Обретенная любовь - Бренда Джойс

Он ненавидит их брак потому, что в его основу легла смерть его друга. В это мгновение Элис осознала, что настоящей любящей семьи у них никогда не будет. Они никогда не найдут общего языка и не сумеют заключить перемирие — ничто уже не будет прежним.

Дружба их действительно закончилась. Алексей никогда больше не примет ее в свои объятия, стремясь узнать, все ли с ней в порядке. Он никогда не улыбнется ей теплой искренней улыбкой. Нечего и надеяться на светлое будущее — до тех пор, пока Алексея будет преследовать призрак Монтгомери, а сам он будет продолжать винить себя — и ее тоже — в смерти американца.

Прошлое пропастью пролегло между ними.

Элис дрожала всем телом и никак не могла взять себя в руки. Она отчаянно сожалела обо всем произошедшем. Сердце ее снова пронзила острая боль, но она понимала, что ее нужно подавить, спрятать. Когда она заговорила, глаза Алексея прищурились с подозрением.

— Я научилась жить с этим чувством вины, Алекси. Я была тогда молода и очень глупа. Теперь я очень раскаиваюсь в содеянном. Забыть я тоже никогда не смогу, но предпочитаю не вспоминать. Я знаю, что произошел ужасный несчастный случай, в котором некого винить.

Она снова обхватила себя руками.

— Блажен, кто верует, — хрипло отозвался он.

Элис спрашивала себя, доводилось ли ей когда-либо испытывать сердечную боль такой силы?

— Я извлекла урок из своих ошибок и действительно верю, что в случившемся некого винить.

Алексей пристально воззрился на нее. Взгляд его лишал ее самообладания.

— Если бы я не знал тебя лучше, в самом деле решил бы, что ты изменилась. Твои слова звучат почти мудро.

Разумеется, он хотел нагрубить ей и оскорбить.

— Я и в самом деле изменилась. Я больше не та глупая эгоистичная девчонка, которой была прежде.

Брови Алексея поползли вверх.

— В самом деле? И Блэра ты сейчас не водишь за нос, а?

— Я никого не обманываю, — напряженно произнесла она, не в силах объяснить мужу, что она испытывает к Томасу искреннюю привязанность.

Взгляд Алексея посуровел, будто ему удалось прочесть ее сокровенные мысли. В прошлом он проделывал это без труда, но сейчас, несомненно, лишился этой способности.

— Он увлечен тобой, и тебе это отлично известно. Но чувств его ты разделить не можешь — dé jà vu.

Элис не сразу нашлась с ответом.

— Как я вижу, — наконец произнесла она, — прошлое пролегло между нами огромной пропастью. И что нам теперь делать?

Алексей грубо окинул жену взглядом:

— Есть у меня парочка предложений. Но из тупика, в котором мы пребываем, мы так и не вышли.

Элис поняла, что Алексей действительно может заключить ее в объятия, но не потому, что беспокоится о ней, не потому, что хочет успокоить или избавить от призраков прошлого. Он взирал на нее ясными голубыми глазами.

— Мы не можем изменить прошлого — как и тот факт, что мы женаты, — с трудом выговорила Элис. — В самом деле, мы по-прежнему в тупике.

Он одарил ее издевательской улыбкой:

— Стоящая перед тобой дилемма наивна и излишня. — Помолчав немного, он прошептал: — Иди ко мне, Элис. Ты же знаешь, что хочешь этого.

Сердце ее забилось быстрее.

— Много лет назад мы были друзьями. Но не теперь. Ты продолжаешь насмехаться надо мной, Алекси, и получаешь от этого удовольствие. Уж не хочешь ли ты намеренно причинить мне боль? Воспользовавшись мною, ты достигнешь своей цели.

— Нет. Мы не друзья, мы муж и жена, Элис, и я безмерно устал от этой ситуации.

Слова его одновременно и встревожили, и возбудили ее. Но, разделив с Алексеем ложе, она непременно пожалеет об этом наутро. В этом у нее не было сомнений.

— Я не стану спать с тобой. Только не так.

— Отчего же нет? Я знаю, что ты страстная женщина. А страсть я тебе могу гарантировать, Элис, но ты и сама это знаешь.

Она вспомнила, как Алексей обнимал ее тогда, в офисе «Грузоперевозок Уиндсонг». Встретившись с ним взглядом, она поняла, что страсть их, стоит лишь дать отпустить ее на волю, способна поглотить все вокруг. Потому что глубоко в сердце она до сих пор любила мужа, хотя это и пугало ее.

Элис снова надела привычную маску притворства и заговорила спокойно и взвешенно:

— Прошу тебя еще раз обдумать мою вчерашнюю просьбу. Готова даже пойти на уступки. Тебе не нужно будет появляться со мной каждый вечер, достаточно будет одного-двух раз в неделю. Я организую званый ужин, а ты можешь составить список гостей. Но твое присутствие на этом мероприятии будет просто необходимо, чтобы мы могли начать исполнять свои роли.

Взгляд его был подобен острейшим кинжалам.

— И зачем это я стану делать то, о чем ты просишь, если ничего не получу взамен?

Элис вздернула подбородок:

— К лучшему или к худшему, но мы женаты. Я не просила тебя о подобной услуге шесть лет назад, но сейчас ты должен принять участие в сложившейся ситуации. И я никуда отсюда не съеду. Ты сам признал, что наши нынешние отношения непереносимы. Я предлагаю отличное решение, которое, однако, потребует он нас обоих вежливого поведения.

— Вежливость — как это скучно! Но я подумаю.

Лицо Элис осветилось улыбкой.

— Нет-нет, — быстро добавил Алексей. — Ты тоже должна будешь подумать над тем, что я прошу взамен. Услуга за услугу, Элис.

Она замерла на месте точно громом пораженная.

Алексей рассмеялся и вышел из комнаты.

— Ты, наверное, ужасно зла на меня, да? — спросила Ариэлла.

Элис, сидевшая за письменным столом, подняла на подругу глаза. На нижнем этаже особняка она обнаружила маленькую милую гостиную, декорированную обоями с цветочным узором и обставленную изящной мебелью. Из окон открывался вид на цветущие сады за домом. Элис решила превратить эту комнату в свой личный кабинет. Здесь она станет вести переписку, составлять списки, заносить в календарь информацию о предстоящих мероприятиях и проверять состояние домашнего хозяйства.

Ариэлла, сопровождаемая Реджинальдом, в неуверенности замерла на пороге. Был полдень понедельника. Накануне Элис весь день потратила на распаковывание своих вещей. Мужа она не видела со времени их памятного разговора после оперы. Он куда-то уехал рано утром в воскресенье, а когда вернулся поздно ночью, она уже легла спать. Двери Элис заперла, но не смогла заснуть, ожидая, предпримет ли Алексей попытку войти к ней. Он, однако, ни на секунду не задержался у ее двери.

Она представления не имела, где он провел весь день и вечер.

Элис угрюмо улыбнулась Ариэлле, так как в мыслях ее безраздельно царил ее упрямец муж. Он предложил ей новое соглашение, по которому действительно станет притворяться, что очень счастлив в браке, но взамен она должна допустить его в свою постель. Он до сих пор частично винил ее в смерти Уильяма Монтгомери и считал, что пойман в ловушку брака, заключения которого вовсе не желал. Элис никогда бы не смогла разделить с ним ложе при таких обстоятельствах. Вступить в интимные отношения с мужчиной, который продолжал винить ее в том, что случилось в прошлом, было бы для Элис слишком болезненно.