Дорога патриарха - Роберт Энтони Сальваторе

Энтрери изо всех сил замахнулся мечом, и здоровяк, как и следовало ожидать, приготовился отбить его топором. Ольвен не почувствовал подвоха, - видно, решил, что это жест отчаяния. Убийца же, вместо того чтобы бить, извернулся и отбежал в сторону, сильно припадая на раненую ногу, но заставляя себя не обращать внимания на жгучую боль.

– Не сбежишь! - злорадно крикнул Ольвен и бросился за ним к двери, где неподвижно висела на веревке секира.

Энтрери качнул ее в сторону, а сам метнулся дальше, но тут же резко обернулся и махнул мечом. В воздухе повисла непрозрачная черная пелена.

Убийца швырнул меч на землю, а сам, пользуясь тем, что звон заглушил звук его шагов, бросился влево и затаился за стеной, рассчитывая на то, что неожиданное препятствие и странная завеса хоть на миг задержат растерянного преследователя. И действительно, Ольвен, остановив качающуюся секиру, на секунду недоуменно воззрился на внезапно возникшую перед ним пелену.

Однако замешательство длилось недолго, и он с ревом бросился вперед, в туннель.

И застыл на месте, оказавшись лицом к лицу со своим врагом.

Острейшее лезвие кинжала коснулось его шеи. Свободной рукой Энтрери ухватил несколько прядей густых черных волос Ольвена и оттянул назад его голову.

– На твоем месте я бы развел руки пошире и бросил оружие на пол! - прошипел он следопыту в самое ухо.

Ольвен не послушался сразу, и Энтрери, сильнее потянув его за волосы, проколол острием кожу и дал понять, что его клинок способен не только убить, но и выпить душу. Ольвену все стало ясно, и он уронил топоры.

– Не умножай своих преступлений, - вдруг раздался ровный голос.

Прижав к себе противника, Энтрери быстро отступил с ним обратно в комнату и увидел в коридоре Кейна.

Монах был совершенно спокоен и невооружен, руки он держал опущенными вдоль тела.

– Единственное мое преступление в том, что я хотел выбраться из этой клоаки, именуемой Гаретовым королевством! - огрызнулся наемный убийца.

– Если это так, то почему мы воюем?

– Я себя защищаю.

– А также свое королевство?

Энтрери зло посмотрел на монаха, но промолчал.

– Ты приставил нож к горлу хорошего человека, все в Бладстоуне почитают его героем, - сказал Кейн.

– Он хотел убить меня и с удовольствием бы рассек надвое, если б я это позволил.

– Он ошибся. - Кейн пожал плечами, как будто это не имело значения. - Будь благоразумен. Пусть, когда ты предстанешь перед справедливым судом Гарета, твои действия скажут за тебя.

– Сейчас я уйду… - начал Энтрери и смолк, увидев за плечом Кейна еще одного человека, - отдуваясь и пыхтя, приковылял Эмелин. - Сейчас я беспрепятственно уйду с этим человеком, - повторил убийца, - и отпущу его тогда, когда минует угроза ложных обвинений со стороны Гарета Драконобора и его прихвостней.

Чародей просто захлебнулся от возмущения и рванулся к нему, но был остановлен Кейном. Однако Эмелин все равно начал делать какие-то пассы, пригрозив:

– Я сотру тебя в порошок!

Криво ухмыльнувшись, Энтрери чуть надавил на кинжал.

– Стой! - дурным голосом закричал Ольвен, в глазах которого застыл ужас.

Его друзья замерли. В своей жизни Ольвен не раз бывал на волосок от смерти, ему даже довелось встретиться лицом к лицу с могущественным демоном, но никогда еще они не видели его таким напуганным.

– Все равно тебе не жить, - бросил Эмелин Энтрери.

Кейн же, опустив руки, закрыл глаза, и голубой перстень у него на пальце едва заметно вспыхнул.

– С меня довольно! - воскликнул убийца и, увлекая за собой Ольвена, отпрянул в сторону как раз вовремя, иначе его схватила бы огромная призрачная рука. - Хоть один волос упадет с моей головы - и ему конец.

Кейн открыл глаза и поднял ладони в умиротворяющем жесте. Призрачная рука исчезла, слегка колыхнув воздух.

Энтрери перевел дыхание: убийство заложника в его намерения не входило, иначе нечем было бы торговаться, но для вящей убедительности он посильнее дернул своего пленника за волосы, заставив издать стон.

– Поворачивайтесь и выведите меня отсюда! - приказал он.

Эмелин готов был послушаться, но Кейн стоял неподвижно, закрыв глаза, и едва заметно шевелил губами.

Энтрери только собрался припугнуть его, как монах открыл глаза и со словами «Все кончено» пристально посмотрел на него.

Сначала убийца ничего не почувствовал, но потом лицо его выдало полнейшую растерянность: ощущение было странным. Мышцы рук и ног непроизвольно задергались, а веки начали моргать против его воли.

– О, здорово придумано! - похвалил Кейна Эмелин.

– Ч-что такое? - запинаясь, пробормотал убийца.

– Это вмешательство моей воли, - пояснил монах. - Я настроил наши энергии в унисон.

Мышцы на руке Энтрери напряглись, их свела сильнейшая болезненная судорога. Тогда он решил без промедления перерезать горло своему заложнику, но конечности перестали выполнять приказы мозга.

– Представь себе, будто твоя жизненная энергия - это веревка, туго натянутая от затылка к паху, - посоветовал Эмелин. - Мастер Кейн теперь может дергать за нее, как ему захочется.

Энтрери глядел на собственную руку, не веря глазам. Ощущение какой-то чуждой дрожи в организме вызывало тошноту. Словно во сне, он видел, как Ольвен отвел его ладонь и высвободился, а Кейн спокойно подошел к лежащему на полу Когтю Шарона. Энтрери со смутным удовлетворением представил себе, как коварный, обладающий собственной жизнью меч сейчас сомнет своей волей волю монаха; так случилось уже со многими, неосторожно взявшими клинок в руки без всякой защиты.

Кейн поднял меч, и глаза его расширились - но лишь на мгновение. Потом, пожав плечами, он просто сунул клинок за веревку, подпоясывающую его грязные лохмотья.

Энтрери охватила досада и злость. Он напряг все силы и попытался стряхнуть с себя чуждое вмешательство. На секунду ему это удалось, и он неуклюже шагнул вперед.

– Осторожнее, король Артемис, - с едва заметной издевкой обратился к нему Эмелин, но разум убийцы находился в таком смятении, что он уже не различал оттенков голоса. - Ведь мастер Кейн может перерезать веревку. Жуткая смерть, должен сказать.

Кейн, словно в подтверждение его слов, что-то сказал, и страшная боль, какой он никогда не испытывал, скрутила тело наемного убийцы. Все мускулы потеряли подвижность и затвердели, будто судорога охватила тело.

Энтрери слышал, как кинжал со звоном выпал из его руки, но собственного удара о каменный пол уже не почувствовал.

КОРОЛЬ ВААСЫ

Встать Энтрери удалось лишь при поддержке Кейна, однако слабость была такой, что он едва держался на ногах. Ольвен завел ему руки за спину и надежно связал прочной веревкой, хотя он не сопротивлялся.