Когда не нужны слова - Ли Бристол

Он заметил нерешительность в глазах обоих вооруженных людей. События разворачивались в соответствии с привычными правилами игры: выпад, отступление; запугивание и демонстрация силы. Люди редко склонны рисковать жизнью из принципа — разве что в пылу боя. Приказы ничего не значат, если на тебя нацелено с короткого расстояния дуло пистолета. Эш умел играть в эту игру и был намерен одержать победу.

— Отойдите от нее, — спокойно сказал он.

Джордан, казалось, был готов подчиниться. Но тут случилось то, чего Эш не мог предугадать. Очевидно, эти люди боялись гнева Уинстона больше, чем смерти, потому что на физиономии Джордана неожиданно появилась решимость и он сказал:

— Я не могу этого сделать, сэр. — Он снова протянул руку к Мадди.

— Ни с места, джентльмены! — раздалось вдруг.

Голос принадлежал Рейли Бордерсу, появившемуся в дверях гостиной. События стали развиваться с молниеносной быстротой. Джордан круто повернулся, Эш схватил Мадди и толкнул ее на пол. Прогремел выстрел, зазвенело разбитое стекло, и Джордан покачнулся, схватившись за предплечье. Эш перекатился по полу, стал прицеливаться, но тут выстрелил человек у окна, и Рейли осел на пол. Эш спустил курок, и пуля оставила дырку в шторах. Оба незваных гостя бежали, выбравшись через окно. Было слышно, как заржали лошади, потом послышался стук копыт — и все было кончено.

Эш слышал тоненькие сдавленные всхлипывания Мадди и свое прерывистое хриплое дыхание. Он поднялся и подбежал к окну, но увидел лишь горящие факелы в руках бежавших к дому работников да услышал лай собак. Его охватила бессильная ярость, и он швырнул пистолет на пол.

В комнате слышались испуганные восклицания домашних слуг, прибежавших на шум. Мадди стояла на коленях возле Рейли, неумело пытаясь наложить повязку на рану в ноге. Лицо у нее было бледное, заплаканное, рукав испачкан кровью.

— Рана серьезная? — спросил Эш.

Рейли взглянул на него, поморщившись от боли.

— Выживу, — проворчал он, — могло быть хуже.

— Отнесите его наверх, — приказал Эш, и двое слуг сразу же бросились исполнять приказание. — Пошлите кого-нибудь за Люси Эванс. — Люси была местной повитухой, но бралась врачевать любые болезни и травмы. В таком отдаленном месте, как Роузвуд, она исполняла роль лекаря, и ее услуги пользовались большим спросом. Эш наклонился к Рейли и, положив руку ему на плечо, сказал:

— Спасибо за то, что вовремя успел.

— Это моя обязанность, сэр, — пробормотал он, поморщившись от боли, когда его стали поднимать с пола.

Все стали постепенно расходиться, и Мадди пошла было следом за Рейли, но Эш схватил ее за руку и развернул к себе лицом.

— Ну, хватит, — сказал он. — Что было нужно здесь этим людям? И что хочет от тебя Уинстон?

Мадди дрожала, глядя на него огромными от пережитого страха глазами.

— Не знаю. Должно быть, ошибка…

— Не лги мне! — заорал Эш, встряхнув ее за плечо. — Ты ведь знала об этом, не так ли? — в бешенстве спросил он. — Так вот почему ты так торопилась уехать из Сиднея? Все эти разговоры в твоей комнате тем вечером, эти твои большие невинные глаза… ты готовила себе почву для бегства?

— Нет! Клянусь тебе, нет!

Ужас в ее глазах был таким искренним, что ярость Эша несколько поостыла. Он пристально уставился на нее.

— Выкладывай правду! — приказал он.

Мадди закрыла лицо дрожащими руками, пытаясь спрятаться от ярости и презрения в глазах Эша. Больше всего на свете ей хотелось бы сейчас признаться во всем, чтобы не было больше лжи, не было страха и не нужно было убегать. Эш позаботился бы о ней, он бы ей поверил. С ним она была бы в безопасности.

