Мыс Иерихон - Мэг Гардинер

Я смотрела на дверь и начинала нервничать.

— Если моя машина… — Джесси посмотрел на меня. — Ники может отвезти тебя домой. Мне это делать не обязательно.

— Дело не в этом. Не собирается ли полиция выставить охрану у моего дома? — поинтересовалась я.

— На несколько дней.

— Но не более того?

— Да.

Я мяла свое одеяло. Мне хотелось закрыть палату на ключ и подставить под дверную ручку стул. Джесси задумался и наклонился вперед.

— Мы с Брайаном занимаемся этим.

Я чуть было не высказалась, что это почти невозможно, что они могут работать над чем-то сообща, но выражение, появившееся на его лице, остановило меня. В конечном счете взгляд, который я заметила, не выражал ничего, кроме ярости. Я понимала, что таким взглядом он посмотрел на Брайана, когда приехал сюда. Брайан должен был бы отступить в сторону, не говоря ни слова, когда увидел подобное выражение.

— Сейчас он занимается оценкой обстановки.

Для Брайана подобные действия подразумевали маневрирование в воздухе и изучение боевых возможностей своего вооружения.

— Что он оценивает?

— Отдачу. Мне необходимо такое оружие, которое при стрельбе не отбрасывало бы меня на спину.

Он покупал огнестрельное оружие. Я ничего не сказала, но Джесси посчитал необходимым успокоить меня:

— Эван, эти люди тебя не схватят. Только через мой труп.

Именно это меня и пугало.

Утром в понедельник будильник зазвонил в семь часов. Джесси выключил его и несколько секунд лежал, потирая глаза. В моей спальне сквозь жалюзи пробивались солнечные лучи. Он заметил, что я наблюдаю за ним, подвинулся ко мне, оперся локтем и приподнялся. Потом он погладил меня по плечу — тому, которое при прикосновении не вызывало боли.

Эти касания были единственным, что я могла терпеть. Все остальные части моего тела болели. Плечо и локоть болели меньше, но были чрезвычайно слабы.

Джесси был со мной с того времени, когда привез меня домой из больницы. Он не оставлял меня ни на минуту. Но до сих пор мы так и не поговорили. Ни о заносе на обочину, ни о нападении на меня, ни о нас, ни о чем-либо другом. Я провела обратной стороной руки по его лицу. Казалось, он пребывал в полусне.

— Я приготовлю кофе, — предложил Джесси.

Он осторожно встал с постели, боясь потревожить меня. Прежде чем пойти на кухню, он подъехал к кровати с моей стороны и натянул одеяло мне на плечи.

— Спасибо, — сказала я.

Минуту спустя я услышала, как закипел кофейник, а также телевизионные новости. Джесси вернулся в спальню и положил на кровать утренние газеты так, чтобы я могла их достать. Вскоре в ванной комнате полилась горячая вода, и я увидела через открытую дверь, что он бреется. Он собрался ехать на работу. Я поджала колени и забралась дальше под одеяло.

Ники сегодня тоже пойдет на работу. Скоро здесь появятся Брайан и Люк, но Брайану нужно возвращаться на службу. Утром они уедут домой.

У моего дома дежурил полицейский в патрульной машине и должен был находиться там еще одни сутки. Солнце светило вовсю. Если открыть окна, то можно было бы услышать, как в кронах деревьев поют птицы. Но открывать окна не хотелось.

Джесси купил пистолет, девятимиллиметровый «глок», но получить его на руки не мог, пока не закончится проверка. Проклятые законы и те юристы, которые этими законами руководствуются.

Марк должен был оставаться в городе, пока полиция не закончит следствие по делу об убийстве Мерлина Минга. Его пистолет лежал в шкафу вещественных доказательств полицейского управления.

Мне была необходима защита.

Сжимаясь от боли, я встала с постели и пошла в ванную комнату, чтобы почистить зубы. Собственный вид в зеркале уже не ужасал меня. Я была покрыта черными и фиолетовыми пятнами, которые постепенно зеленели. У меня была рассечена бровь и распухла нижняя губа. Выглядела я отвратительно, но стала уже привыкать к этому.

Джесси посмотрел на мое отражение.

— Я могу отвезти тебя к дантисту, — предложил он.

— Это не проблема. Я должна сама потренироваться водить машину.

Я скорчила рожицу своему отражению в зеркале. Пять щербатых зубов, включая верхний передний. Ужас, да и только. Я положила Джесси руку на плечо, протискиваясь рядом с ним к раковине. Кожа у него была холодная, моя рука почувствовала выступающую ключицу. В какой уж раз я поняла, что он чрезвычайно худ.

Исхудавший и усталый, неестественно сдержан. Он был здесь, он поддерживал меня, чуть ли не носил на руках. Но был он здесь не весь. Его страстность отсутствовала, и я не знала, по какой причине и вернется ли она вновь. Это крайне тревожило меня.

Он завязывал галстук, когда в дверь постучала Лили Родригес. По утрам в понедельник она чувствовала себя особенно хорошо. Ее лицо так и лучилось от радости. Она была одета в дешевый костюм коричневого цвета, а традиционная челка явно была ей к лицу. Я же все еще была одета в купальную майку Джесси и в его же пижамные штаны.

— Хорошая новость, Эван, — сказала Родригес. — Обвинение в нападении снимается.

— Давно пора, — отреагировал на это Джесси.

— В свете того, что произошло с вашим братом, это является…

— Что насчет моего брата?

— Он невиновен. — Она спохватилась. — Я полагала, что он сказал вам об этом.

Он не общался со своими родственниками со времени свадьбы. Холодная война между ними все еще продолжалась.

— С Пи-Джея сняли обвинение в убийстве? — спросил Джесси.

— Криминалистическая лаборатория обнаружила свидетельства, которые привели нас к этому заключению.

— Что это за свидетельства?

— Этого я не могу сказать.

Должно быть, они нашли какие-то улики на месте преступления и на теле Бриттани Гейнс, имеющие прямое отношение к убийце, — волокна, волосы, ДНК, которые не соответствовали данным Пи-Джея.

— Вы отдали приказ на взятие Мерфи под стражу? — спросила я.

— Он обвиняется по различным статьям. Но не по обвинению в убийстве.

Мы с Джесси переглянулись. У них либо не было достаточных улик, либо они считали, что убийство совершил не он.

— А как насчет Синсы? — поинтересовалась я.

— Синтии Джимсон? Ничего.

— Вы проверили данные, которые я вам сообщила?

— Нет никаких свидетельств, дающих повод для того, чтобы связать ее с убийством. Ничего того, что могло бы послужить доказательством ее причастности ни к украденным чекам, ни к фальшивому счету Эван Делани, ни к мошенническому использованию индивидуальных данных Делани.