📚 Hub Books: Онлайн-чтение книгСовременная прозаЯ была Алисой - Мелани Бенджамин

Я была Алисой - Мелани Бенджамин

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 85
Перейти на страницу:

К горлу подступила желчь. Меня стало выворачивать наружу, хотя из моего горла не выходило ничего, кроме рыданий. Громкие и мучительные, они сотрясали мое тело, мое усталое, исстрадавшееся сердце. Я не могла примириться с мыслью о потере сестры. В моей груди, в том месте, которое раньше занимала Эдит, уже зияла пустота. Эдит действительно всегда была в моем сердце. К кому же мне пойти, если ее не станет? Кто заменит ее мне? Сестра была моим единственным другом, не считая Лео, но вот его сейчас нет рядом. Где он? Что может означать его отсутствие? Мне не пережить еще одну потерю. О, это невыносимо!

И вдруг я увидела Лео. Подняв залитые слезами глаза, я была не вполне уверена, что вижу его. Может, это видение или моя греза о нем — слишком уж ярко золотились на солнце его волосы. Но вот мои руки обвили его шею, моя голова склонилась ему на плечо, и он гладил мой лоб, бормоча мое имя.

— Лео, Лео, где ты пропадал? Ты был так нужен мне… Но теперь ты здесь, — невнятно лепетала я: у меня совсем не осталось сил, чтобы собраться с мыслями. Нервы мои были обнажены и истерзаны.

— Дорогая моя, прости меня. Я… я… то есть как она? Скажи, как Эдит?

Он нежно усадил меня на скамью и устроился рядом. Я опустила голову ему на плечо. Прикрыв глаза, я почувствовала его силу и надежность, и мне захотелось сидеть так вечно. Если мы будем и дальше так сидеть, все закончится благополучно. Эдит будет ждать меня у себя, дуясь оттого, что не может поехать на бал. А я навсегда останусь с Лео, и надоевшее мне бремя постоянно соблюдать бдительность и осторожность из-за того, что я являюсь объектом всеобщего пристального внимания, наконец падет с моей души.

— Она… о, Лео, ей так плохо! Она в бреду и в горячке, страдает от боли, а доктор Экланд ничего не говорит, но я знаю, знаю, что он уже потерял надежду! — Каждое слово с болью вырывалось из моего измученного сердца, в котором ничего не осталось, кроме слез, раздиравших его остатки.

— Шшшш, шшш… молчи, — прошептал Лео.

Мы долго сидели так, прежде чем утихли мои рыдания, оставившие после себя болезненные спазмы в груди. Теплый ветерок шевелил тонкий цветастый муслин моего платья. Я с удивлением посмотрела на свои рукава, не понимая, когда успела сменить бальный наряд.

Продолжая оглядываться вокруг, я, к своему изумлению, услышала отдаленный стук колес, ржание лошадей, звон колокольчика. Время не остановилось, и за пределами комнаты Эдит жизнь продолжалась.

Лео тоже стал другим. Изменилась не только его одежда — сейчас на нем был простой белый льняной костюм, уже начавший мяться от июньской жары, — но и он сам. В его поведении чувствовалась какая-то неуверенность, а объятия казались неестественными. Он ни разу не посмотрел мне в глаза.

Отстранившись от него и пригладив растрепавшиеся волосы, я принялась искать платок, но так и не нашла. Лео молча протянул мне свой, и я постаралась осушить слезы.

— В чем дело? — глухо спросила я. Мои раздраженные покрасневшие глаза горели. — Что случилось? Ты не такой, как всегда.

Лео промолчал. Он отвернулся, провел рукой по глазам и на несколько минут застыл, уставившись на дерево вдали. Когда наконец Лео повернулся ко мне, в его глазах стояли слезы.

— Не могу… я не могу сейчас увеличивать твои страдания, — проговорил он с мукой в голосе и искаженным от боли лицом. — Я не могу.

