Здравствуйте, я ваша ведьма! - Татьяна Андрианова

Шкура дракона встретила жестко. Верховая животинка безуспешно пыталась зацепиться когтями за бронированную гладкую шкуру огромного ящера. Не повезло. Лапки несчастной все время норовили разъехаться в противоположные стороны и усадить ящерицу на шпагат. Я визжала, отчетливо понимая, что прыгать на такой скорости – чистое безумие и оставаться верхом на ящерице – смертоубийство. В лучшем случае отделаюсь переломами, а о худшем и думать страшно. В конце концов, ящерица не нашла ничего лучшего как плюхнуться на хвост и стремительно съехать вниз, как скатываются малыши с ледяной горки. Ничего так прокатились. Только на самом хвосте дракона немного потрясло. Взбив песок в песчаную метель, мы прокатились еще с десяток метров после того, как дракон уже закончился. Я потрясенно моргала, стараясь сделать одновременно все: ощупать организм на предмет смертельных увечий, вытряхнуть песок из ушей, носа, рта и глаз, когда в нашу дружную чихающую компанию со всего маху врезался Арни с его ящером.

Оскорбленный нашим произволом дракон, оглушительно воя, штопором ввинтился в небо.

– Валим отсюда, – прокашлял эльф. – Сейчас он вернется и изваяет пару скульптур в стекле.

– Почему в стекле? – удивилась я.

– Если он плюнет огнем, мало не покажется. Песок при такой температуре плавится. А то, что в процессе останется от нас, имеет все шансы увековечиться в монолите из стекла.

– Это как мошки в янтаре?

– Точно.

Мне, конечно, не чуждо чувство прекрасного, но увековечиваться столь оригинальным способом я не спешила. Мы дружно пришпорили ящериц. Все-таки жизнь дорога.

Через час мы с Арни пришли к кое-каким выводам. Во-первых, что пустыня, похоже, не имеет конца и края. Во-вторых, мы успешно затерялись в бесконечных песках. В-третьих, понятия не имеем, как вернуться назад и найти своих спутников. И, в-четвертых, – уже темнеет. Словом, опять вляпалась. Сомнительным утешением служило только одно: на сей раз у меня была компания, видимо, для разнообразия. Пришлось искать место для ночлега. Хотя «искать» – сильно сказано. Уселись прямо там, где слезли с животных.

– Надо бы их стреножить, – вяло предложил эльф, не вставая с места.

Конечно, бедняга утомился после гонок. А я, надо полагать, не устала. Неприязненный взгляд в сторону хитроумного эльфа не произвел на последнего никакого впечатления. Вставать он не собирался. А я что, рыжая, что ли? Нетушки, не двинусь с места. Все равно веревки у нас нет.

Ящерицы спокойно разгуливали вокруг. Близко не подходили, но и убегать не спешили. Сумерки мягко спустились на горячий песок, ощутимо похолодало. Никогда не знала, что в пустыне ночью можно замерзнуть. Век живи – век учись. Может, это просто неправильная пустыня? А что, вполне возможно. Вместо верблюдов пески бороздят ящерицы, в песках дремлют драконы, а ночью зуб на зуб не попадает. Мы сидели и мрачно пялились друг на друга. Процесс затягивался. Еды и воды у нас не было. Не прихватили как-то. По всей вероятности, у нас все шансы скончаться от голода, жажды и холода, играя друг с другом в гляделки. По мере закатывания солнца за горизонт мы лишились и этого незамысловатого развлечения.

– Давай, что ли, костер разведем, – простучала зубами я в безуспешной попытке согреться.

Надо было шубу с собой брать. Но кто ж знал, что ночью такой дубак будет?

– Без дров? – удивился эльф, дрожащий не меньше меня, но старательно это скрывающий.

Отсутствие топлива на несколько минут повергло меня в уныние. Стоп.

– Я могу развести огонь на камне! – радостно заявила я.

Приятно иногда для разнообразия приносить пользу вместо вреда.

– Камней тоже нет, – закопал еще трепыхающуюся надежду Арни.

А чем песок хуже камней? Я щелкнула пальцами. Огонь вспыхнул, на мгновение ослепив нас. Я запрыгала вокруг, подражая шаманам первобытных племен, выделывая немыслимые па победного танца. Шокированный эльф окаменел с раскрытым ртом и выпученными глазами. Просто статуя «Вытаращившийся мальчик».

Именно этот момент моего триумфа выбрала толстая голохвостая мышь. Она вылезла откуда-то из песка (видимо, у нее там имелась нора), принюхалась, поводя усами, и удивленно уставилась на неведомо откуда взявшийся посреди пустыни странный голубой огонь.

– МЫШЬ! – завопила я, прыгая оглушенному звуковой волной эльфу на руки.

Затем руками сцапала отмершего Арни за грудки и затрясла, побуждая его к принятию решительных мер. Он мужчина, значит, охотник. Ему по статусу положено защищать слабых и беззащитных женщин, то есть меня как единственного здесь представителя слабого пола.

– Сделай что-нибудь! – потребовала я.

– Что? – окончательно обалдел он.

– Мышь убери, придурок!

– Каким образом? Я что, должен за ней гоняться?

– А хоть бы и так, – отрубила я. – Слышала, эльфы прекрасные охотники.

– У меня лука нет.

– Ой, да ладно. Плохому танцору…

Наглая мышь, не подозревая о моих терзаниях, подобралась ближе. Я завопила громче. На мой вопль откликнулся тот, на чью помощь я не рассчитывала. Ящерица, на которой я сегодня имела честь прокатиться, гибкой тенью выскользнула из темноты. Липкий язык выстрелил в сторону злосчастного грызуна. Мышка не успела пискнуть, как оказалась слопана довольной таким обстоятельством ящерицей.

– Обалдеть! – изумилась я ловкостью холоднокровного скакуна.

– Точно, – послышался ехидный голос.

Из темноты вывалились наши потерянные спутники. Выглядели они, мягко говоря, странно. Опаленные, закопченные лица, волосы с проплешинами, оставленными огнем. Грязная одежда выглядела так, будто ею тушили лесной пожар.

– Мы по пустыне их разыскиваем, а они тут у костра обнимаются.

Мне стало стыдно.

– Это не то, что вы подумали, – попытался спасти свою репутацию эльф, но после таких слов все окончательно убедились, что это именно то самое. И возражать стало бесполезно.

Я слезла с насиженных мужских колен. Оправдываться не имело смысла. Опыт подсказывал: чем больше отрицаешь, тем меньше тебе верят. Теперь все твердо уверовали, что сумасшедшие скачки затевались исключительно ради последующего нашего с Арни интима.

– А с вами что произошло? – робко поинтересовалась я, благоразумно уводя разговор в другую сторону.

Мелена тряхнула головой как лошадь гривой, обдав окружающих пеплом:

– Какая-то сволочь разозлила дракона.

– Бедный дракон, – серьезно посочувствовал Арни. – И что вы с ним сделали?

– Ничего, – фыркнул Велиор, спешиваясь. – Не до разборок было, еле ноги унесли.

Бельвиор тихо сполз на успевший остыть от дневного зноя песок и остался лежать, раскинув руки и ноги на манер морской звезды. Народ просто перешагнул через распростертое тело, будто его тут и не было.