Любовь по науке, или на практику в другой мир - Лидия Миленина

Придумала объяснение, что как раз поэтому и устойчив. Ведь явление истинности свойственно другим расам, а не людям.

И ни разу мне не пришло в голову, что он может относиться к какой-нибудь другой расе. Тем более — к могущественным и вредным драконам.

А ведь если задуматься, характер и вообще все свойства у Гарона очень даже драконьи! Острый ум, немеряная магическая сила, при этом — гордость и некоторая вредность, не исключающая, впрочем, общей адекватности.

Может, он вообще казался мне слишком нормальным и адекватным для дракона?!

Теперь же я вообще не знала, что думать.

Вместе с представлениями о Гароне как о человеке рухнула и моя картина мира. В смысле — этого мира. С «картиной» Земли все осталось в порядке.

Возможно, потому что на Гароне картина мира Дамбиор и держалась. Кого любишь — вокруг того все и крутится. На том все и держится. И его принадлежность к расе драконов чуть-чуть — но все же вполне ощутимо — воспринималась как предательство. Как будто он прямо сейчас нарочно поменял расу, чтобы насолить мне.

А особенно обидно было, что драконам явление «истинности» пар свойственно. И целых два дракона среагировали на мои эманации.

А Гарону хоть бы что!

Нет, я, конечно, не претендую, чтобы каждый встречный дракон при виде меня (вернее, меня унюхав) превращался в восторженного поклонника. Но на Гарона-то должно было подействовать! Иначе где Вселенская справедливость?!

Я изумленно смотрела на двух драконов, равных друг другу в человеческой ипостаси. В смысле, равных по внешним данным и искрометному огненному нраву, что в них ощущался. Совсем уже не боялась пришельца. Гарон точно не даст меня утащить.

Только вот что мне думать о самом Гароне?

— Даже не думай об этом, — повторил Великий и Ужасный еще жестче.

— Это ты, Гарон, не вздумай стоять между мной и моей истинной! Никто не смеет мешать соединению дракона и его Избранной! — так же жестко ответил пришелец.

Звали его, как мы уже знаем, Гарвер (хорошо, что не Гарвард!).

— Хм, — ответил ему Гарон. — Видишь ли, кроме драконьих законов и традиций, есть еще и законы Академии да государства, на территории которого она находится. Я обещал адептке из другого мира Марии безопасность…

— Тебя зовут Мария, Избранная моя?! — пришелец бросил взгляд в мою сторону. Взгляд горел огнем. Явно лишь присутствие Гарона удерживало его от «схватить и утащить».

Я поежилась, но кивнула.

— И я исполню свое обещание, даже если ты устроишь бойню прямо в небесах над Академией, — продолжил Гарон. — К тому же, — он лукаво склонил голову и оценивающе поглядел на Гарвера. — Что ты, свободный дракон, можешь предложить своей Избранной взамен учебы в Академии? Жизнь в пещере посреди твоих несъедобных сокровищ? Ждать тебя дни напролет, когда ты вернешься из хищных набегов? Не думаю, что Мария возжелает подобной доли. Правда, адептка Мария?

— Да-да! — быстро закивала я. — Не возжелаю. Мне учиться нравиться.

И подумала, что нужно срочно узнать, кто такие свободные драконы. Кстати, Дренер обещал мне об этом «потом рассказать».

— Хм… — очень похоже на Гарона хмыкнул Гарвер. Кажется, он задумался.

— Я вовсе не сомневаюсь, что ты правильно распознал свою Избранную, — продолжил Гарон логично, жестко и спокойно. — И будь все так просто, сам понимаешь, она бы недолго сопротивлялась твоему… хм… шарму. Но есть нюанс. Во-первых, усиленные эманации Марии — следствие Эксперимента, который мы тут проводим. Во-вторых, видишь ли, у Марии здесь уже три истинных, — Гарон сделал почти театральную паузу, давая дракону возможность отреагировать.

— Три истинных? Кто эти обманщики?! — прорычал дракон.

— Да вот эти парни, не кипятись, — небрежно бросил Гарон и указал на мою «личную гвардию». — Спокойно, спокойно. Навредить мальчикам я тебе тоже не позволю. К тому же ты должен быть слепым, чтобы не узнать Дренера… Статус свободного дракона не защитит тебя, если ты навредишь ему. Наше Правительство прекрасно знает, где ты обитаешь…

— А я не позволю тебе коснуться моей… нашей истинной, — поразительно твердо и серьезно сказал Дренер и шагнул ближе к Гарону. Как бы обозначая, что он на его стороне. «А мальчишка может быть взрослым!» — подумалось мне.

Гарвер сверкнул глазами и крепче сложил руки на груди. Желание явно боролось в нем с разумными доводами.

— И что ты предлагаешь, Гарон? — бросил он, наконец. С такой же видимой небрежностью, как декан.

— У тебя два варианта — либо улететь отсюда и гневаться в свое удовольствие, выстуживая брюхо на Сокровищнице, — ответил Гарон. — Либо остаться в Академии по моему личному разрешению. Заняться чем-нибудь полезным — если ты еще помнишь, как это делается. И принять участие в отборе истинного жениха для Марии. Мария, как ты на это смотришь? Возьмешь в отбор этого свободного дракона? — и лукаво поглядел на меня, словно все это было игрой, а не острой и опасной ситуацией, в которой, возможно, решалась судьба нескольких живых существ.

Первой моей реакций было воскликнуть: «Что?! Этого?! В мой отбор?! Ты с ума сошел, Гарон?!». Но, слава Богу, жизнь меня научила, что иной раз лучше сдержаться.

Я вдохнула и выдохнула, прикрыла глаза под выжидающими взглядами присутствующих. Подождут, не развалятся. Чапай думать будет.

Да, я боюсь этого дракона. Но не могу сказать, что он мне неприятнее парней. Просто я с ним еще не знакома. А так-то… красавчик. И интересный какой-то. Свободный дракон.

И точно так же, как остальные, он не виноват, что пал жертвой моих эманаций!

А еще… Я заметила, что губы сами собой слегка улыбаются. Ясно, что если бы, допустим, на Гарона все же мои чары подействовали, то Дренер, тем более, Мэйгар или Дэрет, ему не конкуренты. А вот этот дракон примерно одного возраста с Гароном. Столь же эффектный. И характерец в нем чувствуется.

Они словно бы олицетворяют два варианта драконов. Цивилизованный ученый и руководитель Гарон, пустивший свою силу и способности во благо социума и науки. И «дикий» свободный дракон, который не желает отдавать свою силу в «рабство» никакому обществу или идеям. И эти варианты равны между собой.

Так что этот Гарвер может стать «конкурентом» Гарону. Вдруг он мне еще понравится сильнее всех остальных? А если нет — то почему бы Гарону не начать ревновать? Вот начнет, и все его чувства ко мне и проявятся… Мужчины ведь