Сквозь тусклое стекло - Михаил Март

— В какую больницу?

— По всей вероятности, в частную. У банка есть своя, ведомственная, больница. Врачи ездят на реамобилях желтого цвета марки «Мерседес». За последний год ее уже второй раз увозят. К другим жильцам приезжают обычные машины «скорой помощи».

— Значит, Гурьев должен быть дома? У вас есть ключи от его квартиры?

— Есть. На случай пожара. Если жильцов нет дома, мы можем открыть доступ пожарным. Но ящик с ключами опломбирован.

— Откроешь квартиру под мою ответственность.

Старший охранник колебался недолго, квартиру открыли. Гурьев с прострелянным виском лежал на кровати, в костюме. В правой руке — никелированный «браунинг», подушка в крови.

Кулешов остановил всех у порога:

— Стоп, ребята, дальше ни шагу, сюда могут войти только эксперты. Тихонько проходим на кухню и не следим.

Кулешов тут же позвонил в управление, вызвал бригаду специалистов и велел отправиться в банк за Шпаликовым.

— Ну что, Федя, — вздохнул он, — обрили нас с тобой, нечего рвать на голове. Ни одной волосинки не оставили и дернуть не за что. Девятый труп, не считая Скуратова.

— Что тут скажешь… Разборки миллионеров ничем не отличаются от бандитских. Эстетствуют больше да шумят меньше. Деликатничают, — тихо сказал Федоров.

— Как фамилия? — резко спросил Кулешов у растерянного охранника.

— Симаков.

— Докладывай все, как было.

— В два часа ночи приехала «скорая». В дом вошли два санитара с носилками и врач. Мужчина не молодой. Я их уже видел, когда они в первый раз забирали Анну. Через полчаса ее вынесли на носилках и увезли. В восемь тридцать утра подъехала машина Савелия Георгиевича. Он всегда точен, больше пяти минут шофер его не ждет. Вышел, как обычно, и поехал на работу. В одиннадцать тридцать вернулся домой со Шпаликовым. Поднялись наверх. В одиннадцать сорок пять Шпаликов уехал.

Кулешов глянул на часы:

— Сейчас без пяти три. Мы сможем точно установить время смерти, это важно. Очень важно. Ладно, Симаков, ступай вниз и встречай моих людей. Нечего тебе здесь топтаться, мы и так наследили. Паркет полированный.

— Хорошо. Позовите, если понадоблюсь.

Охранник ушел.

— Скажи мне, Федя, кому выгодна смерть Гурьева?

— Исходя из того, что мы знаем, никому. Суди сам. Перед банком в долгу, большой заем взял, а покойники долги не возвращают. С жены взятки гладки. Колечки в шкатулке и квартира с дачей — вот и все ее наследство. Алина Малахова имела зуб на Гурьева, но смерть банкира бриллианты не вернет. Ей сейчас не до него. Я бы поверил в сговор Скуратова с Оксаной. Мы установили, что квартиру Оксане снимал Гурьев, оплачивал аренду шикарных апартаментов своей горничной. Значит, она ему чем-то платила за внимание. Удивляюсь, имея под боком жену-красавицу, спал с периферийной неказистой бабенкой. Нонсенс! Но факт можно считать установленным. Если ожерелье украли Скуратов и Оксана, а схема позволяет предполагать и такой вариант, то мне понятно, почему уничтожают следы и убирают свидетелей. Игра стоит свеч. Речь идет о заоблачных суммах, за такие деньги можно пол-Москвы уложить. Но Скуратов не мог продать бриллианты. Он выполнял чей-то заказ, и то, что его грохнули, это подтверждает. Оксану тоже убрали, и Дербеня, и остальных. Но Гурьев тут при чем? Он же всем должен, а ему никто ничем не обязан.

— Алина должна вернуть ему залог.

— При условии, если ей вернут «Око света».

— А если Скуратов работал на нее? Забрал бриллианты из сейфа, мог вернуть их Алине или она сама их забрала с помощью Дины, а потом убила Скуратова и, возможно, Дину.

— Зачем ей убивать Гурьева?

— Чтобы не возвращать залог.

— За пять миллионов можно убить, согласен, но ты не учитываешь одной детали, Федя. Никто не знает имени заказчика гарнитура. Арабский шейх… Да их сотни. Представим себе, что Алина сумела вернуть себе гарнитур, выкрала его у Скуратова. Зачем ей трезвонить об этом на каждом шагу? Может быть, шейх уже в Москве? Она передает ему ожерелье и гуд-бай! Кто об этом узнает? Сделка засекречена. Так что Гурьев не помеха для Алины.

Федоров покачал головой, ему версия Кулешова не понравилась.

— Бриллианты в Россию завезены официально и задекларированы, иначе шейх не сможет их вывезти обратно. Такие сделки проходят через Министерство иностранных дел, оформляется куча документов. В таможне у нас работают далеко не святые люди, но с такой сделкой они связываться не станут. Тем более что в прессе все еще мусолится история с ограблением.

Кулешов отмахнулся:

— Гарнитур можно вывезти через посольство Арабских Эмиратов. Посла или консула на границе не обыскивают, у них дипломатическая неприкосновенность. Но эту версию стоит проверить. Мы сумеем договориться с министерством иностранных дел. На деле не стоит гриф «секретно». О заказе даже газеты печатали.

— Я о другом, Леня. Гурьев, не зная о возврате гарнитура арабам, продолжил бы поиски. Вот почему я не вижу смысла в его убийство. Пока он не вернул бриллианты Алине, залог он не получит. У парня сдали нервы, и он застрелился.

Федоров встал:

— Давай глянем на комнату Анны.

Они зашли в спальню Анны. Здесь Кулешов разговаривал с хозяйкой в вечер ограбления. Сейчас окна были закрыты, стоял запах алкоголя. На кровати скомкана простыня, подушки разбросаны, на полу бутылка виски, пролитого на ковер, рядом стакан. Над трюмо на обоях красовалось пятно желтого цвета, рядом со стулом — осколки разбитой бутылки.

Кулешов присвистнул:

— Ну и кавардак!

На полу стоял телефон, около него лежала раскрытая телефонная книжка. Кулешов подошел и заглянул в нее:

— Тут только один телефон записан — доктор Чваркин И.И.

Недолго думая, он набрал номер:

— Алло, это доктор Чваркин? Здравствуйте. Анна Гурьева у вас? Кто говорит? Полковник милиции Кулешов. Назовите адрес больницы, у нас есть к вам вопросы. Нет, о нарушении врачебной этики не может быть речи, когда дело касается убийства. Диктуйте адрес.

Выслушав ответ, Кулешов положил трубку:

— Анна в частной клинике в Салтыковке.

— Слышал о такой. Это психушка для VIP-персон.

— Надо купить цветочков и навестить больную.

— Хорошая мысль, Леня. Глянь-ка на трюмо. Отличный гарнитурчик из слоновой кости. Вот только шкатулки не хватает. Она лежит в банковской ячейке с номером 824, которую арендовала Оксана. Потом в нее положили побрякушки Анны. Золотишко. И все это зафиксировано на фотографиях, так же как и коробка с «Оком света», которую из того же сейфа забрал Скуратов. Удивительно другое. Сейф арендован в пятницу Оксаной. Она принесла и положила в ячейку только шкатулку. Вопрос. Анна не заметила пропажу? Она ни словом не обмолвилась о шкатулке.