Запретный мир - Илья Новак

– Заметила. – Деби наконец уселась на кушетку и вздохнула. – Никогда раньше такого не видела.

– Потому что оно из другой реальности. – Белаван прикрыл глаза и сделал неопределенный жест. – Сопредельные Реальности… Прекрасные и множественные… В этих словах есть что-то… зовущее, правда? С самого детства я чувствовал, знал, что кроме того места, где я живу, должны быть и другие… незнакомые места.

– Сейчас я не вижу в этом ничего чудесного.

– Это потому, что мужчины устремлены к небу, их значок – кружок со стрелочкой, указывающей наискось вверх. А женщины, наоборот, настроены думать о земном, практичном, их значок – кружок с крестиком, направленным вниз.

– Какой ты умный! – без сарказма произнесла Деби. – Только сейчас перепутал. Мужской знак – кружок с крестиком вниз, а женский – кружок со стрелочкой наискось вверх. Нас в пансионе учили. И на самом деле из одной дыры ты просто попал в другую. И скоро мы вместе окажемся в еще одной… гиблой.

– Гиблая Яма! – вспомнил Бел. – Что это такое?

– Я не знаю, хотя и слышала о ней всякие жуткие истории. Наша пансионная проповедница говорила, что это врата в преисподнюю, сквозь которую Хаос, Энтропический бог, постепенно высасывает монады сущего.

– А Яма была здесь и раньше?

– Да, но не все время. Это вроде огромной воронки… С тех пор как она появилась, выпадает все меньше дождей, а воздух стал суше.

Раздались шаги, щелкнул замок, и дверь распахнулась. Белаван с Деборой увидели живописную группу феминоособей в порванном камуфляже и карликового носорога.

Три взведенных суперарбалета были направлены в зад носорога, хотя, судя по всему, подобная предосторожность являлась излишней. Маленькие глазки, между которыми торчал тонкий острый рог, покраснели, короткий хвост метался из стороны в сторону, узловатые колени дрожали и подгибались.

– Бу-у, – сказал Гунь Ситцен и, доковыляв до середины помещения, рухнул на пол. – Пу-у…

Две феминоособи заглянули в комнату, неодобрительно посмотрели на Дебору с Белом и захлопнули дверь. – Пи-и… – прохрипел Ситцен, – …и-ить…

Деби вскочила, взяла со стола кувшин и наклонила горлышко к раскрытой пасти.

Раздались горловые звуки «умнн… умнн… умнн…». Струйка воды стекла по коричневой губе и шее на пол.

– Так плохо, Гунь? – сочувственно спросил Бел.

Вода закончилась, носорог, тяжко вздохнув, перевернулся на бок и вперил в стену тоскливый взгляд. Он уже не дрожал и не трясся, а очень мелко и болезненно вибрировал. Присев, Деби положила ладонь на бугристый лоб.

– Совсем горячий! – ахнула она. Прозвучал глухой, умирающий голос:

– Ух… и… хреново… мне… братцы…

Деби подбежала к двери и заколотила в нее.

– Откройте! – крикнула она – Откройте, ему ж совсем плохо! Ему нужно… Нужно какое-нибудь лекарство! Послушайте, эй!

– Бесполезно. – Белаван склонился над распростертым телом. – Они же видели, в каком он состоянии. Если бы захотели, то уже как-нибудь помогли бы.

Деби отошла от двери, осторожно потрогала медленно вздымающийся носорожий бок и пробормотала:

– Но это ужасно. Неужели ничем нельзя помочь?

– Гунь! – окликнул Бел. – Мы можем что-нибудь сделать?

– Не… паря, – донеслось до них после паузы. – Щас… самый протрус пошел… самая ломка… Еще раз… позже… будет приступ… Потом отпустит. – Носорог тяжело, со всхлипом, вздохнул и добавил: – Токмо… морозит шибко…

Де Фей стянул с себя куртку и, ощутив теперь, что в комнате действительно довольно прохладно, накрыл ею Ситцена.

– Не могу смотреть, как кто-то мучается. – Дебора залезла с ногами на кушетку и, обхватив себя за колени, уткнулась в них лицом.

Белаван уселся рядом.

– А! – зашептал вдруг носорог. – Гля, гля, ползет, зеленый! Это… ух, черт с рогом… с одним! Второй ползет…. Чё, и вам не спится? Косяк на троих… забацаем? А? Не, у меня нет… щас, схожу… – Массивное тело попыталось подняться, не смогло и вновь боком рухнуло на палас.

– Ему сейчас плохо, – тихо сказал Бел Деборе, с ужасом наблюдавшей за хамелеоном. – Но это пройдет. Во всяком случае, он не должен умереть от этого…

– Не щекотись, тля зеленая! – хрюкнул вдруг Ситцен.

Дебора вздохнула.

Спустя какое-то время за зарешеченным окном начал разгораться серый свет. Он озарил здания, кусты и деревья, гипсовые фонтанчики, столбы с рупорами и основание Стопы Санчи, расположенной, как выяснилось, прямо перед окном.

Носорог на полу перестал наконец вести сумбурный диалог с кем-то видимым лишь ему, сипло вздохнул, перевернулся на другой бок и заснул. Дебора тоже спала. Внимание Бела привлекли очертания Стопы, показавшиеся ему неожиданно знакомыми.

– Мне кажется… – Де Фей подошел к окну и уперся лбом в стекло, стараясь разглядеть Стопу до самого верха. – А, конечно же!

Деби проснулась и встала рядом с ним, рассматривая металлическую конструкцию с наростом-горбом. На покатой поверхности серебрился утренний иней.

– Ты знаешь, что это? – спросил Бел.

– Конечно.

Он с удивлением глянул на нее:

– Знаешь?

– Ну да. Это Стопа Санчи.

– Нет-нет, что это в действительности такое?

– В действительности? Я не понимаю.

– Конечно, у вас ведь пока такого нет. В моем мире подобные штуки появились не очень давно и пока еще выглядят… ну, примитивнее, что ли.

– Не понимаю, Бел.

– Это подводная лодка. Вытащенная на сушу и поставленная вертикально.

Деби окинула взглядом проржавевшую длинную сардельку с рядом круглых окошек. От люка в горбе-наросте к покрытой снегом земле вела шаткая деревянная лесенка, явно достроенная уже после установки Стопы.

– Подводная лодка, – медленно произнесла она. – Что это значит? Затонувший корабль? Лодка, которая потерпела крушение и лежит на дне? Но Стопа не похожа на лодку, Бел. Она железная, а лодки ведь делают из дерева, правильно? Именно поэтому они и плавают.

– Нет-нет, лодка, специально предназначенная для плавания под… то есть в воде. «В», а не «на», понимаешь? Она герметичная, внутри воздух, и там должны находиться люди. Да, должны. Только здесь ее зачем-то поставили вертикально. Может быть, это одна из тех вещей, которые доставил сюда Левенгук? Может быть, Посвященная не знала, что еще с ней делать, ну и установила здесь?

– Смотри! Там кто-то идет.

Круглый люк открылся, и на шаткую лестницу вступили две зевающие феминоособи в камуфляже и с арбалетами. За ними появилась знакомая фигура, а следом – еще два конвоира.

– Это же Сави! Видишь?

Бел пригляделся к самоуверенной, несмотря на связанные руки, походке, к решительно задранному подбородку…