Испытание пламенем - Холли Лайл

— Я не все уловила, но мне показалось, он велел запереть меня в камере, а ключ выбросить.

— Это «сигнал двадцать». Он имел в виду, что я должен делать все наоборот. Он попал там в какую-то переделку. И пока я буду вызывать подмогу из Лоринбурга, он может уже погибнуть. Мне придется этим заняться, и я не могу оставить вас одних. Эрик боится, что тот, кто за всем этим стоит, может вломиться сюда и убить вас и Джейка. Кроме того, если я смогу оставить вас в машине возле рации с пистолетом в руках, то буду чувствовать прикрытие с тыла.

Лорин кивнула:

— С этим я справлюсь. Правда, я не знаю ваших шифров.

— Вам и не нужно. Когда мы туда доберемся, посмотрим, что к чему, я подключу вас к частоте лоринбургского диспетчера. Сообщите диспетчеру, что офицеру здесь требуется помощь. И все. Потом вам только нужно будет сказать, где вы находитесь.

— О'кей.

Он повел ее к двери.

— У нас нет времени останавливаться возле вашего дома и забирать оружие. Придется вам обойтись одним из наших пистолетов.

Лорин согласно кивнула, натянула наконец на Джейка курточку и посадила его себе на бедро.

— Я готова.

Питер взглянул на нее и невесело улыбнулся:

— Замечательно.

— Если вместо него явится этот чертов помощник, может, стоит этих просто убить и уйти на ту сторону? — нервно спросил Том. — Мы же все равно получим одинаковую награду, что за всех, что за нескольких. А нескольких легче переправлять.

Дивер задумчиво ответил:

— Думаю, так и придется поступить. Конечно, хорошо бы оставить их в заложниках, чтобы заставить его отдать нам коды доступа. Но все равно мы не сможем узнать, правильные это коды или нет.

— Значит, ты хочешь их просто убить?

— А, черт! — сплюнул Дивер, и Эрик услышал, как он отошел от окна. — Ненавижу эти дела.

— Меньше придется тащить, Дивер.

Черный ход, решил Эрик. И быстро. Застекленное крылечко выглядело вполне надежно, а петли вовсе не казались ржавыми. Суметь бы проскочить, пока Том и Дивер разговаривали свои разговоры… К тому же они думают, что он разгоняет коров в пяти милях отсюда… Тогда можно рассчитывать на эффект внезапности. Он швырнет в комнату гранату со слезоточивым газом, сам вбежит раньше, вырубит сначала Дивера, потом Тома.

Эрик поправил маску и метнулся к крыльцу. Двигался как можно быстрее и тише, почти не дыша. До двери добрался удачно, без всякого шума.

И дверь оказалась не заперта. Чудесно. Эрик проскользнул в кухню — половицы чуть слышно скрипнули. Одна из дверей вела в другие комнаты, наверное, в столовую и нижние спальни, если они были. Вторая открывалась в гостиную, где находились заложники и преступники.

Эрик вытащил чеку из гранаты, швырнул ее в гостиную, согнулся и прыгнул следом с криком:

— Руки вверх, бросай оружие, не шевелиться, иначе стреляю!

Дивер и Том закашлялись. В желтоватом мутном тумане Эрик увидел, как их руки взлетели вверх. Том уронил пистолет, согнулся от кашля и заковылял к двери. Дивер с воплями отталкивал его. Эрик метнулся за ними.

Краем уха он услышал, как открылась другая дверь. За сотую долю секунды он осознал, что был еще третий.

— Сукин сын! — услышал он голос Вилли Локлира одновременно со звуком выстрела. Огонь опалил спину, заполнил легкие. Удар швырнул его вперед, и он стал падать, падать, мир перед глазами меркнул, окрашиваясь красным, потом серым. Глаза под маской видели все как будто издалека. Звуки стали глуше и раздавались словно из-под воды.

А потом его окутало тепло, он словно плавал в волнах мягкой хлопчатой ваты. И звуков совсем не стало.

Грейвиндз, Баллахара

Беспокойные сны… Она купается в зеленом огне. Хрупкая крылатая женщина в сверкающем золотистом платье летит по залу Грейвиндза, оборачивается, вздымает руки, чтобы отвратить удар…

Вспышка…

Она лежит в темноте, сильная, женственная, умиротворенная. Лежит рядом с мужчиной, чье тело знакомо, как само дыхание. Она купается в тепле, чудесных запахах мыла и солнца и обещания любви. В камине потрескивает огонь. И вдруг… в самом темном уголке комнаты возникает тень, окутанная еще более мрачными тенями. Дребезжат сухие чешуйки, раздается шипение…

Вспышка…

Поляна. Солнечные пятна в высокой траве, на цветах. Она — ребенок, играет рядом с матерью, а над головой парит тень. Мать вскрикивает, подхватывает маленького братца, младшую сестренку, выкрикивает ее имя… А она все время стоит в самом центре тени, которая стремительно разрастается, словно взрыв черного солнца…

С пересохшим ртом и стиснутой от невырвавшегося крика гортанью Молли выныривает из кошмара в пугающую явь и чувствует, как вибрирует и будто мурлычет ее грудная клетка. Она пытается сесть и сбросить с груди эту тяжесть. Оказывается, ничто ей не мешает. Секунду она приходит в себя и вспоминает, где находится: она лежит в постели в Грейвиндзе, на ней пижама, которая ей велика, она сама ее надела накануне вечером, медальон, подаренный Сеоларом, тоже на месте. Весь дом в плену тишины. Молли смотрит в окно — темно, значит, она проснулась еще до рассвета. Камин прогорел, остались одни угли. Она встает и босиком по холодному полу проходит к двери. Дверь по-прежнему заперта изнутри.

Внезапно за окном раздается негромкий шум. Что-то тихонько и странно скребет по стеклу.

Сердце колотится высоко в горле. От страха она не может вздохнуть, однако прыгает к постели, падает на живот и забирается под кровать.

Снова тихое царапанье, но теперь Молли слышит к тому же завывание ветра и чувствует слабый сквозняк из трубы камина. Как холодно! Закутаться бы сейчас в одеяло и ничего не бояться!

Опять кто-то едва слышно скребется в стекло. Молли вглядывается в окно, пытаясь хоть что-нибудь различить.

Тонкая, изогнутая тень. Силуэт ветки куста или небольшого дерева, которое, очевидно, растет под окном. Ветка раскачивается от ветра, а ее взбудораженный ночными кошмарами мозг сотворил из этого угрозу.

Молли не стала над собой смеяться, она была еще слишком напугана, но все же с радостью вылезла из-под кровати, положила несколько щепочек на угли и счастливо улыбнулась, когда пламя возродилось к жизни. И забралась в постель, и укрылась с головой одеялом, и думать не стала о ветке, царапающей стекло.

В конце концов ей удалось заснуть снова, и на сей раз во сне ее ждал только отдых и никаких кошмаров.

* * *

Зло, следующее за Молли, не могло причинить ей вреда из-за амулета, который она носила на шее. Тем не менее оно шло за ней по пятам и ждало своего шанса, ждало терпеливо, готовое при любой возможности этот шанс создать. Зло было древним, очень древним, и рано или поздно удача всегда выпадала на его долю.