Зов Горизонта - Виктория Смирнова

Герка, Денис и Диана подбежали к ней, а Барон, продолжая лаять, весело прыгая вокруг.

Додди завертел своими глазами. Сначала он ничего не понял и, сменив окраску, стал полосатым, тем самым выражая враждебность. Затем зашипел, широко разевая рот. Но потом увидел Риту и поменял цвет на симпатичный зелёно-коричневый.

– Додди, ты меня узнал, мой мальчик! – Рита прислонила его к лицу. – Как же ты выжил?

– Видимо, в момент пожара, он где-то развлекался, – констатировал Герка. – Спасибо тёплому лету и большому количеству насекомых. Когда я видел его последний раз, он был намного меньше.

Денис попросил подержать хамелеона. Додди закрутил глазами – Денис ему явно понравился. Пошатываясь, хамелеон поковылял по его руке. Диана рассмеялась.

– Такой чудной!

Барон подпрыгнул и лизнул Додди. Хамелеон ничего не понял и еле удержался на руке Дениса. А потом своим смешным глазом засёк Барона и зашипел на него. Пёс начал лаять, заигрывая с Додди. Денис присел.

– Так! Давайте знакомиться. Это – Барон, а это – Додди.

Барон опять лизнул хамелеона, тот зашипел, а потом из его рта выскочил язык и смачно ударил Барона по носу. Барон сел, не понимая, что произошло.

– Кажется, знакомство состоялось, – улыбнувшись, произнёс Денис и, взяв Додди, пересадил его на собаку. Барон не возражал, а Додди поменял цвет на коричневый.

На шум вышли соседи по даче.

– Я сейчас, – сказала Рита друзьям и направилась к соседям. Ничего нового о смерти родителей она не узнала. Соседи выразили ей сочувствие и своё соболезнование. Попрощавшись, Рита повернула к машине.

– Теперь вперёд… – произнесла она, садясь в машину и понимая, что простилась со всем, что ей было дорого.

…Ехали долго. Больше двух часов.

– Может, нам не нужно было ехать на твоей машине, чтобы не светиться? – спросил Денис Герку.

– Я думал об этом, но раз они теперь знают о нас троих, то скоро поймут, что мы все из одного детского дома. Выйдя на детский дом, они выйдут на Шатурский район и поймут, что нашли нас именно там. Мы выигрываем сейчас только в одном – во времени. Я думаю, сейчас им стало известно, что Англию мы уже покинули.

Герка съехал с шоссе, повернув направо, и поехал по просёлочной дороге, направляясь в лес, состоявший из сосен и елей. У некоторых деревьев пристроились огромные муравейники.

– Это тот самый лес? – покрутила Рита головой.

– Он самый, – кивнул в ответ Герка. – Всё, приехали. Дальше пешком.

Они достали вещи из багажника и распределили их между собой. Додди отлично устроился на загривке Барона.

Шли они минут тридцать. Почва стала более зелёной, появился ивняк. Рита почувствовала, что где-то недалеко водоём или речка. Так и получилось. Они неожиданно вышли к озеру. Маленький берег был закрыт густыми кустами ивы.

– Как красиво! – Диана сняла рюкзак и уставилась взглядом на озеро.

– Разобьём лагерь вон там, – предложил Герка.

– А купаться тут можно? – спросила Диана.

– Можно.

Они развели костёр и поставили кипятить воду. А пока она закипала, все пошли купаться, кроме Додди, который грелся на солнце.

Для Барона это было что-то новое, он носился как ненормальный, лаял на воду, обрызгивал окружающих, буйно отряхиваясь, и через минуту опять всех окатывал водой. Рита поняла, что это один из самых счастливых дней в её жизни. Денис, поплавав немного, вышел погреться на солнце. Диана тоже вышла и подсела к нему. Рита поняла по их лицам, что они говорят о родителях. Если она сначала и хотела подойти к ним, то теперь решила не делать этого. Денис и Диана с ночи побега ни разу не затрагивали тему их отца и матери. Видимо, теперь время пришло, и они должны сами понять, как же к ним относиться.

Денис, обняв Диану одной рукой, поцеловал в голову. Она уткнулась ему в грудь и заплакала.

– Из-за родителей? – спросил Герка, подплывая к Рите.

– Я думаю, что да, – ответила Рита.

– Она вчера просила у меня совета… как ей к ним относиться?

Рита повернулась к нему.

– И что ты ответил?

– У неё есть родители, и это счастье. А у меня их никогда не было. Никаких. Меня никто не целовал на ночь, не укрывал одеялом, не водил в цирк или в кафе кушать мороженое… Это большое счастье – иметь родителей, – повторил он. – Хотя они и совершили ужасную вещь, но я думаю, что они ещё не осознали, чем это грозит лично им… их семье… Я думаю, они сейчас очень страдают… Любые связи, отношения, жизнь под одной крышей не проходит безболезненно при расставаниях. Их дети ушли навсегда…

Диана всё плакала, а Денис что-то ей говорил, успокаивая. Постепенно она стала затихать. Рита и Герка вышли из воды и занялись обедом. А Денис с Дианой всё ещё сидели, обнявшись.

После обеда Денис с Геркой разложили карты местности и стали бурно обсуждать их маршрут и время выхода.

– Смотри, это что-то должно находиться только в пределах этих границ, – Герка выделил тремя точками места, где были они найдены.

– Гер, а это далеко отсюда? – спросила Рита.

– Нет. Но я бы хотел пойти, когда стемнеет. В тот раз в темноте я что-то почувствовал.

Денис согласился с Геркой, решив, что идти им лучше поздно вечером.

– Пойдём, погуляем? – предложила Рита Диане, увидев, что та совсем притихла и замкнулась в себе.

Барон побежал за ними.

– Денис лучше меня, – произнесла Диана, после продолжительного молчания.

Рита молчала, она поняла, что подруге хочется выплеснуть всё то, что накопилось у неё за все прошедшие дни.

– Денис простил их. Даже после всего того, что они сделали с ним… растили на убой и держали в этой закрытой палате без окон… и он всё равно их простил. А я продолжаю злиться… Я плохая и злопамятная… Денис считает, что наши родители сейчас страдают из-за того, что мы сбежали от них и узнали всё об их низменных планах. А я считаю, что они страдают оттого, что мешок с кровью ускользнул перед самым их носом. Господи, я радуюсь неудачам родителей!.. Неужели я до такой степени цинична и бессердечна? Скажи мне, Рита?

– Amicus Socrates, sed magis amica veritas, – произнесла Рита.

– Что это? – заинтересованно спросила Диана.

– Это выражение со времён Аристотеля и Платона. Переводится как: «Сократ мне друг, но истина дороже». Так и ты. Для тебя истина дороже, хоть это и твои родители. Ты не злопамятна и не радуешься их неудачам. Ты радуешься, что Денис рядом. Он самый близкий для тебя. Я помню тебя маленькой, Денис всегда заботился о тебе. И ты готова защищать его от любого врага, даже если этими врагами будут ваши собственные родители. Но не нам их судить. Всё-таки они любили тебя, оберегали, заботились. Ты жила в доме, где была счастлива. Разве нет?