Но ее хотели убить. Они чуть не убили Рейли, могут убить Джека, а если потребуется, и Эша. То, чего она боялась, произошло. Боже милосердный, прошло столько лет, но это все-таки случилось, и она была не в состоянии остановить этот кошмар.

«Помоги мне, Эш. Не надо меня ненавидеть».

Все они зависели от нее: Джек, Рейли и даже Эш, хотя он не знал этого. От нее зависели их жизни.

— Одна женщина, — начала она дрожащим голосом, — она ждала ребенка, а ее мужа собирались разлучить с ней и продать в другое место. — Мадди судорожно вздохнула. — Они пришли ко мне, и я дала им еды и приютила на ночь. — Она беспомощно взглянула на Эша. — Что в этом плохого? Но даже если это преступление, то неужели я заслуживаю смерти?

Эш глубоко вздохнул и долго смотрел на нее. Он вспомнил женщину, которая бросилась на помощь своему мужу на пыльной улице. Он отлично знал разницу между добром и злом. Разве не боролся он сам со злом всю свою жизнь?

Но знал он и другое: существуют банды беглых каторжников, они нападают на ни в чем не повинных путников и поселенцев и жестоко убивают их. Убийства и изнасилования случаются прямо на улицах Сиднея. Недоверчиво прищурив глаза, он спросил:

— Почему они пришли именно к тебе? И как ты узнала об их судьбе?

— Я деловая женщина, — ответила Мадди. — Я хозяйка таверны. Мне приходится иметь дело с самыми разными людьми, и далеко не все они такие высокородные, как ты! Они пришли ко мне, и я не прогнала их, о чем ни капельки не жалею! Тебе это понятно? Не жалею!

Эш резко втянул в себя воздух, но ничего не сказал. Он злился на нее, на себя, а больше всего — на Уинстона. Он злился из-за того, что был нарушен покой этой ночи, что исчезла мечта, которая была так близка к осуществлению, когда он держал ее в своих объятиях…

Вглядевшись в ставшее дорогим для него лицо, он увидел в ее глазах страх, потрясение и что-то еще, чего он не мог понять, потому что слишком устал. Но он увидел также отчаяние, беспомощность и доверие.

— Черт возьми, — пробормотал он, — если бы ты не выглядела такой невинной…

У него болела голова, кровь пульсировала в висках. Что ему теперь делать? Отдать ее в руки этого мясника в Сиднее за то лишь, что она, поддавшись чисто женскому сочувствию, совершила ошибку? Поверить, что Уинстон тоже проявит к ней сочувствие? Да пусть он пропадет пропадом, этот Уинстон! Сочувствие ему неизвестно, и урезонивать его нет никакого смысла. Это подтверждают предпринятые им нынче ночью действия. Он направил вооруженных людей в дом Эша. чтобы насильно увезти его гостью, — и это несмотря на то, что Эштон Киттеридж является доверенным лицом губернатора и получил поручение от самого сэра Найджела. И несмотря на то, что всего лишь несколько дней назад Уинстон сам радушно приветствовал в его лице пополнение своей «бригады». Нет, этого человека остановить невозможно. Не исключено также, что он ополчился на Мадди только из-за их отношений, так сказать, в порядке мести. Новоявленный защитник моральных принципов, Уинстон был способен преследовать Мадди за одно лишь то, что она была хозяйкой таверны. У Мадди нет ни малейшего шанса убедить его в своей невиновности.

Он окинул взглядом комнату: отверстия от пуль в деревянной обшивке, вдребезги разбитые лампы. Он побелел от ярости, понимая, что дело здесь не только в Мадди Берне, независимо от того, виновна она или нет. Это касалось его и Уинстона, и на сей раз Уинстон зашел слишком далеко.