Заначка на черный день - Сергей Лавров

Рослый Жора задумчиво почесал пятерней квадратный затылок.

— Так чего же вы ее не остановили? Не окликнули?! Видели, что человек топиться собирается, сидели и смотрели?! Ох, какие вы, городские…

— А мы думали, что она — морж! — выдала импровизацию Зинаида. — Закаляется, думали! Для здоровья!

— И чего она сказала?! Может, крикнула чего перед смертью? — любопытствовал дотошный сержант.

— Разгадка моей смерти — со мной! — патетически воскликнула Маргарита. — Вот как она крикнула!

Жора недоумевающе посмотрел на нее.

— Это тетка Фрося? Да она и слов-то таких не знала!

— Бог надоумил! — снова нашлась Зинаида. — У человека перед смертью второе зрение открывается! Наукой доказано! Что вы тут, телевизора не смотрите, что ли?

— Ну-ну… Что еще можете сообщить? Видели еще что-нибудь?

За таким разговором сержант, Зинаида и Марго уже миновали то место, где под толстой разлапистой елью притаились мы с Веником, и начали спускаться к тихой мелкой Грузинке, которую курица переходит вброд в половодье.

— И где же она здесь могла утонуть? — насмешливо спросил Жора. — Показывайте, бабки!

— Там! — и Зинаида показала направо.

— Там! — одновременно с ней сказала Марго и показала налево.

— Куда ты лезешь вперед меня, убогая! — зашипела Зинка, точно злая гусыня. — Я должна место показывать, а не ты!

— А почему всегда ты? — заерепенилась обычно послушная Марго. — Я могу показать место даже лучше твоего! Вон там, где березки, очень поэтический уголок! Что-то такое есенинское есть… блоковское… Край ты мой заброшенный, край ты мой пустырь!.. Вот если бы я надумала топиться, я бы выбрала вон то место!

— Вот иди туда и топись! — взвилась Зинка. — А она выбрала это место! Ты что — все позабыла, о чем договаривались?! Эй, сержант, не слушай эту полоумную! Я тебе говорю — вон там она утопла! Вон там!

— Ладно, там, так там… — недовольно согласилась Марго. — В конце концов, если эстетический императив для вас ничего не значит, я умываю руки!

— И рожу не забудь вымыть! Убогая!

Сержант Жора внимательно посмотрел на моих сварливых подруг, потом решительно вошел в речушку, дошел до середины и остановился. Холодная прозрачная вода с журчанием обтекала его грязные сапоги, доходя едва ли до щиколоток. Потоптавшись туда-сюда, он оглянулся на обеих почтенных дам, в ожидании замерших на берегу, упер руки в бока и крикнул:

— Ну, и где же тут она могла это… круги по воде?! Сдается мне, тетки, темните вы что-то!

Он пошел к берегу, загребая ил и песок носками сапог. Мы с Веником подняли с земли тяжелые дубины и приготовились перейти к плану «П». Тут, на наше счастье, блюститель порядка зацепился за что-то, лежащее на дне, и едва не упал в воду. Выматерившись, он наклонился, порылся рукой в песке — и вдруг с недоумевающим видом потащил что-то из воды.

— Мать моя женщина!.. — с этими словами Жора поднял над головой кремовый резиновый ботик с левой ноги Фроси Салтычихи. Из ботика лилась вода пополам с грязью.

Мой прием сработал! Я была абсолютно уверена, что две женщины всегда сумеют уболтать одного мужика. Жора заметался по берегу, точно гончая, взявшая след зайца. Выломал жердину, принялся бегать по мелководью и тыкать палкой в темные ямы и промоины. Ближе к противоположному берегу дно резко опускалось, образуя глубокий неспокойный омут, и Жора, неосторожно подойдя к этому месту, едва не ухнул в воду по пояс.

— Товарищ милиционер! — хором закричали мои бабки с берега. — Вы бы разделись хоть! Ведь намочите одежду — будет не обсушиться! Простудитесь!

Я-то им велела еще о простатите напомнить, а они забыли, бестолковые… Но Жора и без того клюнул: выбежал на берег, проворно стащил брюки, сунул голые кривые ноги в сапоги и с шестом наперевес атаковал омут в поисках тела тетки Фроси, в данный момент спокойно попивающей чай у себя дома за запертой дверью и задернутыми занавесками. Жора, судя по всему, малый был незлой. Не хотелось ему марать руки убийством, а хотелось, чтобы все как-нибудь само собой произошло. Как говорится, и на елку влезть, и зад не оцарапать.

Маргарита потянулась к важнейшему предмету туалета, превращающему самца в мужчину, а мужчину — в представителя исполнительной власти, но Зинка вырвала милицейские штаны у нее из рук и самым откровенным образом принялась шарить по карманам. На наше счастье, в этот миг на противоположном берегу появились двое каких-то мужиков. Жора замахал им и тут же организовал из мужиков поисково-спасательную бригаду для оказания помощи терпящим бедствие на водах. Втроем они, ежась от холода, покрикивая и звонко хлопая себя по голым ляжкам, пошли прочесывать омут длинными палками, а Зинка тем временем выудила из кармана Жориных галифе связку ключей, отбежала в нашу с Веником сторону и кинула ключи нам. Я, конечно, уклонилась, а вот Веник получил тяжелой связкой прямо между глаз — так, что звон пошел по лесу!

Не отвлекаясь на второстепенные детали, я подхватила с мягкой хвойной подстилки драгоценную связку и, пригибаясь, помчалась со всех ног к мотоциклу. Байкер, держась за ушибленное место, поспешил за мной. Времени у нас было мало. Сколько еще Жора сможет бродить по холодной воде, исполняя свою гуманную миссию?!

Мы понеслись по кочкам и ухабам — и уже через пять минут были в Грузино. Там Вениамин ссадил меня с мотоцикла, а сам, как и было задумано, помчался дальше, к околице. Даже удачи мне не пожелал, черствый тип! Козлы эти мужики, что ни говори!

Я побрела к высокому крыльцу отделения милиции, повторяя, как буддийский монах мантру:

— Ты справишься! Ты сможешь! У тебя получится! Последний бой, он трудный самый!..

Постояв секунду-другую перед дверью, набрав побольше воздуха, я закричала:

— Пожар! Пожар! — и с грохотом ввалилась в тесную полутемную дежурку.

В первый миг мне почудилось, что по ту сторону деревянной стойки, разделяющей помещение на две неравные части, никого нет. Только стол с зажженной настольной лампой, за ним стул, а в углу — вожделенный сейф. На столе поверх бумаг и криво разграфленных амбарных книг разложены были инструменты — молоток, два зубила, пассатижи, отвертки. Лишь через несколько секунд я заметила, что сбоку из-под стола торчит чья-то тощая задница в милицейской форме. Сержант Касьян, которого я узнала по Фросиному описанию, несколько смущенный тем, что его застали в столь странной позе, поднялся с колен и принял представительный вид. В руках его был коловорот с огромным ржавым сверлом.

— В чем дело, гражданка? — строго вопросил он. — Почему врываетесь в служебное помещение? Я ведь мог бы и огонь открыть!

И он угрожающе перехватил свой коловорот на манер автомата.

Тут я поняла, в чем дело! Пока Жора мутил воду в речке Грузинке в тщетных попытках извлечь из нее тело Фроси, его честный и благородный напарник проводил время в изощренных, но безуспешных попытках единолично вскрыть сейф! Судя по состоянию замка, сержант уже пытался вырубать его зубилом, сверлить коловоротом и ковырять отверткой!