С петлей на шее - Николай Трой

КАт в моих руках сильно дернулся, замолчал. Я тут же рванул оружие на себя, повалился на пол. С проклятьями заменяя опустошенный магазин, гадал, успел ли отползти в развалины Джеймс или нет?

Будто отвечая на мои мысли, Джексон прекратил стрельбу, в наушники ворвался взволнованный голос:

— Все живы?

Я задержал дыхание в ожидании ответа. Но после короткой паузы наушники взорвались яростными ругательствами Дэйсона. Я облегченно перевел дух, коротко бросил:

— Живы все, но не невредимы.

— Серьезно? — лаконично отозвался Скэн.

— Не хочу жаловаться, но, по-моему, да, — неуверенно сказал я, бросив взгляд на мокрый от крови рукав. — Пуля попала в руку, похоже, что задела кость. Но стрелять смогу…

— Черт!

Неожиданно в наушниках раздался слегка возбужденный, но с металлическими нотками голос Арины:

— Внимание! Хантер Керенский, говорит Старшая Хранительница гражданских прав Арина Веселкова! Приказываю сдаться! Если вы добровольно сложите оружие и выйдите с поднятыми руками, обещаю полную неприкосновенность! В Гарнизоне вам будет предоставлен адвокат для защиты на справедливом и непредвзятом суде. В противном случае мы будем вынуждены атаковать!

— По бумажке читаешь? — хрипло осведомился я, передергивая затвор.

— Не валяйте дурака, Константин! — зло отозвалась Веселкова. — Вы и так наломали дров! Втянули в свою авантюру двух совершенно невинных человек!.. Капрал Дэйсон, вам, как и вашему напарнику, обещано снисхождение! Суд учтет, что…

— А кофе с донатсами будет? — язвительно перебил Джексон.

— Джеймс, я даю вам минуту на размышление! — невозмутимо ответили наушники.

На порядок тише, но уже со страшными решительными нотками, Скэн пробурчал:

— Я Скэндел, сука! А суд тебе сейчас устроим мы.

— Я полагаю, что это и есть ответ? — почти спокойно спросила Хранительница. Мне показалось, что в голосе Хранительницы проскользнуло удовлетворение, будто она только и добивалась, что битвы насмерть.

В ответ Джеймс витиевато и громоздко посоветовал Веселковой, куда она может засунуть ответ. А спустя минуту наступившая тишина взорвалась.

В кирпичную стену вдруг ударило, что-то сверкнуло, от грохота зазвенело в ушах. В сторону мощно брызнуло выломанными кирпичами и мусором. В наушниках раздался короткий вскрик, но я не разобрал, кто из американцев встречал. Ударом меня бросило на землю, крепко приложило раненой рукой об лед. В глазах помутилось от боли, и я на короткий миг потерял сознание.

Очнулся я все от той же боли. Руку страшно выворачивало, будто кто-то ворочает в ране раскаленным прутом. Нервные окончания, не в силах сдержать боль, сгорали от напряжения, а мышцы с молниеносной скоростью сокращались в спазмах. Не дыша, я неуклюже перевернулся на другой бок, рука плетью качнулась вслед за телом. Перед глазами мощно дрожало озеро раскаленного металла.

Чувствуя, что еще секунду — и я задохнусь, рванул щиток. Мороз тут же обжег кожу, металлической щеткой прошелся по гортани, рванул легкие. Я закашлялся от ледяного воздуха, что мгновенно вскипятил кровь, но в глазах уже быстро прояснялось.

Пули бились о кирпичную стену не переставая, крошили камень, плющились. Одна из них неудачно срикошетила, ударила рядом с головой. Инстинктивно я качнулся в сторону, уже почти ничего не соображая от боли. Встал на колени.

От заснеженного холма короткими перебежками двигались фигуры Хранительниц. КАты в их руках непрерывно дрожали, черные стволы раскалились от выстрелов. Где-то справа редко огрызался кто-то из коммандос, но кроме незнакомого парня, подстреленного первым, никто из нападающих не пострадал. Прежде чем в меня выстрелили, я успел вскинуть одной рукой оружие и нажать на курок. Грохнул тяжелым басом дробовик, но ствол так метнуло в сторону, что заряд полностью ушел в молоко. Однако амазонки попадали на лед, торопливо метнулись по сторонам. Из соседнего окна, пользуясь паузой, выстрелил Джексон. Около одной из амазонок вспухла колея коротких фонтанчиков, быстро пробегая мимо руки. Вторая очередь пролегла уже по спине амазонки. Тонкая фигурка девушки вздрогнула, бронированный воротник взорвался, на комбинезон плеснуло страшной смесью из крови и костей.

Рядом со мной ударила пуля, отвратительно вжикнула мимо уха. Кирпич, в который она угодила, медленно выпал из кладки. Я тут же воспользовался моментом, втиснул ствол КАта в образовавшуюся щель и зажал курок. Автомат затрепетал в руках, а я всем телом навалился сверху, удерживая ствол на месте.

Пули кучно вгрызлись в амазонку, оказавшуюся менее расторопной, прорубили броню на спине. Девушка задергалась, нелепо вскидывая руки. Переломанное тело швырнуло на камни, на серый лед брызнуло дымящейся кровью.

Остальные амазонки проворно исчезли в соседних развалинах, а в следующий миг загрохотали их автоматы в ответ.

— Все живы?! — вновь продрался сквозь грохот выстрелов озабоченный голос Скэндела.

— Пока жив, — на автомате выпалил я.

Я быстро упал на пол, рванул зажатый в камнях автомат, принялся перезаряжать. С трудом удалось вставить новый магазин, передернуть затвор. Уже задыхаясь от морозного воздуха, швырнул щиток обратно и только потом сообразил, что Джеймс так и не ответил.

— Дэйсон! — позвал я. — Дэйсон!

В наушниках тихо потрескивали помехи, слышалось тяжелое дыхание Джексона, но второй коммандос молчал.

Сжав зубы, я приготовился вскочить, чтобы снова начать стрелять. Но тут раздался короткий свист, что-то мелькнуло. Тут же верхний угол развороченной землетрясением комнаты взорвался, рванулся навстречу огнем и обломками кирпича. Я едва успел вскинуть здоровую руку к лицу. Сверху тут же навалилось, мощно толкнуло в грудь, засыпало обломками. Резко засвистело, и наступила тишина.

Тишина была такая, что можно было услышать, как кровь с тяжелым звуком течет по венам, как натужно сокращается сердечная мышца. Я тупо смотрел, не видя ничего перед собой. Сплошное белесое марево затмевало взгляд, предметы двоились. Потом, на самой грани слуха, появился тонкий комариный писк. Спустя секунду он вырос, превратился в натужный свист турбины самолета, пока от него не начала раскалываться голова.

Я встряхнул головой. Зрение постепенно приходило в норму, вернулся фокус. В верхнем углу комнаты, на границе с потолком, застыло чернильное пятно копоти от попадания гранаты. Сквозь шум в ушах с трудом пробились выстрелы, какие-то крики в наушниках. Похоже, что звали меня, но я просто не в силах хоть что-нибудь сказать. Тело словно бы одеревенело…

В оконный проем развалин ворвалось что-то черное. Ничего не соображая, я машинально нажал на курок. Черную фигурку с красной повязкой на рукаве отбросило к стене, свинец в упор изрубил броневые пластины. Тонированный щиток шлема под пулями взорвался вовнутрь, оттуда брызнуло кошмарной кашей из костей, брони и крови.