Гладиатор нового времени - Алекса Йейл

Берт вопреки здравому смыслу. Услышь Корделия имя Гедеона впервые, никак не сопоставила бы его с нужным человеком.

— Да говорю же тебе, это он!

Прежде чем скрыться в здании, Гедеон обернулся и окинул Корделию взглядом. Маска добродетели на его лице не дрогнула ни на миг.

«Ей мало что рассказывали. Тем не менее, она выросла здесь. В определенный момент, когда ты будешь нуждаться в совете, прислушивайся к тому, что она станет говорить»

— Твою ж мать, — ругнулся Берт, гадая, какие последствия может иметь для него и Корделии это сомнительное знакомство.

Глава 20. Ход конем

Игнат проснулся в мерзком расположении духа. Ничего нового, но алкоголь, выпитый накануне, оставил после себя отвратительный привкус во рту и пульсацию в голове. Было жарко, и простыни прилипли к вспотевшей коже.

Игнат с отвращением откинул одеяло. Треклятые летние ночи!

Потянувшись, он посмотрел вниз и решил, что его тело предложило отличный способ расслабиться. Игнат провел рукой по животу и сжал основание твердого члена. Скользнул ладонью вверх, потом обратно. И снова. Ощущения были приятными, и он ускорился, неуклонно распаляя жар внизу живота. Все быстрее, сдавливая крепче. Однако разрядка не наступала.

Спустя еще несколько минут Игнат пожалел, что пошел на поводу у тела, которое теперь покрылось испариной от перенапряжения. Тогда против воли перед его мысленным взором нарисовалось красивое женское лицо с полными губами и огромными карими глазами лесной лани.

Черт возьми. Только этого не хватало. В своей фантазии Игнат спустился взглядом к округлым грудям, мягкому животу и широким бедрам с треугольником темных завитков между ними.

Фиалка. Невинная и наивная.

Женщина, которую он не смог получить. Та самая, которую у него не было шанса сломить.

Игнат вообразил, что поставил ее на колени и намотал на кулак ароматные темные локоны. Заставил ее поднять взгляд и посмотреть на него снизу вверх, пока сам свободной рукой сдавил ей горло, чувствуя под большим пальцем панически ускоряющееся биение пульса.

Застонав, Игнат ускорил движения руки.

Он представил себе, что украсил шрамами гладкую спину, плавные изгибы бедер цвета молока. Расписал кровью отзывчивое женское тело — ее кровью и своей. Не принципиально, по согласию ли.

Не сдержавшись, Игнат опустил свободную руку и нащупал свои брюки на полу возле кровати. Он достал из кармана раскладной нож и, поднеся ко рту, зубами подцепил лезвие. Чуть раздвинув ноги, Игнат рассек свое бедро с внутренней стороны. Порез вышел коротким и неглубоким, но на пике напряжения хватило и его. От острой боли Игнат чуть не кончил.

Отбросив нож на постель, он обмакнул пальцы в алую жидкость, тонкой струйкой побежавшую по ноге, и поднес их ко рту. Игнат представил, что кровь на его языке принадлежит Фиалке, чем наконец подтолкнул себя к сильнейшей разрядке. Застонал, кончая сквозь боль.

Когда семя прекратило изливаться, Игнат опустил руки на постель и, отогнав навязчивые образы, открыл глаза. Пришло время пойти в душ, промыть рану, наложить повязку, сменить простыни и забыть обо всем этом, как о досадном недоразумении.

****

Разумеется, в свете последних событий Игната не пригласили на заседание, что не помешало ему прийти. Как сказал отец? Изощренная попытка суицида? Забавное видение ситуации. Кто-то же должен был обыскать убежище в метрополитене. И что-то Игнат не заметил очереди добровольцев. Тем не менее, он — объективно, конечно же, — считал себя самым достойным наследником из всех троих сыновей. Виола так вообще не в счет.

Вопреки упрекам и россказням, Игнат ничего не ценил больше преданности делу. Нынешний лидер локации был слишком дипломатичным и мягким. Скорее всего, поэтому-то с угрозой до сих пор не покончили. Да и сыновей стоило воспитывать строже. Тогда Берт не впутался бы в историю, разбираться с которой предстояло всей семье.

Как бы они ни пытались умолчать об инциденте, произошедшем с Бертом, Гедеон все равно узнал о нем, причем так скоро, что предупреждение Динго наконец-то обрело смысл. Не осталось никаких сомнений: в оружейной локации и впрямь завелась крыса.

Накануне Игнат достал ампулы из пакета, рассортировал их, составил опись и даже попросил Розу изучить остатки содержимого на предмет соответствия этикеткам. Вот только он предчувствовал, что все напрасно. Разгадка была элементарной, но Игнат никак не мог ухватить ее за хвост.

На подходе к зданию он решил сперва заняться своим раздражающим младшим братом, как раз стоявшим у двойных дверей вместе со своей девчонкой. Она дергала его за руку и что-то тихо ему втолковывала. Наверняка всего-то испугалась и заупрямилась. Берт же хмурился и недовольно смотрел на нее. Сам виноват.

Для начала Игнат решил выяснить, о чем они так жарко спорили.

При его приближении оба замолкли.

— Что происходит? — потребовал он.

Они посмотрели на него с сомнением.

— Корделия знает Гедеона, — нехотя признался Берт.

— Ты о чем?

— Он приезжал… туда, где она раньше жила.

— А она не обозналась? — уточнил на всякий случай Игнат, даже не удивившись. Самим своим приездом Гедеон выдал тот факт, что крыса бегала к нему.

— Не обозналась. Вряд ли он работал под прикрытием, — ядовито заметил Берт. — Тем более, если мы не в курсе…

— Чтоб меня, — Игнат глубоко задумался. — Он никогда мне не нравился.

— Он явно знает, кто она такая.

— И кто же? — оживился он.

— Неважно, — отмахнулся Берт, — куда важнее то…

— Если хотите, чтобы я был на вашей стороне, должны изложить мне все факты, — Игнат скрестил руки на груди.

— У нас нет на это времени, — скопировал его позу Берт. — Разве ты не можешь просто мне поверить?

— Не могу, — твердо стоял на своем Игнат. — Мысли разумно. Как я придумаю выход, если Гедеон знает больше меня? Ты хоть представляешь, какая власть в его руках? Даже отец вынужден с ним считаться.

Берт зарычал, и девчонка рядом с ним насторожилась еще больше. Глянув на нее, он положил ладонь ей на шею сзади. Берт не успокаивал ее — это было Игнату очевидно. Он заявлял на нее права. Очень занятно.

Склонив голову набок, Игнат на секунду задумался, осознанно ли теперь действовал брат.

— Если вкратце, меня держал в плену родственник Корделии. И она думает, что наш отец убил ее маму, — образумился Берт. — Как видишь, все сложно.

Игнат прищурился. Ему вспомнилась женская спальня, камера по соседству, и вопросы начали неуклонно множиться. Тут же Игнат снова пожалел, что уступил Розе и не бросил девчонку за решетку. Подумать только, сколько информации на этот момент уже могло быть у него в руках! Хотя… еще не вечер. Сейчас нужно