Любовники - Виктория Романова

Миша кивнул, закрывая меня спиной от детей.

— Не сейчас, — улыбаюсь я, — Это касается нас…

— Ты уже что-то решила?

Надо признать — кота за хвост Миша больше не тянет. Даже не знаю, радоваться мне или грустить.

— Пока нет, но…психолог думает, что мне следует поделиться с тобой тем результатом, которого я достигла на сеансах.

Теперь уже Миша улыбается. Сковывающее меня напряжение постепенно отступает, и колени предательски подгибаются, заставляя меня опереться о стену. Трясу головой, прогоняя туман в мыслях, а когда он рассеивается, нахожу в себе силы поднять глаза на Мишу.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

— Тогда, я приду к тебе после того, как уложу детей. — заканчиваю свою мысль.

Это тоже стало чем-то вроде традиции. Теперь я каждую ночь укладываю детей спать, пару раз даже засыпала с ними, но это было случайно. Честно!

И то, что в этот раз я решила говорить в спальне — не просто так. Конечно, я не рассчитываю на то, что после нашего разговора всё порастет ромашками, а мы поддадимся эмоциям и приступим к бурному примирению. Очень вряд ли, на мой взгляд. Мне просто хотелось, чтобы обстановка была более личной. А что может быть более личным для супругов, чем их спальня? Может, после сегодняшнего разговора я смогу найти в себе силы вернуться туда. Опять же — я забегаю вперед.

Остаток дня проходит довольно спокойно. Нет, дети-то, конечно, словили кураж, и носятся по дому обмотавшись мишурой, а Роза так и вовсе приклеила дождик к ободку и воображает себя Рапуцель, но…это ведь нормально! И довольно спокойно, потому что пока они бегают туда-сюда — за ними присматривает Миша, а я вот думаю, не пойти ли мне на какие-нибудь курсы. А что? Почему нет? Об этом мы тоже говорили с психологом.

Как пережить измену мужа? Да никак, нет универсального рецепта от этой заразы и каждый должен сам себе его придумать. Один ценный совет я всё-таки вынесла, и он как раз касался темы изменений. Я не должна пытаться изменить его, начать нужно с себя: сменить имидж, обзавестись хобби или проводить больше времени с друзьями. Мне нужно понять, что важнее меня самой в жизни у меня никого нет, кроме детей, конечно же. Не стоит зацикливаться на том, что произошло — это прошлое. А вот изменения — это моё будущее, и даже если я не смогу найти в себе сил простить мужа, то хотя бы найду отдушину в этих изменениях.

Так что да, курсы. Может, пойду на какие-нибудь художественные курсы, почему бы и нет. Рисовать я умею, а что не умею — научусь.

Как только я уложила детей — без промедления пошла в нашу спальню, где Миша уже ждал меня, нервно расхаживая из угла в угол. Мне оставалось только улыбнуться его нервозности и сесть на краешек кровати, похлопав рядышком, чтобы и Миша сел рядом. Сидели молча, чую, что пялились в одну точку, но пока не говорили. Эх, знала же, что мне нужен пинок под мягкое место, чтобы я начала!

— Понимаю, что тебе тяжело начать, — словно прочитал мои мысли, шепнул Миша, — Но я тоже думаю, что нам нужно поговорить и прояснить хотя бы небольшую часть этой головоломки.

Я лишь киваю, не зная, с чего начать. И решила идти по порядку, прям как на сеансе.

— Когда я была у психолога, — начинаю я, — То меня мучил лишь один вопрос: стоит ли мне прощать тебя? И я не знала ответа на него, честно. Мы так долго были вместе…

Миша протянул свою руку, чтобы коснуться моего плеча и сжать его. Пока я собиралась с силами, Миша легко поглаживал меня по спине, изредка перебирая волосы. Это меня успокаивало и отвлекало одновременно, но я всё равно не спешила его останавливать.

— Мы поговорили об этом, — продолжаю я, — Прежде, чем ответить на этот вопрос, меня заставили вспомнить всё, что нас связывало когда-либо. Настоящий курс психотерапии, — усмешка каким-то образом появляется на моих губах, — Она достала весы и маленькие гири, заставляя меня вспоминать всё с момента нашего знакомства. Каждое хорошее или плохое воспоминание — гиря на весах. В зависимости от того, как сильно меня что-то расстраивало или радовало — вес менялся, об этом мы заранее условились, по шкале от одного до пяти. Твоя измена была пятеркой.

Рука Миши замерла на моей спине, а я услышала, как он перестал дышать.

— Не переживай, — зачем-то решила успокоить его я, — Наши дети — тоже были пятерками. Это лучшее, что ты мог мне дать в этой жизни.

Но Мишу это не успокоило. Его рука продолжала прожигать мою спину, а я собиралась с силами, чтобы продолжить.

— Конечно же, всё хорошее, что было у нас, перевесило события последних месяцев, — подвела я итог, — А потом мы переели ко второму этапу. Мы занялись анализом того, как прошли именно эти месяцы. Учитывая, что мы оба изменили друг другу — скажем так, психолог был в восторге. — я нервно усмехнулась, вспоминая высокоподнятые брови, когда она впервые услышала о той сделке, что мы заключили, — Тем не менее, даже этот анализ был в твою пользу. Как отец — ты почти что идеален. Да и как муж…тоже. За исключением. Я поняла, что потенциально могу тебя простить….

— Есть какое-то «но»?

— Да, — подтвердила его худшие опасения, — Я решила этого не делать…пока что. Стой, я не так выразилась, — мотнула головой, зажимая её в руках с силой сдавливая виски, — Я не подаю на развод и никуда не переезжаю, если ты этого не хочешь, но…мне нужно время. Много времени. Я могу сказать тебе сейчас, что прощаю тебя, но…это не будет искренне, потому что в душе я практически ненавижу тебя за то, что произошло. Мне нужно время, что отдохнуть, вернуться в прежнее русло. Или наоборот, мне нужно что-то новое, имидж или хобби. Что-то на что я смогу отвлечься, чтобы не думать постоянно о прошлом.

— Конечно, я не хочу, чтобы ты уезжала, — шепчет он, притягивая меня в свои объятия, наплевав на все барьеры, что я строила в последнее время. И знаете что? Это было именно то, что мне нужно, — Только скажи, чем именно ты хочешь заняться — сделаю всё, что смогу. И что не смогу — тоже.

Я усмехаюсь, но из объятий не вырываюсь, наоборот, устраиваюсь поудобнее.

— Каким бы черным не был этот юмор, но…уверена, что сейчас ты мне с Анной точно не изменяешь.

И мы оба фыркаем.

— Я больше не прощу тебе любовниц. Ты ведь знаешь это? — чувствую, как он кивает мне в волосы, — И если тебя что-то будет мучить, ты скажешь мне об этом? — снова кивок, — Хорошо.