Тень на ярком солнце - Александр Конторович

– Нет. Они сотрудники ЧОПа. А участники – члены моей другой команды.

– Разумно. Вас встретит Виктор Константинович, мой зам. Он вас разместит в квартире, которую снял для операции. А одного, самого сообразительного, поселим в отеле. Он должен будет наблюдать. Кроме того, попытайтесь установить жучка в номере Есина. Вот это Виктор Константинович. Запомните.

Романов достал смартфон и показал фото Ружинского.

После этого он набрал номер:

– Виктор Константинович. Ребята завтра утром, где-то около восьми, будут в аэропорту. Отвезите их на квартиру. Я приеду позже. Доберусь сам. Да, еще. Зарезервируйте два номера в Гранд-отеле. Один для вас, другой для… – Романов вопросительно посмотрел на Прилепина.

– Гаврилов Георгий Иванович, – назвал Прилепин Мозга, решив, что бывший кагэбэшник лучше все подходит для данной части работы.

– Гаврилов Георгий Иванович, – продублировал Романов. – Он будет работать вместе с вами. На встрече с клиентом. До завтра. Кстати, Сергей Николаевич, – обратился он к Прилепину, – у вас есть телефон с иностранной симкой?

Прилепин отрицательно покачал головой.

– Держите. – Романов вынул из кейса два телефона. – Один итальянский, другой австрийский. Вы пользуйтесь итальянским, а своему человек дайте австрийский. Это для связи. Будете уезжать – бросьте оба телефона в Дунай.

Сам Романов зарезервировал себе номер в отеле «Мариотт». В пяти минутах ходьбы от Гранд-отеля. Очень удобно. Он предпочитал эти два отеля, потому что в них можно было попасть в номер, не проходя мимо стойки ресепшена. Вена, по утверждению генерала Романова, была европейским центром шпионажа. Региональные резидентуры США, России, Англии, Китая и стран Ближнего Востока обосновались именно в этой музыкальной столице Европы. В Австрии, которая объявила вечный нейтралитет и не участвовала ни в одном военном союзе, не было даже классической контрразведки. Этими делами ведала полиция, которая смотрела сквозь пальцы не все шпионские структуры. Лишь бы не приносили вреда Австрии.

Рано утром следующего дня Прилепин и его рекруты сели на автобус – так называлось судно, курсирующее между Венецией и аэропортом Марко Поло, – и через час были в аэропорту. Их принял на борт маленький самолетик Австрийских авиалиний, и через сорок минут они вступили на территорию Австрии. В аэропорту, пройдя погранпункт, Прилепин начал осматривать встречающих. Он сразу узнал Ружинского:

– Виктор Константинович?

– Вы Сергей Николаевич? Прошу за мной.

Их ждал «лэндровер», за руль которого сел Ружинский. Завезя Мозга в отель, Ружинский повез группу на квартиру, которая располагалась недалеко от центра.

В квартире короткий инструктаж:

– Из квартиры не выходить. Я заеду за вами. Продукты питания найдете в холодильнике. Я привез для вас шахматы и карты. Чтобы можно было скоротать время. Поедем в отель, Сергей Николаевич. Нужно все обсудить.

В баре отеля сидевший за одним из столиков мужчина помахал Ружинскому рукой. Они пожали друг другу руки и обменялись улыбками.

– Познакомься, Хельмут. Это мой друг. Зови его Иван.

– Сколько же мы не виделись, Виктор? – спросил Хельмут, отпивая кофе.

– Лет семь лет, дружище.

– Твой товарищ понимает немецкий?

– Увы! Даже по-английски не говорит. Ты все еще служишь?

– Пока служу, но в следующем году выхожу на пенсию. Ты приехал по делам службы?

– Что ты, дружище! Я уже давно на пенсии. Работаю в одном детективном агентстве. Сюда приехал исключительно по делам моей фирмы. Бизнес.

– Я рад тебя видеть, Виктор, но скажи: зачем ты вызвал меня?

Ружинский не сообщил Прилепину, который сидел как китайский болванчик, потягивая коньяк и кофе, заказанные его напарником, что Хельмут Рунге, инспектор венской полиции, был завербован им еще в советские времена и добросовестно работал за умеренную плату на ГРУ под оперативным псевдонимом Вальтер. После отъезда из Вены Ружинского, его куратора, Рунге законсервировали, поскольку особой ценностит как агент он не представлял. Между ними были деловые, но дружеские отношения. Как-то за рюмкой шнапса Рунге признался, что пошел на сотрудничество с русскими в знак протеста против коррупции в венской полиции. В 2013 году Ружинский, в то время уже отставной полковник, посетил Вену как турист. Они встретились за ужином в маленьком итальянском ресторанчике и проговорили несколько часов. И теперь старина Хельмут сразу же откликнулся на предложение старого знакомого встретиться.

– Я тоже рад тебя видеть, дружище, – тепло улыбнувшись, сказал Ружинский, – но признаюсь, мне нужна твоя помощь. Разумеется, не безвозмездная. Должен сказать, что моя нынешняя фирма значительно щедрее прошлой. Все-таки мы коммерческая структура, а не государственная.

Австриец удовлетворенно покивал головой. Ему явно понравилось, что новое задание имеет приватный смысл, а не государственный.

– Чем могу помочь, мой дорогой друг?

– Завтра в этот отель заезжает представитель фирмы, конкурирующей с моим клиентом. Мне нужно узнать, в каком номере он остановится. И еще узнай, поселятся ли здесь другие русские. И кто резервировал номера.

– И все?

– Все, – сказал Ружинский, положив конверт с деньгами и листок бумаги с именем Есина на столик.

Австриец сунул конверт в карман, встал и направился к стойке ресепшина. Прилепин видел, как он достал удостоверение и показал молодому парню на ресепшине. Тот полез в компьютер, а затем что-то сказал Рунге. Последний вернулся за столик, который стоял за колонной и не просматривался со стойки ресепшина.

– Кстати, Виктор, хочу тебя предупредить, что в этом отеле полно прослушивающих устройств. Чистых столиков, помимо нашего, здесь только два. Твоему конкуренту выделен сьют номер четыреста двадцать три. Помимо конкурента здесь завтра поселится только один русский. Вот его имя. Номер заказывало Министерство иностранных дел России. Отель на территории моего округа. Я надеюсь, мне не придется прибыть сюда для освидетельствования тела.

– Господь с тобой, Хельмут. Я за всю жизнь ни разу не участвовал в подобных операциях. Да и бизнес у меня вполне мирный. Просто мой клиент хочет подробнее узнать о партнерах этого субъекта. А потом, как я полагаю, сделать им более выгодное предложение. Говоришь, четыреста двадцать три? Спасибо.

Рунге распрощался и вышел.

– Аппаратуру мы установим завтра в номере вашего сотрудника, – обратился Ружинский к Прилепину. – Она в моем номере в сейфе. А приемное устройство установим завтра во время уборки.

– Горничная не помешает?

– Нет. Она не знает постояльцев в лицо. Я беру это на себя. Насколько я понимаю, Сергей Николаевич, у нас с вами разные задачи. Вы привезли своего человека для беседы с клиентом. – Он не назвал фамилию Есина. – Пусть он и беседует первым. Узнайте, что вам нужно, а потом уж им займусь я.