Ветер и море - Марша Кэнхем

– Каюта Донна! – Остановившись, Миранда повернулась к Шо. – Чтобы нюхать запах рыбы и застарелого пота? – Взгляд янтарных глаз уперся в Кортни. – А где расположится она?

– Где же еще, как не здесь, – весело ответил Шо, широко разведя руками и улыбнувшись.

Кроваво-красные губы зашевелились, невнятно произнеся напоследок поток кастильских проклятий, и Миранда исчезла в вихре темно-красного шелка.

– Здесь? – растерянно переспросила Кортни, ожидая, пока стихнет эхо от стука захлопнувшейся двери.

– А где же еще мне вас разместить? Вы же дочь Фарроу. Я не могу допустить, чтобы вы качались в гамаке вместе с командой. А кроме того... – он придвинулся ближе, и его мощные руки сомкнулись на талии Кортни, заключив ее в крепкие объятия, – кровать здесь достаточно широка для двоих.

Кортни смотрела в синие глаза, напуганная, но не удивленная непристойным предложением. В течение нескольких лет, с тех пор как ей исполнилось пятнадцать и она вышла из детского возраста, Гаррет Шо предлагал ей физический союз, чтобы укрепить партнерство между ним и Дунканом Фарроу. О любви разговор никогда не заходил; аппетиты Гаррета к женщинам и выпивке давным-давно сформировались, и моногамные отношения даже не рассматривались. Однако он всегда добивался своего, и чем труднее это было, тем безумнее ему этого хотелось. Кортни не принимала его ухаживаний, и заявление Дункана, что выбор принадлежит только ей, было единственным, что останавливало Гаррета силой взять то, что ему хотелось.

Теперь Дункана не было, а его корабль и команда принадлежали Шо. Быть может, Гаррет естественно включил и Кортни в свою собственность?

– Спасибо, но нет, – спокойно произнесла Кортни и, положив ладони на грудь Шо, легонько оттолкнула его. – Если вам нужно это, лучше позовите к себе Миранду. Не сомневаюсь, она будет только рада повиноваться.

Его руки крепче сомкнулись на ее теле, скрытая угроза прорывалась сквозь тихий похотливый смех, которым он ответил на ее возражение.

– Вам незачем изображать передо мной скромную девственницу, Корт Фарроу. Вы дочь своего отца и понимаете выгоду сильного союза. И если вы беспокоитесь о своей невинности... – он неожиданно наклонил косматую голову, и его рот чувственно двинулся по изгибу ее шеи, – обещаю, вы недолго будете ее оплакивать.

Паническая дрожь пробежала по телу Кортни. Он только что выиграл сражение, чувствовал себя победителем и, как подозревала Кортни, воспринял ее отказ как вызов.

Набрав побольше воздуха, она изо всей силы оттолкнула Гаррета, его руки разжались, и она освободилась. Но вместо того чтобы броситься к двери, Кортни встала лицом к нему, в ее зеленых глазах горел гнев, и она приняла дерзкую уверенную позу женщины, предъявляющей свои права на положение, соответствующее дочери человека, о котором ходят легенды.

– Я сказала – меня это не интересует! Пока не интересует, Гаррет. И конечно, это должно происходить не так.

– Вы отталкиваете меня уже четыре года, Корт, а я не из терпеливых людей, – раздраженно усмехнулся он, опустив руки.

– Не замечала, что вы страдаете от отсутствия партнеров в постели, – съязвила Кортни.

– Скажите правду, вы предпочитаете неумелого мямлю?

– Возможно. Если он будет относиться ко мне с уважением. – В ее глазах был холодный и непреклонный отказ, и Шо стряхнул овладевшее им напряжение.

– Корт, я уважаю вас больше, чем любой человек должен уважать девушку. Но возможно, вы правы. Возможно, я хочу слишком много и слишком быстро. – Помрачнев, он подошел ближе, и на этот раз его руки скользнули по ее рукам с удивительной нежностью. – Но я не откажусь от своих попыток и не смирюсь с поражением. Так... Что это? – Его рука коснулась недавно зажившей раны на ее руке, и Кортни непроизвольно вздрогнула.

– Пустяк. Она почти зажила.

Гаррет поднял выше рукав ее рубашки и нахмурился, увидев большой розовый шрам.

– Это произошло во время сражения на берегу, – объяснила Кортни. – Я почти ничего не почувствовала. Доктор-янки как следует промыл и зашил рану. Честно говоря... он очень рисковал ради меня. И ради Нильсона и Сигрема – тоже.

– Не хотите же вы сказать мне, что он и великолепный лейтенант условно освободили Нильсона и Сигрема, чтобы взять их себе в слуги вместе с вами?

– Они сделали гораздо больше, – ответила Кортни, не обращая внимания на его сарказм. – Они вмешались в наказание. Капитан приказал дать Нильсону и Сигрему по триста ударов плетью каждому, не считаясь с ранами, которые те получили во время попытки побега. Нильсона первым бросили на решетку, и, несмотря на то что он умер после первой же дюжины ударов, капитан приказал продолжать наказание до конца. Доктор возмутился и в итоге, закрыв Нильсона своим телом, тоже получил удары плетью.

– Да, – задумчиво кивнул Гаррет, – я заметил у некоторых из них рубцы на спинах.

– А что касается лейтенанта, он был арестован и отправлен в свою каюту за отмену приказов капитана. Он... он выбросил двоих за борт, прежде чем капитан смог добиться, чтобы наказание было доведено до конца.

– По тому, как вы это говорите, детка, я могу сделать вывод, что вы просите сохранить им жизнь.

– Просто я считаю, что если мы поступаем как варвары, то и с нами будут обращаться как с варварами. Янки сильны, Гаррет. Вы слышали', как отец говорил, что в конечном счете они выиграют войну против Триполи.

– Вы хотите, чтобы я освободил их всех? – скептически поинтересовался Шо.

– Нет! Я прошу не освободить их, а только сохранить им жизнь. На худой конец, продайте их Караманли. Унижение и позор быть проданными в рабство – достойная награда за то, что они сделали с нами; для них это более страшное наказание, чем смерть или любые мучения, которые вы могли бы изобрести. Но если вы зверски лишите жизни капитана или его офицеров, вы вынесете приговор всем нам, как если бы пустили свинцовую пулю в лоб их президенту. Они не успокоятся до тех пор, пока не загонят нас в землю. Пока мы точно не узнаем, кто среди нас иуда, янки представляют собой смертельную угрозу.

– Больше нас не предадут, Корт Фарроу. – Шо раздулся от гнева. – Это я вам твердо обещаю.

– Вы, между прочим, сказали, что паша щедро заплатит за «Орел». А морское министерство янки? Они заплатят любую цену, чтобы выкупить хоть одного из своих! Особенно... – В ее голосе зазвучала доверительная интонация. – Я слышала, как один из моряков говорил, что Дженнингс имеет какое-то отношение к Томасу Джефферсону. Если это правда... – Ей не было нужды развивать дальше свою мысль – в глазах Шо уже вспыхнула алчность.

– Да, – задумчиво протянул он и подошёл к письменному столу. Смахнув толстый слой пыли, он поставил на чистое место два трофейных кубка. – Да, Корт, у вас есть голова на плечах. Такая же хитроумная и сообразительная, как у вашего отца. Отлично, я отложу натягивание веревок на реи до тех пор, пока тщательно не обдумаю все это, а до той поры...