Последнее падение - Дориана Кац

ним, чтобы не напороться на эти грабли. Я уже напоролась однажды, поверь — после такого не все восстанавливаются.

Слова Алисы заставили Кирилла ещё раз обдумать всё происходящее, но был момент, который уже долго не давал ему покоя:

— Скажи мне честно, ты ведь хочешь ему отомстить?

— Догадливый же ты, Трубецкой.

— Здесь не надо быть гением, чтобы понять. Это ведь затишье перед бурей?

— Ещё какое. И честно говоря, теперь я понимаю, что ты мне в этом поможешь, точнее наша внезапная любовная интрижка.

— Получается ты воспользуешься мной точно также, как и я тобой?

— Поверь, я воспользуюсь тобой намного безжалостней, чем ты мной, — Алиса вновь хрипло рассмеялась. — Я мало чем от него отличаюсь.

— Ты многим от него отличаешься. Запомни, ты потрясающая, ты единственная в своём роде, ты лучшая.

— Я удобная… и нужная лишь тогда, когда нужно кого-то забыть, или же кого-то заполучить. Посмотрим, что случится раньше. На этом всё. Мне нужно собираться.

— Хорошей дороги.

— Спасибо.

Звонок оборвался. Они всё решили. Кирилл не был уверен, что из этого что-то получится. Он хотел заполучить Ким точно также, как Кауфман мечтал о Совиньковой, а может он больше хотел насолить другу и отобрать у него Татьяну. Тогда можно было вообще называть их друзьями?

Но сейчас, ему было всё равно чем закончится эта мимолётная симпатия, сколько сердец будет разбито и сколько слёз пролито. Он хотел забыть свои несбыточные мечты и желания, найдя самый комфортный вариант.

Алиса — идеально подходила под все его запросы.

И пусть их игра будет недолгой, но зато наполненной и живой. Возможно, их взаимодействие будет сложно назвать отношениями, но они попытаются забыть тех, до кого им не дотянуться. А может всё-таки достигнуть недосягаемого, получив желаемое. Верно сказала Алиса, никто не мог знать конца данной истории.

И наконец-то у Кирилла появилось время определиться. Понять, что именно ему нужно. И пусть только в стенах Академии они будут строить влюблённых, но в тихой комнате, где не будет никого, кроме них — возможно, они смогут стать друзьями.

Отойдя от окна, Алиса посмотрела на своё отражение в зеркале и прошептала:

— Это лишь игра, в которой ты поведёшь его. Твоя цель другая. Ты хочешь стать нужной тому, кто когда-то был нужен тебе. И сделаешь это за счёт того, кто желает другую. И когда этот подлец окажется в том же положении, в котором когда-то оказалась ты… Он останется один, поскольку ты уйдёшь. Запомни это, Алиса. Другого шанса уже не будет.

***

Всё бы было хорошо, не будь это так смешно и комично.

С самого начала моей сознательной жизни, мне всегда везло по полной. Мало того, что у меня появились проблемы со спиной, которые теперь придётся расхлёбывать всю оставшуюся жизнь, так ещё и в последний день каникул, каким-то волшебным образом, я умудрилась побывать в травмпункте и обзавестись гипсом на левой руке.

Ну и скандал же был дома…. Мать кричала и требовала, чтобы я отказалась от затеи ехать на летнюю спортивную базы, отец валялся со смеху, потому что всегда знал, что я могу найти неприятности на свою пятую точку даже на ровном месте, а я с истерикой закидывала вещи в чемодан и пыталась отобрать у матери коньки. В этом диком хаосе, наполненном смехом и руганью, Дара тихо лежала на диванчике и наблюдала за сумасшедшими хозяевами.

Честно признаюсь, сейчас мне часто не хватает их смеха и поддержки. Я скучаю по семье. Жаль, что как раньше уже не будет.

Отца не стало через три года после моего грандиозного представления на чемпионате мира, а Дара — она покинула меня, когда мне только стукнул двадцать один год. В мире полном боли и одиночества у меня оставалась только мама, и то — наше время с ней, уже тогда, было сильно ограничено.

Знай я об этом тогда, вела бы себя совершенно по-другому, но сейчас…. Сейчас мне всего четырнадцать лет, и я с горем пополам уговорила маму отпустить меня на базу. Перед этим, я две недели проходила реабилитацию, занимаясь своей спиной, опять же — по инициативе моей любимой мамочки. Я, как и положено, сопротивлялась и говорила, что всё со мной хорошо, но под предлогом раскрытия моей тайны, меня запихнули на массаж и заставили целыми днями лежать на кровати.

И в последний день меня окончательно доконал лежачий образ жизни, поэтому я взялась за тренировки. Дома никого не было, а это значило, что никто не будет мешать моей прыжковой разминке. Я раздвинула по углам все мешающие предметы и переоделась в спортивную одежду. Сначала — всё было достаточно неплохо, простая разминка и отработка махов и выездов, однако потом — я решила размять двойные прыжки. Казалось бы, прыжок в два с половиной оборота, что могло пойти не так? Как оказалось — многое.

Падение получилось совсем неудачным, и вместе со мной на пол полетел стул, на который я случайно налетела. И самое главное — упала я на левую руку, из-за чего она просто вывернулась в другую сторону. Конечно, тут боль я почувствовала, поэтому незамедлительно позвонила матери и рассказала, что успела натворить за время её отсутствия.

Мама сразу набрала Ирину Владимировну, убеждая её, что я не в состоянии ехать на базу, однако Славянская не желала ничего слышать, говоря, что перелом никак не помешает моей работе.

Поэтому сейчас я сидела в автобусе, дожидаясь пока тот запаркуется на отведённое место, и мы сможем полностью погрузиться в мир фигурного катания.

Для меня стало загадкой почему сегодня именно Трубецкая оказалась рядом со мной, поскольку обычно Татьяна не оставляет меня в поездках, но в этот раз она не унимаясь болтала с Марком, который теперь сидел рядом с ней. А вот чего я точно не ожидала — Алиса сидела рядом с Кириллом, тихо посапывая у того на плече. Не знаю, что именно произошло между ребятами и почему у нас в данной ситуации получился такой расклад, но мне это ещё предстояло узнать. Лия отказалась комментировать данную ситуацию, в ответ лишь пожав плечами и отмахиваясь от моих вопросов.

— На выход! — разнёсся по автобусу приказной тон Ирины Владимировны. — Ждать никого не буду! Начну объявление расписания через семь минут. И если вас не будет рядом со мной, то это уже ваши проблемы.

Выходя из автобуса, мне пришлось тащить сумку по полу, поскольку поднять её одной рукой я не могла.

Возможно, я бы продолжила издеваться над бедной сумкой, пиная