиано. Ты был на моей стороне с самого начала. Ты никогда меня не разочаровывал. Не начинай сейчас.

— И не буду, — яростно сказал я. — Я позабочусь о ней.

Римо бросил на меня предостерегающий взгляд.

— Не разочаровывай меня, Фабиано. Она всего лишь одна женщина. Помни, где твоя верность.

Я почти не слушал. Я поспешил из комнаты вниз по лестнице. Я знал, что должен успеть вовремя. Я поднялся по лестнице сразу на две ступеньки. Я не мог опоздать.

Я знал, куда идти. Сото всегда выбирал одну и ту же комнату. Я не стал стучать, а толкнул дверь в комнату для допросов.

— Жду не дождусь, когда ты мне отсосешь, — протянул Сото.

— Будь проклят этот чертов выбор.

Леона прижалась к стене и выглядела испуганной, в то время как Сото стягивал штаны, открывая свою волосатую задницу. На красивом лице Леоны отразился ужас, и на мгновение мне захотелось вонзить нож в спину Сото.

— Убирайся, — прорычал я. — Я беру управление на себя.

Сото развернулся, показывая мне свой жалкий член. Он ошеломленно посмотрел на меня.

— Я думал, ты не любишь разбираться с женщинами, — насмешливо сказал он. — Вот почему Римо предоставил мне эту работу.

— Я передумал, — прорычал я. — А теперь убирайся, пока я не потерял терпение.

Сото бросил на Леону еще один голодный взгляд, но потом подтянул штаны и прошествовал мимо меня, бормоча проклятия.

Дверь захлопнулась. Я знал, что камера направлена на нас и все записывает. Возможно, Римо наблюдал за нами. Это не имело никакого отношения к Грегу Холлу, все это имело отношение ко мне. Римо испытывал меня. Римо доверял мне настолько, насколько такой человек, как он, мог доверять кому-либо, как он доверял своим братьям, и теперь он чувствовал необходимость проверить меня.

Какая-то часть меня злилась на Леону за то, что она была причиной этого. Римо никогда не сомневался во мне. Никогда. И я поклялся своей кровью никогда не давать ему повода.

Леона оттолкнулась от стены, выглядя смущенной, обнадеженной и испуганной одновременно.

— О, Фабиано, — прошептала она с облегчением. — Я так рада, что ты пришел. Мне было так страшно.

Я не подошел к ней. Я не был спасителем, на которого она надеялась. Она сделала еще шаг в мою сторону, затем остановилась, глядя на меня с гребаной надеждой в глазах. Постепенно надежда исчезла.

— Фабиано? — спросила она еле слышным шепотом.

Я отключил свои гребаные бесполезные чувства. Без Римо я был бы мертв. Все, кем я был сегодня, было благодаря ему. Он спас меня. Я не мог попытаться убить его, даже ради Леоны. И попытка будет всем, что это было. Римо был так же силен, как и я, и его братья все еще были рядом.

Я подошел к Леоне, и она впервые попятилась. Когда она ударилась спиной о стену, я оказался перед ней. Я прижался к ней всем телом и зарылся