Принцесса и медведь - Марья Зеленая

С пронзительным визгом Виола бросилась обратно в пещеру, но медведь одним махом настиг ее и ударом могучей лапы повалил на землю.

Виола больно пропахала ладонями песок и свернулась в комок, прикрывая руками голову. В ушах звенело, сердце выпрыгивало из груди. Она безотчетно замерла, но это не помогло. Тяжеленная лапа придавила ее к земле, а в следующий момент хищник схватил ее за капюшон и начал рьяно трепать из стороны в сторону как тряпичную куклу.

Песчинки скрипели на зубах, перед глазами мельтешили огненные круги. Зверь рычал и громко сопел, затылок обдавало горячим смрадом из пасти. Виола отчаянно закрывала голову, пытаясь уберечь ее от ударов о землю. Ей не хватало воздуха, сознание помутилось, она уже не понимала, что происходит, просто изо всех сил боролась за свою жизнь.

Внезапно сквозь рычание и пыхтение до нее долетел еще один рев. Бешеный, яростный… человечий. Медведь замер, а затем выпустил капюшон и с тяжелым топотом помчался к незваному гостю. Виола поспешно отползла к пещере, с трудом перекатилась на бок и поднялась на колени. Кажется, все кости целы. Она разлепила ресницы, и глаза тут же защипало от попавшего в них песка.

Сквозь пелену слез она увидела человека. Он стоял перед зверем, широко расставив ноги, в одной его руке был топор, во второй нож.

«Бьорн?!» — Виола не поверила своим глазам.

В следующий момент медведь встал на дыбы, оскалился и свирепо зарычал. Он был ошеломляюще огромным — раза в полтора выше человеческого роста. Бьорн угрожающе ощерился и ринулся на хищника, выставив перед собой кинжал, но зверь одним взмахом когтистой лапы отбросил его на землю.

Виола зажала руками рот, чтобы не закричать. Бьорн попытался отползти, но медведь тотчас настиг его и подмял под себя. Бьорн взревел и несколько раз со всего размаху всадил кинжал в мохнатое плечо. Хищник явно не ожидал такого отпора. Он отшатнулся и отступил. На буром мехе ярко алела кровь.

Бьорн вскочил на ноги и отбежал назад. Медведь развернулся, зарычал и стремительно бросился на него, сотрясая землю огромной тушей. Время словно остановилось. Виола оцепенела, затаив дыхание, а Бьорн занес топор и выжидал.

Когда зверь поравнялся с Бьорном, тот резко отпрыгнул в сторону и с воинственным криком рубанул по широкому лбу. Хищник по инерции пробежал еще несколько шагов и развернулся.

Он снова кинулся на Бьорна. Тот отскочил. Сверкнул топор, плеснулась кровь, и зверь с раскроенным черепом тяжело рухнул к его ногам.

Виола схватилась за сердце, пытаясь сдержать его бешеные удары. Вздох облегчения с шумом вырвался из груди.

Бьорн повернулся к ней. Он был с ног до головы заляпан кровью, глаза полыхали огнем, ноздри раздувались от ярости боя.

Виола шагнула ему навстречу… и в тот же миг оказалась в его объятиях. Бьорн порывисто притянул ее к себе и поцеловал — неистово, бешено, исступленно. От него пахло кровью. Кровь была на губах, на зубах, на языке. Острый вкус железа и соли, пережитая близость смерти — в голове помутилось. Виолу охватило безумие — могучий первобытный зов, древний, как сама земля.

Низ живота свело от горячего напряжения. Меховая куртка упала с плеч, следом на земле очутилась рубаха. Виола не чувствовала холода, тело словно пылало изнутри. Она заурчала как дикая кошка и запрыгнула на Бьорна, крепко обнимая его руками и ногами.

— Моя! — прорычал он, впиваясь в ее шею жадным, почти болезненным поцелуем.

Сильные руки подхватили ее под бедра. Несколько шагов, и Виола ощутила пушистый бок медведя под обнаженной спиной. Пару секунд Бьорн потратил на то, чтобы стащить с нее сапоги и штаны, а затем подмял ее под себя, накрывая своим телом.

Виола застонала, крепко обхватывая его ногами. Задыхаясь от желания, она ощутила, как в нее входит до предела возбужденный член. Бьорн начал двигаться в ней, и Виола напряглась в ожидании боли. Но боль не приходила. Напротив, с каждым толчком удовольствие накатывало на нее, как волна на раскаленный песок. Руки нырнули под его одежду и жадно заскользили по мускулистой спине, расцарапывая ее в кровь. Стоны и крики смешивались с плеском волн и затихали в тумане, жемчужной пеленой застилавшем берег.

Кровь, пот, терпкий запах медвежьей шерсти — с каждой секундой огонь разгорался сильнее, и вдруг все взорвалось ослепительной вспышкой. Виола выгнулась в мучительно-сладостной судороге, низ живота запульсировал острым блаженством.

Бьорн глухо застонал и, обхватив ее за бедра, приподнял, чтобы еще сильнее насадить на член. Завершающие движения — самые глубокие и приятные — и он с протяжным выдохом упал на нее, вжимая ее тело в тушу поверженного врага.

***

— Как ты меня нашел? — спросила Виола, когда, отдышавшись, снова обрела дар речи.

Бьорн склонился над ней и ласково убрал прилипшие пряди с ее лица.

— Скорей, одевайся, а то замерзнешь.

Он застегнул штаны и, подобрав с земли меховую куртку, набросил на ее плечи.

— Думала, что сумеешь от меня сбежать, принцесса? — усмехнулся он. — Ралоф с вышки видел, как ты брала лодку, а потом заметил костер на том берегу. Только дурак бы не догадался, что ты попытаешься доплыть до Броккова Клыка, ведь отсюда начинается путь на твою родину.

— Пф! — Виола досадливо закатила глаза.

— На что ты вообще рассчитывала, глупая девчонка? В одиночку добраться до Ангалонии?

— И добралась бы. — Виола надула губы.

— Ага, я видел. Вы, наверное, как раз договаривались с медведем о сопровождении, да не сошлись в цене.

— Очень смешно!

— Я же говорил тебе, как опасно в горах? Волки, медведи, разбойники. Женщине в одиночку не выжить.

— Я… меня должны были встретить, — пробормотала Виола, поняв, что скрывать правду нет никакого смысла.

— Кто? Тот напомаженный хлыщ, который приезжал на переговоры?

— Да.

— Похоже, он тебя обманул. Я видел на дороге следы. Они ведут дальше. Он здесь не останавливался.

Виола поняла, что Бьорн не врет. Чертов Манчини! Почему же он не дождался ее?

— Струсил, наверное, — ответил Бьорн на невысказанный вопрос. — Видать, Сигизмунд пригрозил ему страшными карами, если он как можно скорее не унесет ноги из Хейдерона. Да и не поверил, что у тебя действительно хватит смелости… или дурости сбежать.

— И что теперь? — упавшим голосом осведомилась она. — Ты отвезешь меня к ярлу?

Он провел по ее щеке шершавыми пальцами. Синие глаза яркими искрами горели на измазанном кровью лице.

— Как я могу тебя отдать? — Он осекся. — Ты теперь моя, Виола. Моя. Отныне и навсегда!

От его слов по телу прокатилась горячая дрожь.

— Но… как же твоя