Неукротимый босс - Марика Крамор

Прижимает к себе, продолжая врезаться каменным членом. Голодный. Его аж потряхивает от напряжения. Хочется что-нибудь услышать от него. Ласковый шепот, какой-нибудь комплимент, что угодно… Я знаю, Камиль и так еле сдерживается, чтобы и я могла дойти до пика, но… так хочется. Просто знать, что мы близки не только физически. Так хочется знать и быть уверенной, что меня ему точно достаточно…

— Я пиздец как скучал, — вырываются слова. Вернее, грубый шепот.

Тело подстраивается само.

Я прогибаюсь в пояснице, вновь подставляя затвердевшие соски несдержанным ласкам, а Камиль слишком сильно прикусывает набухшую вершинку.

— Аах, — слетает с губ, и я резко напрягаюсь.

Интимные мышцы конвульсивно сжимаются, и неудержимая тёплая волна проносится по организму. А я замираю, впиваясь в плечи своего мужчины, оставляя кроваво-красные полумесяцы. Этот человек только что заслонил мою вселенную. Заполнил собой пустоты моей жизни, подарив умиротворение и уверенность.

Камиль продолжает толкаться, а его движения становятся неудержимыми, он обрушивает на меня всю свою страсть и желание. И замирает, стараясь отдышаться, крепко сжимая мои бёдра.

Опускает голову, касаясь лбом моего плеча. И тут же сердце начинает бешено стучать о рёбра, потому что Камиль сдавленно произносит, а голос его срывается, оттого что напряжение ещё не покинуло организм.

— Люблю тебя, — ещё три вздоха, грудь его ритмично вздымается. — Алин. Я тебя хочу всю. Как есть. С твоим прошлым. И с нашим будущим. Полностью и без остатка, чтобы ты моей была. Но только на взаимной основе. Скажи, я тебе нужен?

Заглядывает в глаза и ждёт моего ответа. Настороженно. Пристально. Потемневший взгляд в обрамлении бархатных чёрных ресниц серьёзен как никогда.

— Очень нужен, — глажу его затылок и чувствую, как в носу начинает щипать. И слёзы появляются на глазах. — Очень.

— Я оформлю развод. Скоро уже. Маше я объяснил, что у меня теперь семья и что ко мне без предупреждения приезжать больше нельзя. Потому что в моем доме отныне есть хозяйка. И я не хотел врать тебе. Просто боялся, что ты не поймёшь. Промолчать проще было.

— Я поняла уже, — кладу указательный палец, накрываю его губы. — Надеюсь, никаких больше сюрпризов не будет?

Он тепло улыбается, медленно целует подушечку и отстраняется.

— Если только приятные. Ты мне полотенце дашь?

— Да. Но из домашней одежды мужского ничего нет. Спать придётся в трусах.

— Это ты так ненавязчиво намекаешь, что я могу остаться?

Я дарю ему тепло мягкой улыбки в ответ.

— А ты специально так долго соглашаешься?

Камиль разбудил меня сдержанным поцелуем. Но руки его уже скользят по телу.

Он ласкает нежно, неторопливо. Даря пробуждение.

А я сначала расслабляюсь, наслаждаясь тем, как мужские пальцы умело вызывают огонь внутри. Мгновенно воспламеняюсь. И тут, окончательно просыпаясь, резко перехватываю крепкое запястье под тонким одеялом.

— Артём рядом! Перестань! — кричу едва слышно, но Камиль лишь любовно бодает меня в лоб и шепчет на ухо:

— Если ты будешь вести себя тихо, мы его не разбудим.

— Камиль, ты что? Он сейчас проснётся…

Мгновенно скидываю с себя его руки, особенно остро чувствуя печаль. Вот таких нежных пробуждений мне очень не хватало. Наш с Камилем секс — это что-то невероятное и бодрит лучше любого энергетика.

— Тогда пошли скорее в ванной закроемся. Ну а что, — продолжает настаивать, — я тебя так часто планирую будить.

Вновь пробирается между моих ног и по кругу ласкает сквозь белье.

Его брови насмешливо вскинуты, а губы кривит смелая улыбка.

— Если ты не скажешь мне «да», весь день насмарку пойдёт.

— Камиль…

Его рука передвигается выше, пальцы слегка поглаживают живот, скользят на грудь, сжимая мягкое полушарие. Камиль нащупывает сосок, а тот уже предательски колет мужскую ладонь. Действительно пришлось вставать и на цыпочках идти в ванную.

В общем, утро выдалось жарким. Камиль неутомимый любовник. Он потрясающий. И всегда по-разному у нас с ним. И в одежде. И нежно. И грубо. И быстро. И невыносимо медленно — так, что я схожу с ума, а тело жаждет одного: поскорее бы уже дойти до вершины…

Его горячее дыхание… то, как он наматывает мои волосы на кулак, раздвигает ноги… дерзкие толчки… А после крепко обнимает и с силой прижимает к себе… ох. Улыбка вновь не сходит с моего лица. Я чувствую себя счастливой. И нужной.

Артёмка уже минут двадцать как проснулся. И теперь настойчиво требует завтрак.

В стульчик для кормления я усаживаю малыша. Ставлю перед ним тарелку и вручаю ложку. Сынок мгновенно набрасывается на овсяную кашу с мёдом.

А для нас с Камилем сегодня общая тарелка с яичницей. Всё, как он любит: с колбасой и сыром. И помидорами, а сверху — зелень. А еще Камиль сам приготовил апельсиновый фреш, который я полюбила безумно. Оказывается, не так уж мало мы с мужчиной и знаем друг о друге.

На часах десять утра, мой телефон вдруг оживает.

Камиль расслабленно отпиливает вилкой огромный кусок яичницы и отправляет в рот, с наслаждением прищуривается.

Поднимаюсь. Пока я тянусь к мобильному, гость обнимает меня за бедра и целует в живот.

Ничего, как говорится, не предвещало, но как только я смотрю на экран, сразу в голову приходит незваная мысль: ну почему, как только мы с Камилем о чем-то договариваемся, всё сразу идёт наперекосяк!

Я собираюсь сбросить вызов, но Камиль, очевидно, замечает мою растерянность. И слабым кивком головы молчаливо уточняет, что не так.

Разворачиваю телефон экраном к мужчине и спокойно произношу только одно слово:

— Матвей.

Камиль опускает подбородок, и плечи его напрягаются.

— Отвечай, — отпускает меня и откидывается на спинку стула.

— Алло, — смело принимаю вызов.

— Привет, Алин.

— Привет, — коротко бросаю бывшему мужу.

— Как дела?

— Всё хорошо. Мне не очень удобно говорить. У тебя что-то срочное?

— Да нет. Я просто подумал… ты не против, если я приеду?

— Нет, ко мне приезжать не надо.

— Я увидеться хочу. Почему нет? Я не могу увидеть ребёнка?

— Ребёнка ты можешь увидеть, но свободное время для меня дефицит, и явно не у меня дома.

— Хорошо. Скажи, когда ты сможешь?

— В следующие выходные. Можно погулять где-нибудь в парке. Полчаса-час. Если не передумаешь, то договоримся. И ты приедешь.