Тайны темной стороны - Таисий Черный

class="p1">– Ну, ты, может быть, объяснишь, что происходит?– Чак уже становился спокойнее, но карабин все же из рук не выпускал.

– Что?

– Ну, что ты тут нагрузил? Омата какой-то…

– Ну, я же сказал: это у могавков есть такое поверье. Хотя, скорее всего, так оно и есть, я потом не раз видел нечто похожее.

– Что видел? Что ты темнишь все время?

– Ну не люблю я болтать про это. Сам знаешь. – Джейсон снова пыхнул трубкой.

– Ну, так не начинал бы тогда. – Чак нервничал: он то и дело подбирал с земли какие-то веточки, вертел их в руках и снова выбрасывал.

– Тогда б ты пальнул, что я тебя не знаю?.. – лениво ответил Джейсон. – А это – нельзя!

– Слушай, Джейсон, – сказал я, – да расскажи ты все по порядку? Кто такой этот омата?

– Ну, сказал же! Это – призрак, который остается после смерти подранка. Он не уходит к своим предкам, а ходит по земле.

– Почему?– настаивал я.

– Что, почему? – удивился Джейсон.

– Почему не уходит? – снова спросил я.

– Ну, откуда я знаю? Так устроена жизнь. Если ты какое-то животное подстрелил сразу, или ранил, но потом добрал, то тогда его дух уходит к его предкам. А если ты его ранил, а после потерял, то он после того, как околеет, становится омата. Так мне могавки рассказывали, когда я с ними охотился… Ну и ходит себе… Некоторые говорят, что тот, кто его ранил, уже больше никогда не сможет охотиться, поскольку омата будет отгонять от него дичь. Но, я не знаю… Так или нет. Я подранков не оставляю. Не хорошо это, вот и все. Если я не чувствую, что застрелю наверняка – так и не пробую даже.

– А что омата, – спросил я, – как же его увидеть можно, если он призрак?

– Не знаю почему, но в тумане их иногда бывает видно, – ответил Джейсон.

– Что за чушь!– сказал Чак, как-то нервно и нарочито громко засмеявшись. По всему было видно, что история его проняла, но он просто боится в нее поверить окончательно. Джейсон лишь махнул рукой, мол – как знаешь.

– Я и сам с трудом в это верю…– сообщил он и снова стал набивать трубку. Раскурив, он немного поерзал на лапнике, устраиваясь поудобнее, и после паузы продолжил:

– Я говорю то, что слышал. Надо тебе – бери. Не надо – забудь. А только помню, охотился я с одним типом года два назад. Собственно, он меня нанял как проводника. И вот смотрю, я уже два оленя завалил за три дня, а он все никак: мажет и мажет. И ствол у него знатный был, и оптика очень сильная… Короче говоря, как водится, забрал он одного оленя, да с тем и уехал. А после встречаю старого знакомого, мы с ним несколько раз на лосей ездили на север. И разговорились о том, о сем, про охоту поговорили, и я рассказал про того чудака, который меня нанимал. И оказалось, что он – довольно известная в кругу охотников среднего запада личность. В своем роде. С ним уже давно никто охотиться не хочет. Все по разным причинам, но все-таки все сходятся в одном – удача от него ушла совсем, и потому многие думают, что и им из-за него не везет… А еще говорил, что типчик тот часто подранков оставляет. Мол, добирать ему лень, понимаешь ли, через лес продираться, по полям скакать… Да… так вот, я думаю, что медведь тот – это омата чей-то. Живой медведь иначе ходит. Тоже неслышно совсем, но все же иначе. И запаха от этого не было… Знаешь, как медведь пахнет? За милю услышишь, не перепутаешь…

Джейсон пыхнул пару раз трубкой. Все молчали, но тут я заметил, что Чак побелел.

– Ты чего? – спросил я, – перебрал малость?

– Та нет, – ответил он задумчиво.

– А что такое?

– Примерно два года назад у нас здесь недалеко медведь-подранок ушел…

– Да ну! А чего ж не добрали?

– Да, не смогли мы: через болото он рванул… Собак отпускали, но и они не смогли его найти. Кстати, Джейсон, а вот если подбитого зверя волки доберут, или медведь тот же, тогда как? Уйдет он к предкам или же станет омата?

– Не знаю, – отрезал Джейсон. – Просто помни, что подранков оставлять нельзя. Вот и все. Лучше не стреляй совсем.

Мы еще долго сидели и молчали. Джейсон пыхтел своей трубкой, Чак просто лежал и думал…

      И вот, в этом году передо мною прошел олень-омата. Почему Джейсон не сказал, что его в бинокль не видно? Может, не знал? Да кто ж его разберет. Странный он, этот Джейсон… Однако я сразу вспомнил, что у Брайана-то на прошлой неделе – подранок ушел. Не смог Брайан найти его без собаки. Своего пса я, понятно, ему не дал, а сам он не смог. Очень трудно это без собаки, да в одиночку: я не смог остаться ему помочь, времени было в обрез. А, может, и вовсе было невозможно того подранка найти – лес там уж больно непролазный был.

      Впрочем, в туже ночь оленя того волки и растащили… Но, так или иначе, а удача нас оставила в этом году. Ни одного оленя никто не взял. А на будущий год Брайан вроде собирался переезжать куда-то, кажется на Юкон… Это хорошо, наверное… Может омата уйдет из этих мест и пойдет к Скалистым горам, туда, где Брайан нашел свой новый дом.

Миниатюры

Дух капитана Моргана

Давным-давно, лет тринадцать назад, я сидел ночью на деревянном пирсе острова Кайе-Калкер, попивал местный ром, который стоил почти как минеральная вода и курил сигару. Это был, кстати, последний случай, когда я курил. Рядом сидела пьяная вдрызг студентка из Ливерпуля по имени Чарли.

Дело в том, что начал я пить ещё в баре на берегу, но местный бармен решил, что он имеет дело с сопливым пионером, не пробовавшим нормального рома, и налил мне какой-то разбавленной бурды. Тогда я эту гадость вылил в песок прямо у него на глазах и пошёл в близлежащую лавку, которую держали два китайца. Там я и купил местный ром и сигару. Далее я спросил у бармена стакан апельсинового сока, куда снова на его глазах налил принесённый с собой ром. Он все понял и скривился.

Когда Чарли увидела во мне счастливого обладателя бутылки, мы быстро подружились. Ей оказалось и нужно-то было – только «понюхать