Эмоциональный мозг - Павел Симонов

При крайней ограниченности наших знаний о нейрофизиологических основах деятельности сверхсознания можно указать лишь на отдельные факты, заслуживающие внимания и дальнейшей разработки.

Большую роль здесь, несомненно, играет правое (у правшей) неречевое полушарие мозга, связанное с оперированием чувственно непосредственными образами, с музыкальными и комбинаторными способностями. Некоторые авторы, связывающие функционирование сознания исключительно с левым — речевым, понятийным — полушарием, склонны преуменьшать роль правого полушария в высших проявлениях деятельности мозга. Это обстоятельство лишний раз подчеркивает необходимость введения представлений о сверхсознании вместо ошибочного отнесения процессов творчества к подсознанию как к чему-то явно уступающему сознанию, несопоставимому с ним.

Физиологическая реальность «психических мутаций» подтверждается механизмом доминанты, описанным А. А. Ухтомским, способностью доминантного очага возбуждения в мозгу отвечать на внешние стимулы, которые лишь предположительно могут оказаться адекватными для данной (например, оборонительной) реакции. Возникновение доминант придает явлениям действительности объективно не присущее им сигнальное значение. Длительно сохраняющийся, устойчивый очаг возбуждения может привести к повышенному содержанию в тканях мозга норадреналина, который в свою очередь способен повысить чувствительность синаптических мембран нервных клеток к ацетилхолину. В результате произойдет замыкание временных нервных связей не благодаря сочетанному во времени действию внешних стимулов, а первично, «изнутри». Другой возможный механизм первичного замыкания предположил А. И. Ройтбак [1978]. Мощный очаг возбуждения будет сопровождаться накоплением межклеточного калия, под влиянием которого активируется миелинизация аксонных окончаний и ранее неэффективные синапсы станут эффективными. Таким образом, гипотеза о возможности первичного замыкания временных нервных связей в принципе не противоречит данным современной нейрофизиологии.

Исключительно важны функции гиппокампа — отдела мозга, регулирующего поток информации, извлекаемой из памяти. Структуры гиппокампа обладают высокой чувствительностью к действию химических веществ — галлюциногенов с характерными для них причудливыми сочетаниями зрительных и слуховых образов. Имеются основания предполагать непосредственное участие гиппокампа в генезе «психических мутаций» — непредсказуемых (но неслучайных!) комбинаций следов хранящихся в памяти впечатлений. В состоянии сна этот механизм участвует в формировании сновидений, а в бодрствующем состоянии — в механизмах творчества на стадии интуитивных догадок, гипотез и предположений.

Избирательное лишение быстрого сна сказывается у людей на решении творческих задач типа теста Роршиха. С другой стороны, доля быстрого сна возрастает в ситуациях, требующих творческого подхода [Greenberg, Pearlman, 1974; Glaubman, Orbach, Aviram, Frieder, Frieman, Pelled, Glaubman, 1978]. По мнению В. С. Ротенберга [1978], быстрый сон — это продолжающийся во сне поиск решения проблем, примирения мотивационных конфликтов на базе образного мышления. Осознание сновидения есть показатель того, что примирение удалось.

Попробуем определить критерии для различения двух форм неосознаваемого психического: под- и сверхсознания.

Эти две сферы человеческой психики возникли как следствие двух основных тенденций самодвижения живой природы — сохранения и развития. Подсознание связано с потребностями «нужды», сверхсознание — с удовлетворением потребностей «роста». Поскольку то же диалектически противоречивое сосуществование потребностей сохранения и развития привело к формированию отрицательных и положительных эмоций, нет ничего удивительного в том, что о деятельности подсознания мы преимущественно узнаем благодаря отрицательным эмоциям, а о деятельности сверхсознания — благодаря положительным. До момента осознания подсознательное напоминает о себе главным образом с помощью отрицательных эмоций. Каких бы конкретных проявлений подсознательного мы ни коснулись, от самых элементарных до самых сложных, подсознательное либо молчит, либо заявляет о себе языком отрицательных эмоций. Только срыв хорошо автоматизированных действий привлекает к ним «светлое пятно» сознания. Наш мозг услужливо повышает пороги восприятия сигналов, напоминающих о неприятных, тягостных для нас событиях (механизм так называемой психологической защиты). Охранительную функцию подсознания проиллюстрируем примером, заимствованным у И. Кона. Я завидую другому, сознавая, что чувство зависти унизительно и постыдно. И тогда я неосознанно начинаю искать у этого человека пороки и недостатки, которые оправдали бы мою неприязнь. Подсознание помогает мне изжить возникшее противоречие, сохранить статус полного соответствия этическим нормам, принятым в моей социальной среде. Подсознание всегда оборонительно, это инструмент душевного равновесия и компромисса.

Иное дело сверхсознание. Вдохновение, творческий подъем переживаются как состояние радостной свободы, раскрепощенности и всесилия. Даже при совершении смертельно опасных поступков самопожертвования, они воспринимаются субъектом не в качестве натужного долга, не с тоскливым чувством вынужденной обреченности, но с ощущением высшей свободы личности, поправшей саму смерть, возвысившейся над ней. Это глубинное родство отрицательных эмоций с подсознанием, а положительных эмоций со сверхсознанием нельзя абсолютизировать: в явлениях, относимых к под- и сверхсознанию, могут участвовать оба типа эмоций. Речь идет лишь о тенденции, о преимущественных взаимосвязях.

Подсознание оперирует тем, что ранее осознавалось (автоматизация навыков) или может быть осознано в определенных условиях — непроизвольно зафиксированный в памяти материал, причина болезненного состояния, вскрытая самостоятельно или с помощью врача-психотерапевта и т. п. Процессы, содержащиеся в сфере сверхсознания, осознанию не подлежат, как мы в этом убедились на примере научного и художественного творчества. Подсознание имеет дело с тем, что уже хранится в структурах мозга. Благодаря сверхсознанию возникает нечто новое, ранее не существовавшее.

В процессе деятельности подсознания человек ориентирован «на себя»: автоматизированные и потому переставшие осознаваться двигательные навыки, энграммы непроизвольной памяти, конфликтующие с социальными нормами эгоистические побуждения — все это принадлежит исключительно данной личности как неповторимо индивидуальному существу. Сверхсознание, напротив, работает «для других», поскольку и познание и творчество превращается в бессмыслицу, если единственным обладателем истины оказывается только сам познающий субъект.

Итак, мы определили минимум пять критериев дефиниции под- и сверхсознания, позволяющих различать эти разновидности неосознаваемых проявлений отражательной деятельности мозга: 1) подсознательное может стать осознаваемым, сверхсознательное — нет; 2) подсознание обслуживает тенденции сохранения, сверхсознание — развития; 3) подсознание преимущественно связано с отрицательными эмоциями, сверхсознание — с положительными; 4) подсознание оперирует тем, что уже хранится в памяти. В процессе деятельности сверхсознания возникает новая комбинация энграмм; 5) подсознание ориентировано «на себя», сверхсознание работает «для других».