Роксолана и Сулейман. Возлюбленные "Великолепного века" - Александр Владимирский

По свидетельству османских писателей, только под началом румелийского губернатора-вали, согласно реестрам, состояло 12 тыс. сипахов и 18 тыс. выставляемых ими джебели, не считая сверхштатных. А по словам Кочибея Гёмюрджинского, «для того чтобы дать отпор немецкому королю, волею Всевышнего, достаточно было одного только румелийского войска…».

Несмотря на появление и активное использование османами огнестрельного оружия, луки и арбалеты сохранялись на вооружении вплоть до середины XVII века, но лишь как вспомогательное оружие. Хотя фитильная аркебуза (но, конечно, не мушкет) уступала луку и в скорострельности, и в дальности прицельного выстрела, и в определенной степени в бронебойности. Численность артиллерии османской армии в 1567 году составляла 2671 человек, а тяжелая конница султанского корпуса капыкулу – 6964 всадника. Огнестрельное оружие османы позаимствовали у европейцев всего лишь через какие-нибудь 30 лет после его появления в Европе.

В соответствии с древней кочевнической традицией большое султанское войско делилось на 5 «корпусов». Как писал османский историк Хюсейн Хезарфенн, «армию от 4000 до 12 000 человек называют «харар», а еще ее называют «хамис». Название «хамис» (пять) используют потому, что она имеет пять основных частей: центр (сердце) – это место, где находится падишах; «меймэне» – так называют правое крыло армии, «мейсэре» – так называют левое крыло армии; «талиая» – это название авангарда, являющегося боевым дозором; имеется также «дондар» (арьергард)…».

Хюсейн Хезарфенн, давая султану советы относительно организации военных действий, особо отмечал, что наряду с выбором грамотного, толкового военачальника «прежде всего необходимы меры по обеспечению войск съестными припасами и фуражом, чтобы не остаться голодными и без воды». Однако на практике именно логистика (снабжение) оставалась ахиллесовой пятой османской армии, резко ограничивая ее возможности вести боевые действия в суровых погодных условиях.

Для подготовки очередной военной кампании считалось необходимым заготовить продовольствие и фураж только на шесть дней похода. Дальше, как предполагалось, войска будут снабжаться за счет местного населения. Но это дальнейшее снабжение целиком зависело от того, насколько населенной является территория, по которой предстоит пройти османскому войску, и есть ли там в достаточном количестве подножный корм для лошадей и других животных. Поэтому передвижение по малонаселенной, пустынной или предварительно разоренной врагом местности совершалось крайне медленно и вело к большим потерям людей и животных. А вот запас ядер, пороха, фитиля и прочих боеприпасов сразу же брали с собой из Стамбула в расчете на всю предстоящую кампанию, поскольку было понятно, что пополнить его во время похода, а тем более во время ведения боевых действий уже не удастся. Подробнейший перечень военных материалов, необходимых в походе, приводит, например, все тот же Хюсейн Хезарфенн в своем описании подготовки султанской армии к кампании 1594 года. Помимо разнообразного оружия, как холодного, так и огнестрельного, и свинца для пуль, необходимо было взять порох в количестве 5000 кантаров (примерно 275 тонн), ватную нить для ружейных фитилей в количестве 200 кантаров (примерно 11 тонн), веревки, 5000 лопат, 400 топоров и заступов, пилы, плотницкий инструмент, запасную упряжь, бумагу, серу, воск, масло минеральное и растительное, клей, запасные колеса и оси, цепи, доски, дрова и т. д.

Турецкий писатель XVII века Кочибей Гёмюрджинский в своем трактате напоминал султану, что «с правой стороны вашей ходят отряды слуг ваших сипахиев под красным знаменем, а слева от вас идут отряды силяхдаров под серым знаменем. Впереди шествуют слуги ваши – янычарская пехота в 20 000 ружей. С одного крыла идет румелийский бейлербей с 30 000 румелийского войска и их знаменами, анатолийский бейлербей с 15 000 анатолийских войск, а с другого крыла сивасский бейлербей, караманский бейлербей, диарбекирский бейлербей, эрзурумский бейлербей, халебский бейлербей, сирийский бейлербей вместе с санджак-беями, которые сами в счет не идут. Мой могущественный повелитель находится в центре, а позади него «ич-огланы», знаменосцы и музыканты…».

Примерно таким же был боевой порядок турецкого войска и во времена Сулеймана Великолепного. По средневековой традиции, сражение начинали застрельщики и поединщики. «Сердце» войска составляли янычары. Их первую тысячу сформировал внук Османа султан Мурад I, царствовавший в 1362–1389 годах. В дальнейшем отряды янычар были дополнены подразделениями конных воинов-сипахов (алты белюк халкы), артиллеристов (топчу оджагы), оружейников-джебеджи и обслуживающего персонала, образовав корпус капыкулу – султанской гвардии, постоянного войска, полностью находившегося на содержании султана. Буквальный перевод слова «капыкулу» – «рабы двора», что совсем не значит, что янычары и другие воины находились в рабском подневольном состоянии.

Главной целью жизни янычар и других солдат постоянного войска провозглашалась война против неверных, а основным занятием в мирное время были военные упражнения и маневры.

К моменту воцарения Сулеймана Великолепного, помимо корпуса капыкулу и тимариотской милиции, существовали полупрофессиональное пешее и конное поселенческое войско (яя ве мюселлем), отряды конных добровольцев-акынджи, дружины уджбеев, пешее ополчение – азапы, отряды кочевников-юрюков и воинские контингенты, выставляемые христианскими вассалами султана, – войнуки, мартолозы и др. Войско яя ве мюселлем набиралось из числа свободных тюрок-общинников, освобожденных в мирное время от уплаты налогов и трудившихся на своих участках земли (чифтликах). В военное время эти воины, помимо военной добычи, получали небольшое жалованье. Азапы, пешие ополченцы, набираемые из числа свободных общинников по норме один полностью снаряженный воин от 20 семейств, воевали только за военную добычу.

Акынджи составляли иррегулярный конный авангард войска; они получали не лены, а только долю военной добычи и поэтому имели, равно как и азапы, репутацию свирепых грабителей (недаром немцы называли их мешочниками). Акынджи представляли собой легкую конницу, задача которой состояла в том, чтобы завлечь противника под удар пехоты.

Укрывшись за быстро возведенными дерево-земляными укреплениями – валами, рвами, траншеями, дополнительно укрепленными палисадами или щитами-чапарами, или же действуя под прикрытием вагенбурга, османская пехота и полевая артиллерия выполняли роль станового хребта боевого порядка войска. Они поддерживали атаку конницы и одновременно прикрывали ее отступление, давали ей возможность привести себя в порядок и повторить атаку. На этом строился тактический прием заманивания неприятельской конницы под удар артиллерии и пехоты.

Турецкая конница оставалась главным средством сокрушения вражеского боевого порядка. Зато пехота и артиллерия стали главным средством отражения неприятельских атак.

Стремительное развитие огнестрельного оружия и растущая насыщенность разными его видами европейских армий делала борьбу с ними для турок все более тяжелой, но Сулейман Великолепный в общем справлялся с этой задачей. Однако австрийцы и их союзники в Венгрии после Мохачской битвы избегали полевых сражений, ограничившись обороной крепостей, осада которых истощала силы армии Сулеймана. Европейские крепости укреплялись по новой системе и были способны выдержать огонь тяжелых осадных орудий.