Орда. Книга 1. Месяц седых трав - Андрей Посняков

В ожидании угощения Баурджин уселся на траву и вытянул ноги, с удовлетворением отмечая, что и Алтан-Зэв присел рядом на корточки. О том, чтобы уехать как можно быстрей, не могло быть и речи – по степным обычаям, отказаться от предложенного угощения значило нанести смертельную обиду и, очень может быть, получить стрелу в спину. Здесь нужно быть вежливым, да и, честно говоря, подкрепиться бы давно не мешало. Хоть они с Джэгэль-Эхэ и если недавно, но что это была за еда? Сухой пресный сыр да размягченный под седлом во время скачки тонкий кусок вяленого мяса. Сытно, конечно… Но все же это совсем не то, что кушанье, кипящее сейчас в котелке под чутким присмотром воинов.

– Боорчу как-то подарил мне пару девчонок, – разоткровенничался Баурджин – и, кстати, ведь ни слова не врал! – Хорошие такие девки, веселые. У тебя, Алтан-Зэв, нет жены?

– Еще нет.

– Я поговорю с Боорчу. Ты заходи как-нибудь в его гэр, выпьем арьки, песен попоем, подберем тебе хорошую деву!

– Даже не знаю, как и благодарить, – неумело пряча довольную улыбку, сконфузился Алтан-Зэв.

– А, пустое! – Гость махнул рукой. – Возьми да приедь, у нас ведь с Боорчу по-простому. Хотим выпить – пьем. И всякому гостю рады, особенно тебе, Алтан-Зэв! Тем более ехать тут вроде бы недалеко.

– Два дня… – Парень мечтательно прикрыл глаза. – А я б и приехал! Да только сейчас нельзя – служба. Вот сменюсь, тогда другое дело!

– Договорились! – Баурджин покровительственно потрепал паренька по плечу. – Как сменишься, так сразу и приезжай. Гэр Боорчу всякий знает! И я у него как раз буду в гостях.

– Вот славно будет!

«Приятный парнишка! – откушав варенного с пахучими травами мяса, расслабленно подумал Баурджин. – И главное – доверчивый».

– Есть к тебе одна просьбишка, Алтан-Зэв-гуай!

Услыхав «гуай», парнишка смущенно потупил очи:

– Все, что угодно, уважаемый Баурджин! Хоть луну с неба.

– Луну с неба не надо. А вот нет ли у тебя случайно какого-нибудь не слишком засаленного дээли? Даже желательно двух? А то эти гнусные татары… Ведь обобрали до нитки, мерзавцы, – налетели десятеро на одного.

– Дээли?! – радостно переспросил Алтан-Зэв. – В переметных сумах у нас много всякого добра, слава великому Темучину! Тебе повезло, Баурджин-гуай, что мы еще не возвращались в кочевье, так вот, с похода, тут и стоим, караулим. Эй, Казым, принеси мои сумы! Рад буду оказать тебе услугу, почтеннейший Баурджин-гуай, заодно и похвалюсь добычей. Смотри!

Он вывалил содержимое переметных сум прямо на пожухлую траву недалеко от уже погасшего костра. Чего тут только не было! У Баурджина даже глаза разбежались, не от жадности, само собой, от любопытства. Сверкающие – золотые и серебряные – мониста, дорогущие коралловые бусы, какие не стыдно подарить даже старшей жене хана, божественной Бортэ, разноцветные шелковые пояса, чжурчжэньские монеты с дырочками, какие-то колокольчики, то ли коровьи, то ли для конской сбруи, серьги с тускло мерцающими рубинами, несколько зимних ватных халатов – «ховантэй дээл», ну и пара, нет, даже тройка, летних дээли тоже нашлась. Один – голубой, с серебристым орнаментом, другой – ярко-красный, с золотым шитьем. Нашлись в куче награбленного добра и несколько пар сапог-гуталов, и еще всякая всячина, в том числе и одна непонятная железяка… в которой опытный Дубов, присмотревшись, с удивлением опознал обломок пропеллера от самолета!