— И тем не менее ты должен. — У меня не осталось сомнений. Ужас, который долгие недели жил в моем сердце, в моем бедном, измученном сердце, ужас, усилившийся за эти два дня из-за отсутствия Лео, теперь накрыл меня с головой, притупив чувства и приглушив голос.

— Да, боюсь, что… должен. — Он сжал руки в кулаки и напрягся всем телом.

Я видела, как отчаянно Лео старается не потерять самообладание. Несмотря на собственную боль, я была тронута этим до глубины души.

— Ты получил известие от королевы.

— Да.

— И она не одобряет наш… меня.

— Прошу тебя, перестань… дай сказать мне, разреши взять на себя хотя бы часть твоего бремени, ибо тебе и так выпало много! — Голос его не слушался, и Лео снова отвернулся.

Я смогла лишь кивнуть, желая сбросить с себя некую странную возникшую во мне отстраненность, и вместе с тем я понимала, какое для меня благо, что я не могу этого сделать.

— Мама решила, что мне, подобно братьям и сестрам, лучше искать себе в супруги особу королевских кровей. У меня была надежда, что мои… обстоятельства… склонят ее к другому мнению, и она действительно дала мне повод так думать. На днях… перед балом я получил от нее послание, в котором нашел этот повод. Однако в конце концов она решила не отклоняться от своих принципов. — Теперь голос Лео звучал так же глухо, как и мой. Он явно отрепетировал свою речь заранее, а может, цитировал текст письма.

Сохраняя все ту же странную отстраненность (словно меня от остального мира отделили, заключив в непроницаемую банку), я задала ему вопрос, который не могла бы задать в других обстоятельствах. Но сейчас мне нужно было заменить эмоции информацией.

— Я хотела бы кое-что уточнить: упоминалась ли в письме некая давняя история, связанная, возможно, с мистером Доджсоном?

Издав сдавленный возглас, Лео закрыл лицо руками и кивнул.

Его отчаяние было столь велико, что меня так и тянуло положить ему руку на плечи и успокоить. Он не умел, как я, противостоять боли, и мне было очень жаль его.

— Скажите, кто поднял эту тему, мистер Рескин или мистер Дакворт?

— Оба. Они оба упомянули о некоей… имевшей место в прошлом непонятной истории, которая кончилась разрывом между вашим семейством и мистером Доджсоном. Мистер Рескин, к моему удивлению, был более прямолинеен. Когда я попросил его о помощи, то даже не предполагал в нем такого энтузиазма в выполнении моей просьбы. Однако он поклялся, что действует и в твоих интересах тоже, ибо слышал, что вновь стали расползаться старые сплетни. Однако последнее слово оставалось за мистером Доджсоном, которого попросили либо подтвердить, либо опровергнуть их — как раз сегодня утром.

— И что же?

— Он ни подтвердил их, ни опроверг. Он вообще не пожелал говорить об этом.

— Он промолчал?

— Да.

Во мне вдруг словно что-то щелкнуло, будто недостающая деталь какого-то механизма наконец встала на свое место. Я вспомнила. Я вспомнила тот забытый день.

Вспомнила молчание. Мое собственное молчание в ответ на те же вопросы. Понимая — или, возможно, надеясь, — что нельзя вполне доверять собственной памяти, ибо слова и образы прошлого заполнили мое сознание одиннадцатилетнего ребенка противоречивыми чувствами, я находила убежище в молчании. И именно то молчание (теперь я отчетливо понимала это, несмотря на великодушие, светившееся в его глазах) навсегда ранило мистера Доджсона. Я действительно оскорбила его, поэтому когда пришла очередь мистера Доджсона прояснить ситуацию, он тоже не мог заставить себя говорить. В конце концов получилось так, что он разрушил мое счастье, как я разрушила его.

1 ... 54 55 56 57 58 59 60 61 62 ... 85
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?