– Слышь, Алтан, – облизывая в миг пересохшие губы, прошептал Баурджин. – Где ты отыскал эту штуку?

– А, недалеко, – беспечно отмахнулся парнишка. – В урочище Оргон-Чуулсу. Искали с приятелями старый дацан – про него все уши прожужжали найманы, – так ничего и не нашли. Только вот эта штука под ногами валялась, я подобрал – сгодится для чего-нибудь.

Часть степных постов Баурджин и Джэгэль-Эхэ объехали далеко стороною, оставшимся показывали золотую пайцзу и беспрепятственно следовали дальше, постепенно продвигаясь на север, к могучей реке Керулен, где, судя по словам Алтын-Зэва, и располагалась сейчас походная ставка Темучина, объявившего войну кераитам Эрхе-Хара и поддерживающим его найманам. Найманы, впрочем, были далеко, кераиты куда ближе – и уже не один их род униженно прислал Темучину посланцев. Как пояснил все тот же словоохотливый Алтан-Зэв, почуяв монгольскую силу, кераиты вновь поспешили вернуться под стяги своего старого хана Тогрула, верным вассалом которого и проявил себя Темучин из рода Борджигин. Власть и авторитет Тогрула были восстановлены снова – и старый хан на все лады превозносил Темучина, ведь если бы не он, то еще не известно, как бы все сложилось в мятежных кераитских кочевьях.

Унылая степь все чаще перемежалась сопками, затем пошли редколесья, и вот уже как-то утром, проехав часа полтора, путники с радостью и восторгом увидели на горизонте голубую ленту реки. А по всему берегу, сколько хватало глаз, тянулись гэры…

– Кто такие? – словно бы из-под земли выросли караульные на сильных сытых конях.

– Вот. – Баурджин показал пайцзу. – Мы – из союзного рода Олонга, едем в гости к моему старому приятелю Боорчу!

– Славный Боорчу – ваш приятель? Проезжайте.

И так происходило все время. Вот только здесь, уже почти у самой реки…

– Почему я должен верить вашим словам? – седой монгол в золоченых доспехах подозрительно осмотрел путников. – У вас пайцза с кречетом – очень хорошо – но, быть может, вы ее украли? Кто поручится, что это не так? Может быть, вы татарские лазутчики, задумавшие убить Повелителя? Кто скажет за вас слово?

– Боорчу! – тут же ответил юноша. – Мы ведь к нему и едем.

– Боорчу? – Седой усмехнулся. – Откуда я знаю, что вы просто не прикрываетесь его именем?

Вот, старый хрыч! И привязался же. Прямо не монгол, а какой-то гестаповец.

– Обоих связать и стеречь, – живо распорядился монгол. – Обращаться вежливо, но глаз не спускать. Вы, двое, – щелчком пальцев он подозвал нукеров, – скачите к Боорчу, он должен быть с Повелителем на кречетовой охоте.

Махнув рукой, седой в сопровождении нескольких всадников неспешно поехал к реке. Баурджин стиснул зубы. Дело явственно пахло керосином – похоже, они нарвались на какое-то нешуточное начальство, может быть даже – на службу безопасности. Вот вам и дикие немытые кочевники! Моются они или нет, но дело свое знают.

– Пусть уважаемые господа позволят связать вас, – вежливо поклонился один из нукеров, судя по всему, десятник. Этакий исполнительный служака-сержант, щеголеватый, в ладно пригнанной форме – если в данном случае можно считать формой отполированный до блеска панцирь из воловьей шкуры и ярко начищенный остроконечный шлем с кожаными наушами и назатыльником.

– Да, пожалуйста, – усмехнувшись, Баурджин протянул руки ладонями вверх. Глядя на него, то же самое проделала и Джэгэль-Эхэ, хотя, судя по затаенному блеску в ее глазах, девчонка явно предпочла бы другой, более воинственный, выход.